Родион Шепелев выругался и стукнул кулаком по рулю.
– Где же ты, Вера? Куда подевалась?
Естественно, вопрос остался без ответа. Конечно, в прошлый раз, когда жена уезжала в Лесногорск к матери, она тоже отключала телефон, но тогда-то они поссорились. Сейчас же просто поехала навестить… И пропала. Как в Бермудском треугольнике. Три дня телефонного молчания и «вне зоны действия сети». Учитывая, что отношения между ними сейчас были абсолютно нормальными, успокаивающего объяснения этой ситуации он не находил. Павел не был ни патологическим ревнивцем, ни гиперопекуном, качественно делающим слонов из всех пролетающих мимо мух. Но в этот раз слон возник без всяких усилий с его стороны. И олицетворял он собой уже серьезную тревогу. Что могло с ней случиться? Батарея села? Ага, и три дня она ее зарядить не может? Нереально. Потеряла телефон? Вера могла. Только тогда бы позвонила от матери и предупредила…
Чертов Лесногорск! Долбаная глухомань! Нельзя было отпускать ее одну… Ха, нельзя! Можно подумать, она бы кого-то спросила! Независимая у него жена. Даже слишком. Впрочем, он знал, на что шел. Теперь придется ехать туда, к Анне Васильевне. Вера этому, конечно, не обрадуется, да и теща тоже, ну да выбора нет. Не может он просто плюнуть на все и заняться своими делами.
Родион завел машину и только собрался съехать с обочины, как мимо него в сторону Лесногорска промчался серый «Форд». Прикинув на глаз его скорость, Шепелев присвистнул: не меньше ста восьмидесяти вваливал.
– Ну и где пожар, придурок? – пробормотал он, выезжая на дорогу.
Мысль, что «пожарный» несется в тот же Лесногорск и, возможно, по схожей причине, Родион поспешил отмести – от нее делалось тяжко и страшно. Больше, чем уже есть.
Шепелев помнил дорогу – пару раз ездили сюда с женой. Вот за этим поворотом должен был открыться город. Должен… И где? У Родиона на затылке зашевелились волосы. Города не было. И дороги тоже. Ее перегораживала сплошная стена елового леса, в которой асфальтовая лента исчезала, будто обрезанная ножом. Шепелев ударил по тормозам и остановился в нескольких метрах от елок, радуясь, что не успел набрать скорость. Ну ладно, он не успел, а куда делся тот псих, который несколько минут назад промчался мимо него? Он просто физически не смог бы затормозить! Сейчас у этих елок должны были догорать искореженные остатки серого «Форда». Но не было ничего. От слова «совсем». Будто «Форд» исчез неведомо куда вместе с дорогой.
Родион ущипнул себя, надеясь проснуться. Но толку не было – картина мира не поменялась. Что за чертовщина?! Он не мог ошибиться с поворотом – с этой дороги не было съездов до самого Лесногорска. Соответственно не мог это сделать и чокнутый лихач. И остановиться так, чтобы его не было видно, тоже: ели росли сплошной стеной – ни прогалины, ни поляны. Кроме того, вон та ель с кривым стволом и высохшими нижними ветками… Родион ее хорошо помнил – это был ориентир. Значит, ехал он по правильной дороге. Только где она, черт ее дери?!
Родион вышел из машины, открыл багажник и достал оттуда охотничий дробовик. Зарядил его. Стрелять тут вроде было не в кого, но вес оружия странным образом добавлял уверенности. Если вдруг возникнет угроза, с которой можно будет справиться парой зарядов дроби, то будет чем ее встретить. Шепелев уже почти хотел, чтобы она появилась. Творившаяся неведомая хрень пугала сильнее, чем вылезший из леса медведь. Родиону довелось и это испытать, так что он мог сравнивать.
