Очень хорошо, что этот дурень освободил Мэй руки! Это просто очень хорошо!
Мэй выскочила из палатки, схватила маленький кувшинчик и, торопясь и обливаясь, выпила остатки кинеля. А потом рванула в густую фиолетовую тень сбоку от палатки, пригибаясь и прячась.
– Во, ты даешь! – прозвучал горячий шепот, и чья-то рука схватила Мэй за край рубашки.
От неожиданности Мэй остановилась и резко развернулась, намереваясь врезать говорившему в лицо. Но ее руку ловко перехватила другая рука, и ужасно знакомый голос сказал:
– Не кричи, дура! Ща выберемся… Мы за тобой прилетели, нас Облак позвал.
Это был Ник. Лохматый, худой, юркий, он потянул Мэй за собой, и она последовала за мальчишкой. Словно ящерка, Ник лавировал между палатками. Он отлично понимал, куда надо идти.
– Мы куда? – тихо спросила его Мэй.
– К дракону.
– К какому?
– К большому, балда. Тихо…
3
Светило спряталось за верхушками палаток и высоких барханов, сиреневое небо наливалось фиолетовым мраком, который едва-едва разгонял поднимающийся Буймиш. Ночь принесла долгожданную прохладу, и Мэй с радостью вдыхала все еще теплый, пахнущий дымом воздух.
Они выбрались к загонам мьёков, и бесшабашный Ник храбро нырнул под длинную жердь загородки и пустился бежать, пригнувшись и ловко лавируя между мохнатыми толстыми ногами животных.
Мэй замерла перед жердью, подняла голову и жалобно посмотрела на громадную рогатую морду самки, которая лениво жевала траву и моргала сонными глазами. Эта тварь раздавит Мэй и даже не обратит внимания, на что наступила!
– Ну, где ты там? – послышался сердитый голос Ника. – Давай быстрее!
– Мьёки… – беспомощно проговорила Мэй.
Лохматая голова Ника тут же показалась за толстым мьёковым задом, мальчишка возмущенно поднял брови и уточнил, не сошла ли Мэй с ума и не желает ли она снова попасться.
– Мьёки лопают, они не помешают! – заверил он.
За спиной послышались встревоженные крики и шум погони.
Мэй жалобно вздохнула, набрала в грудь воздуха, как будто собиралась нырнуть в прохладные воды островной реки, и проскочила под загородкой. Самка мьёка возмущенно фыркнула, Мэй обдало теплым дыханием, и это подстегнуло, заставило торопиться, двигаться быстрее.
Мэй перестала думать о животных и сосредоточилась лишь на том, чтобы не отставать от прыткого Ника.
Они пробралась через все стадо – а стада клана Рика оказались невероятно многочисленными, – пробрались под еще несколькими загородками и оказались на краю песчаного склона, за которым песок уходил вниз, образуя здоровенную воронку.
Там, внизу, в долине расположился Тхан. Мэй еще раз удивилась тому, какой этот дракон огромный, но долго удивляться у нее не было времени. Ник уселся на задницу и быстро заскользил вниз, поднимая вокруг себя песчаное облако. Выбора не было, и Мэй последовала его примеру и точно так же добралась до Тхана, сначала затаив дыхание, а потом отплевываясь.
Тхан подставил крыло, молча и быстро. Ник и Мэй забрались в седло, и машина взлетела в небо, оставив за спиной стада мьёков, палатки клана и погоню, которая, кстати, так и не обнаружила, куда скрылись беглецы.
– Как ты меня нашел? – спросила Мэй, когда убедилась, что они летят вперед с приличной скоростью и погони за ними нет.
– Облак. Прилетел Облак и привел Тхана. А мы сидели в старых мьёковых загонах. Мы ждали совета отцов клана, чтобы они решили, как с нами быть. Мы же теперь родственники предателя. Сама знаешь, что бывает с предателями.
– Не знаю. Почему вы родственники предателя?
– Люк объявлен предателем. К Всадникам пришел древний пророк и объявил, что Всадники потому оказались в беде, что приютили предателя, то есть Люка. У нас забрали все наше имущество и всех наших мьёков, сожгли палатки, а нас самих отправили в старые мьёковы загоны, чтобы после совета решить, кто забирает нас себе. Нашей семьи уже не будет, и Люк не оставит потомство. И драконов наших тоже решено забрать. – Ник горестно всхлипнул, но тут же взял себя в руки, сердито блеснул глазами и продолжил: – Драконов они не получат! Облак с нами, и мы его не отдадим! А Енси… А где Енси? И откуда у вас этот здоровенный дракон?
Мэй поняла, что Ник ничего еще не знает. Ничегошеньки. И надо ему рассказать…
– Енси погиб. Он спас жизнь Люку и погиб. А его плата была у Люка, и эти вот, – Мэй мотнула головой, – плату забрали.
– Что значит погиб? Дракона нельзя убить просто так…
– Я расскажу потом, это долго. От Енси осталась только плата, и Люк берег ее, очень сильно берег. А сейчас она у этих… Как их… отцов клана, кажется…
– Всадники семьи Рика? – быстро спросил Ник. – Это они забрали плату Енси?
– Ну, получается, они.
– Сдохнуть можно… – пробормотал Ник знакомую фразу. – Почему вы погубили дракона? Почему отдали плату?
Не было времени отвечать и рассказывать, и не было слов для оправданий.
– Тхан, ты нам помогаешь? – спросила Мэй.
– Какой Тхан? – не понял Ник.
– Я вам помогаю. Я хочу заключить с вами сделку, ты же понимаешь, мелкая. Я желал это обсудить с вами, а не с вашими маленькими родственниками. – Голос Тхана был хриплым и низким. И удивительно спокойным. Даже, можно сказать, важным.
– Это кто говорит? – насторожился Ник и уставился на луку седла, выискивая источник голоса.
– Это говорит дракон Тхан. Ник, мы летим на очень, очень умном драконе, который сам по себе, – пояснила Мэй.
– Откуда вы взяли эту машину? У нас теперь будет три дракона? – Ник провел рукой по чешуе дракона. – Откуда вы берете такие большие машины?
Мэй вздохнула, подумав о том, сколько ей сейчас придется рассказывать, но Тхан решил взять на себя все пояснения.
– Послушай, мелкий. Я не твой дракон, я никому не принадлежу. Я сам по себе. Но если мы с Мэй заключим сделку, то я помогу. Ты согласна, Мэй?
– Обмен на Живой металл, – устало кивнула Мэй.
– Правильно, мелкая. С тобой хорошо иметь дело. Я помогаю вам, вы помогаете мне. Вы получаете назад своего Люка и плату, я получаю большую чашу Живого металла. В Храм я не залечу, к источнику не опущусь, скорее всего. Но ты вынесешь мне чашу Живого металла.
Мэй колебалась совсем немного. Мелькнули мысли о том, что она договаривается с большой и опасной машиной, которая может быть непредсказуема. Подумалось о Ниу-Ши, о том, что за помощь Гадины пришлось заплатить слишком дорогую цену. Но что оставалось делать?
На кону жизнь Люка, жизнь его братьев, сестер и его матери. Сама Мэй не справится с этой бедой, сама она беспомощна и одинока в огромной жаркой пустыне, среди враждебных Всадников.
