— Долго пришлось ждать?
— Один день. — Малкольм потянулся. Его длинные руки едва не коснулись потолка. — Находился, так сказать, в состоянии зимней спячки до твоего появления.
В темноте затрепетал крошечный язычок пламени. Лео пытался осветить себе путь газовой зажигалкой.
— Может быть… поговорим на улице?
— Твой недоразвитый приятель боится темноты?
— Думаю, в большей степени он боится тебя.
— Пожалуй. Но разве можно винить его в этом? — Малкольм отступил во мрак и привалился спиной к стене. — Присаживайся, я предпочитаю разговаривать здесь.
Бывший фидаин пробрался к нему через залежи мусора. Правое предплечье, как всегда, ощущало прикосновение карбопластового лезвия.
Круз жестом фокусника достал из-за уха Раккима сребреник и поднес к его глазам.
— Полковник уже нашел остальные?
— Нет, но мы знаем, где они спрятаны. Они находятся на дне…
— Подземного озера. — Малкольм улыбнулся, довольный удивлением бывшего фидаина. — Слухи о том, что Полковник что-то ищет, ходят повсюду, но только мы знаем, что именно. — Сунув руки в карманы, Круз подошел к пролому в крыше, откуда виднелся серебряный полумесяц. — Как здесь тихо и спокойно.
Лео споткнулся, выронив зажигалку, опустился на четвереньки и зашарил вокруг себя.
— Через четыре дня будет новолуние, — сказал Ракким. — К тому времени Полковник поднимет сребреники. Твой люди должны атаковать лагерь с юга. Там довольно крутой склон, зато самая слабая оборона. Он неплохо окопался, поэтому не надо устраивать полномасштабное наступление. Обычный налет. Чтобы отвлечь его внимание и дать мне время похитить монеты. А потом я выберусь за периметр и встречусь с тобой тут.
— Как мой почтовый голубь.
— А куда мне деваться?
— Тоже верно. — Круз подставил лунному свету ладонь с клеймом. — У тебя не жжет? — Он поднял взгляд на Раккима. — У меня очень сильно. Иногда просыпаюсь от боли.
— Нет. Только немного чешется.
Малкольм снова улыбнулся.
— Заболит со временем.
Ракким принялся было тереть руку, однако совладал с собой.
— Твои люди смогут занять позиции в течение четырех дней?
— Они смогут все, что я прикажу. — Круз отошел от пролома, наполовину растворившись в темноте. — А ты, Рикки? Ты сделаешь все, что я прикажу?
— Я хочу получить то, что находится на дне подземного озера так же сильно, как ты.
— Я не об этом спросил. — Малкольм, запрокинув голову, созерцал из мрака небо, словно пораженный его необъятностью. — Когда-то я был полным профессором. Заведующим кафедрой. Трудно поверить, учитывая, какая компания окружает меня сейчас. Не сомневайся, я прекрасно это понимаю. — Он покачал головой. — Моей специальностью была американская литература. «Приключения Гекльберри Финна», «Моби Дик», «Приключения Кавалера и Клея».
[25] Ах, какие истории я мог бы тебе рассказать, поразить глубиной восприятия… Рикки, ты много читаешь?
— В последнее время не очень.
— Нужно находить время. Я… я вот тоже запустил свои исследования ради достижения более высокой цели. — У Круза дрогнули губы, и вокруг рта у него точно закопошились черви. — Ибо много званых, а мало избранных… но никто не говорит, для чего ты избран! — Он врезал кулаком по витрине с сувенирными брелоками, свалив ее на бок. — Мы с тобой, например. Были званы в Церковь туманов, но оставлены на пороге. Нам не позволили войти. Посчитали недостойными. Непригодными. — Малкольм наклонился к Раккиму. — Кто посчитал? Мы покажем им, Рикки. Ты и я. Кто посмеет выступить против нас?
Бывший фидаин рыгнул.
Круз покачал головой.
— Ты мне нравишься. — Он покинул темное укрытие, и Ракким дал ему приблизиться вплотную. — Эта сказка о тридцати сребрениках, первичной плате за измену, утраченных и вдруг обретенных… — Малкольм наклонил голову. — Она соответствует истине? Или ты сам Иуда, который пришел, чтобы предать меня? Иуда предал Иисуса поцелуем. Ты поступишь так же?
— Даже не надейся. Четыре дня. Без опозданий.
— «И в безлунную ночь я поведу в бой армию тьмы». — Круз отвесил глубокий театральный поклон, широко раскинув руки. — Кристофер Марло.
Ракким пожал плечами.
— Не знаю, кто такой этот Марло, но так вроде назывался один древний фильм ужасов. Да, точно, «Армия тьмы». Одной моей знакомой такие очень нравятся.
— Ты должен нас познакомить.
— Даже не мечтай.
Круз свирепо уставился на Раккима.
Тишину нарушало лишь пение сверчков, то тише, то громче звучавшее за разбитыми окнами.
— Нам пора… уходить. — Лео наконец добрался до них.
— Да, вам пора. — Малкольм, не мигая, смотрел на Раккима.
Бывший фидаин поволок вцепившегося в его руку и постоянно спотыкающегося толстяка мимо опрокинутых витрин и раскисших картонных коробок. Вскоре они вдохнули свежий ночной воздух. Стрекотание, заполнявшее пространство вокруг, показалось им оглушительным.
— Как я его ненавижу, — сквозь зубы процедил Лео.
— Мне приходилось встречать людей и похуже.
— Где? — Впрочем, толстяк не ждал ответа, явно не настроенный верить Раккиму. Он кивнул на автомобиль. — Я увижу Полковника сегодня?
— Завтра.
— Мистер Мозби действительно нашел контейнер?
— Да, на дне озера. Поднимет его в нужный момент.
Лео смахнул с волос паутину, прихлопнув запутавшихся в ней насекомых. Или не запутавшихся.
— Чем быстрее, тем лучше.
— Когда Круз атакует лагерь, всем станет не до нас, и мы будем располагать достаточным запасом времени, чтобы выбраться вместе с оружием. Если, конечно, ты определишь, что оно действительно того стоит. Я наметил по меньшей мере восемь путей отхода.
Сверчки вдруг умолкли. Ракким поспешно затолкал толстяка в машину и рванул с места, осыпав руины гравием. Фары он предпочел не включать. Бывшему фидаину вполне хватало света луны и звезд, а убраться отсюда хотелось ничуть не меньше Лео. Главное, подальше от Круза.
— Ты действительно видишь в темноте? — поинтересовался юноша, не дождавшись привычных лучей впереди.
— Здесь совсем не темно.
— Это может пригодиться. — Лео откашлялся. — К твоему сведению, уносить контейнер с собой нам вовсе не обязательно.
— Мне почему-то казалось, что мы должны были забрать его у Полковника, чтобы он не мог дестабилизировать ситуацию в поясе или использовать оружие против республики. Или даже чтобы самим воспользоваться им в качестве инструмента для воссоединения и показать народам обеих стран, что мы способны сотрудничать. Я что-то путаю?