Что делать? Ехать назад, искать другую дорогу? Бросать здесь машину и лезть напролом сквозь еловую чащу? Оба варианта выглядели не фонтан – уйдет куча времени, а результат неизвестен. Между тем Вера где-то там, в пропавшем с лица земли Лесногорске, и, возможно, в беде, а он тут сопли жует и не знает, на что решиться…
Вывернувший из-за поворота потрепанный «Лендкрузер» пришелся как нельзя кстати. Для водителя заступившие дорогу ели, видимо, тоже стали большим сюрпризом, и он резко затормозил.
– Эй! – крикнул Шепелев и помахал рукой. – Постойте, не уезжайте!
Но они и не собирались. Вышли из машины с обеих сторон. Среднего роста жилистый шатен лет тридцати пяти и стройная блондинка лет на пять его моложе. Блондинка посмотрела на Родиона и его ружье, но в глазах ее страха не было. Напротив, они нехорошо сузились, и блондинка шагнула вперед. У Шепелева внезапно задрожали колени, и дробовик чуть не выпал из охваченных странным тремором рук.
– Беги! – вдруг закричал шатен. – Беги же, идиот!
Родион подчинился, не раздумывая – собственный выскочивший из засады страх был совершенно солидарен с незнакомцем. О машине Шепелев и не подумал – почему-то был уверен, что уехать не успеет, – и на подгибающихся ногах рванул к лесу.
– Рита! – услышал он за спиной. – Нет!
Сзади послышалось шипение аэрозольного баллончика и шум схватки. Шепелев не обернулся – страх вырос до невероятных размеров и чуть ли не пинками загнал его в чащу.
Промозглый холод, словно от сквозняка, и ударивший в нос химический запах застали его врасплох. Почему-то показалось, что это опасно, но сделать Родион ничего не успел. Не успел даже остановиться. Холод стал очень сильным, а в глазах потемнело, но всего на несколько секунд, как при кратковременной потере сознания.
А когда пришел в себя, чащи не было. Вернее, она расступилась, а перед ним лежал Лесногорск. Его южная часть и гора Лосиха, у склонов которой притулился город.
– Какого… – начал эмоциональную реплику Родион, но закончить не успел.
Из ближайших кустов на него буквально вылетел странный молодой человек, одетый в синий костюм, похожий на те, что носили средневековые аристократы. Глаза его были совершенно ошалевшие, а в руке он держал (твою ж налево!) меч с широким клинком.
Руки Родиона сработали раньше мозга, и прогремел выстрел.
Глава 12. Художник
Окрестности Лесногорска. Десятый год метеоритного дождя
– Мы уже близко! – это первое, что я слышу от Риты, с тех пор как мы выехали из Иркутска на угнанном мною «Лендкрузере», и она вывела меня на эту дорогу, ведущую, судя по навигатору, в Лесногорск.
Что может быть нужно Измененной в этом заштатном городишке? Кто ее оттуда зовет? Или что? Думать об этом попросту страшно. Где-то там, в глухомани, начал излучать еще один Обломок, о котором еще никто не знает? М-да, сбежал ты, сталкер, от Зоны! Качественно сбежал – из огня да в полымя! Что сделает со мной Рита, когда я перестану быть ей нужен в качестве водителя? Выпьет? Сделает таким же, как она? Хрен редьки не слаще. Хотя, будь у меня выбор, я бы, пожалуй, предпочел смерть. Только пистолеты она у меня забрала, даже не застрелишься. Правда, во внутренних карманах лежат баллончик со станом и шприц с антиновой. Забыла ли о них Рита или оставила специально? Впрочем, иллюзий насчет ее сантиментов я не питаю. Процесс изменения должен уже подходить к концу – какие теперь, к черту, человеческие чувства? Но, как бы то ни было, незаметно достать все это не получится – Рита сидит рядом и бдит за мной. Ей даже шевелиться не надо: небольшое усилие воли – и я превращаюсь в медузу на берегу. Чуть большее усилие – и я делаюсь трупом. Может, в итоге и придется ее так спровоцировать.
