– Не знаю. Если время будет. Я тут по делам.
– С делами у нас тут негусто. Мраморный карьер да мебельная фабрика. Или вы по личным?
– По личным. Жена к матери поехала погостить. А я за ней сейчас.
– На автобусе, что ли? – удивился таксист. – Они сюда пока не шибко ходят. Правда, обещают увеличить число рейсов из Иркутска – чтоб туристов возить. Но пока не сделали.
– На автобусе, да.
Родиону вовсе не хотелось объяснять, где осталась его машина. Интересно, местные вообще в курсе, что у них тут творится? Про аномалии, Измененных, собак…
– Скажите, а у вас в городе все нормально?
– В смысле?
– Да ночами он вымирает будто. И собаки агрессивные стаями бегают.
– Ах, это… – Таксист помрачнел. – С недавних пор началось. Неделю буквально. Поэтому по ночам особо народ по улицам и не ходит. Да и то сказать – чего тут ходить? Ночной жизни у нас нет, не мегаполис, чай. А собаки, правда, не стаями, а больше поодиночке, но все равно опасно, здоровые потому что и какие-то психованные. Поди отбейся, когда на тебя такая тридцатикилограммовая зверюга набросится! Мы уже бригаду собираем – отстреливать бродячих. На фиг надо такое на улицах. Городок-то у нас тихий, безопасный… был. Хотим, чтоб снова так стало. Нам надо туристов привлекать, а тут… А кто вам про собак рассказал?
– Да жена и рассказала. С городского от матери позвонила. А что у вас тут с мобильниками, кстати? Отрубились наглухо.
– Не знаю. С ретранслятором, наверное, что-нибудь…
Настроение водителя портилось с каждой минутой разговора. Похоже, вопросы пассажира заставляли его думать о неприятных вещах. А кто это любит? Однако странно: здесь такое происходит, а жители города толком и не в курсе. Даже таксисты, которые вообще-то всегда самые осведомленные люди. Как это возможно? Вот Артем, наверное, смог бы сказать – он в этих делах человек опытный. Как он там, интересно? Родион надеялся, что товарищ оклемался. Неприятно было думать, что он оставил в беспомощном состоянии того, кто спас ему жизнь, но с Артемом ведь осталась та Измененная, а Родиону жену спасать надо. Не мог он медлить, так как тревога за нее уже зашкаливала.
Между тем поездка подошла к концу – городок маленький, все неподалеку. Шепелев расплатился с водителем и поблагодарил.
– Так это ж… я завсегда. Вы насчет замка подумайте все-таки. И звоните – сегодня я до вечера работаю, могу заодно и экскурсию провести.
– Я подумаю.
Какой там замок – ноги бы унести! Знать бы еще как?
* * *
Дом был четырехэтажный. Без лифта. И жила Анна Васильевна как раз под самой крышей. Не очень удачное жилье для женщины в возрасте. Это пока она (несмотря на свои семьдесят три) бодрячком держится, а дальше? Эти мысли крутились в голове Родиона, пока он поднимался по лестнице. Так было проще – он меньше нервничал из-за предстоящей встречи. Хотя, если Вера дома, что такого с ней может произойти? И все же, когда Шепелев поднимал руку к дверному звонку, пальцы его дрожали.
Внутри квартиры словно колокол ударил. Родион даже вздрогнул – никак не мог привыкнуть к оригинальному звуку тещиного звонка. Пока звук колокола медленно гас, Шепелев прислушивался. Квартира будто вымерла. Никакой реакции. Страх, который удалось было слегка унять доводами разума, стремительно взял реванш и заполнил Родиона целиком. Хотя повод вроде был не так чтобы уж совсем серьезный. Могли уйти куда-то – день на дворе. В магазин, прогуляться, в кино, наконец. Вот только все, что находилось вне пределов квартиры, сейчас Шепелев воспринимал однозначно – как угрозу для своей жены. Город лихорадило, хоть его жители этого словно бы и не видели. Он находился на грани скатывания в глубокую пропасть, и если Вера где-то там, на самом краю…
Вот черт, как сейчас не хватает мобильного! Может, она в паре кварталов отсюда покупает продукты, а может… Господи, а если она уже изменилась?! Или меняется сейчас – там, в квартире? Или не меняется, а умирает? Родион слышал, как врач в травмпункте говорил о какой-то эпидемии. Что разносчики – собаки. Вон Артема пес укусил, и теперь он, возможно, на грани жизни и смерти. Самому Родиону дико повезло, что тот доберман только штанину его рванул, не добравшись до ноги. Тоже, поди, лежал бы сейчас, готовясь концы отдать. Что, если Веру тоже покусали?
Проклятая неизвестность! И нет способа ее развеять. Что остается? Садиться на ступеньки и ждать? И сколько? Час? Два? Сутки? И дверь не выломаешь – она у Анны Васильевны солидная, сейфовая. И не вскроешь – навыками медвежатника Шепелев, увы, не обладал. Однажды, правда, ему удалось с помощью отвертки, пинцета и такой-то матери вскрыть простой амбарный замок на сарае в деревне, но здесь – без шансов… А если через балкон забраться? Через крышу – безнадега. Дверь туда едва ли не более мощная, чем в квартиру тещи. Разве что от соседей попробовать… Кажется, в восемнадцатой квартире Виталий Палыч живет, у него с Анной Васильевной балконы по соседству. Мужик он нормальный вроде, должен понять.
Родион решительно позвонил в восемнадцатую. Какое-то время никто не открывал. Много всего успело пронестись в голове за эти томительные десятки секунд. Ушел? Или тоже случилось что? И когда Шепелев готов был уже впасть в отчаяние, замок щелкнул, и в дверях показался Виталий Палыч. Вид он имел заспанный.
– Родя, ты, что ли? Прости, я тут отсыпался после ночной смены. Ты к Анне Васильевне приехал?
– К ней. Только она не открывает что-то. Я вот боюсь, не случилось ли чего. Возраст все-таки…
Виталий Палыч хмыкнул.
– Случилось? С ней? Это вряд ли. У нее здоровье знаешь какое? Ух! Да и какой там возраст? Недавно только восьмой десяток разменяла. Ты же знаешь ее любимую фразу «Не дождетесь!»… Погоди-ка! К ней же вроде твоя жена недавно приехала?
– Вот-вот. Приехала… Вы ее давно видели?
– Позавчера точно…
– А после?
– Кажись, нет. Только мы же в разных циклах живем. У меня на этой неделе ночные смены. Так что я мог и вообще ее не увидеть. Случайно получилось-то. Слушай, а позво… Ах ты черт, мобильники!
– Вот именно.
– Да чего ты так волнуешься? Ушли, поди, вместе куда-нибудь в город.
– Поэтому и волнуюсь. Вы не все знаете. В городе дела нехорошие творятся.
– Какие дела? – вскинулся Виталий Палыч.
– Про собак бродячих слышали?
– Слышал чего-то.
– Говорят, они заразу какую-то переносят. Чуть ли не угроза эпидемии.
– Жеваный крот! Ни хрена себе заявочки! – оторопел Виталий Палыч. – А я ни сном ни духом! Ты-то откуда знаешь?
– В травмпункте тут был. Другу помогал. Вот там от врача и услышал.
– Да уж, не было печали, пока не откачали… И чего, ты думаешь, они…
– Надеюсь, нет. Но очень хочу убедиться. Представляете, если они там, за дверью… беспомощные…
