Но самым странным в пророке казались татуировки. Три узкие синие полосы пересекали его лоб, проходя над самыми бровями, и обвивали голову, точно ленты. Полоски двигались, когда пророк говорил, и придавали лицу зловещее выражение. Глаза – маленькие, сверлящие буравчики – прятались под тяжелыми веками. Крупный рот и широкий подбородок делали пророка похожим на умного профессора.
– Боги! – орал пророк, воздевая руки. – Боги желают с вами говорить! Боги! У них есть для вас план! Они желают, чтобы вы выполнили их волю! И когда вы склонитесь перед богами, когда примете их волю, они наградят вас! Они дадут вам награду! Боги сами дадут вам награду!
– Га! – хором выкрикнули воины.
– Боги желают мести! Отомстите за кровь своих родных! Отомстите за тех, кого убили! Богам нужна месть! – снова закричал пророк и снова взметнул над головой пухлые темные ладони.
– Га! Месть! – заревел зал.
Речь пророка была очень и очень проста. Он или орал о богах, произнося слово «боги» с придыханием и выражением, четко выговаривая по слогам, или взывал к мести. Слова лились сплошным потоком, никаких долгих пауз, свойственных важной речи отцов клана.
Но воины, слушавшие его, буквально сходили с ума. Они тоже поднимали руки, кривили рты в диких криках, выпучивали глаза и скалили зубы, словно готовые напасть ящеры. Племя Всадников желало слушать пророка, они хотели этих горячих слов о мести, о воле богов, хотели ярости и злости, и пророк выливал на них бешеную ярость и раскаленную злость.
– Отомстите своим врагам! Боги желают мести! Месть и воля богов! – надрывался пророк.
Его не слушал только Люк. Он стоял на коленях, низко опустив голову, и не двигался, даже не вздрагивал в ответ на волны общего сумасшествия. На груди его темнел Первый Ключ – еще один. Сколько же всего этих Ключей было сделано?
– Они все сошли с ума, – мрачно произнес Ник. – Придурки какие-то. Орут «боги и месть», как будто других дел больше нет.
– Теперь они орут о жертве и хотят скинуть Люка в источник, – ответила ему Мэй. – Надо спуститься и попробовать освободить его, пока все заняты воплями пророка.
– Он, кажется, и сам сейчас освободится, – ухмыльнулся Ник.
– Что?! – Мэй взглянула пристальней и едва заметила медленные и осторожные движения Люка. Он стягивал кожаные шнуры с запястий, пользуясь чем-то маленьким и незаметным.
– У него в льёсах всегда хранилось маленькое костяное лезвие. Совсем маленькое. Видимо, болваны не догадались обыскать его, – хмыкнул Ник.
Тут заговорила Мара:
«Спускайтесь вниз и освобождайте вашего Люка. Там, внизу, есть круглые прозрачные сферы, они откроются с помощью Первого ключа. Используйте квадратный Ключ – он Первый. Запустите самую большую сферу, ту, что по центру. Она мобильна, и вы сможете на ней улететь».
– Без тебя разберемся, – буркнул невоспитанный Ник. – Ты вообще шо за тетка? Шо тебе надо?
Мара не обратила внимания на грубость мальчишки. Она пристально посмотрела на Мэй и снова пояснила:
«Ваш Ключ включает в Храме все. Круглая прозрачная сфера – это средство для передвижения. Она летает, ее стенки обладают повышенной прочностью. Включить сферу ты сможешь с пульта управления, то есть с той стены из Живого металла, на которой ты видишь всю информацию. Попробуй разобраться».
А пророк уже спускался по ступеням к источнику и вопил о жертве, которая будет «угодна богам». Кричал о предателях и вновь повторял слова «месть» и «боги».
Времени у Мэй не оставалось совсем, еще чуть-чуть – и разъяренные мужчины кинут Люка в источник Живого металла. Они готовы к жертвоприношению, они полностью загружены и переполнены воплями пророка. Как будто этот странный мужчина с лысой головой загипнотизировал их, подчинил своей воле и лишил здравомыслия. Что там говорил Птах о пророках? Вроде как пророки умеют манипулировать людьми и опасны.
«Берегитесь пророков!»
Именно это и следовало делать!
Мэй тыкала во все кнопки, какие попадались, и ей удалось выйти на управление сферами. Круглые шары были расположены по всему периметру Храма, а самый большой находился как раз над источником. Прозрачная, гладенькая и удивительно совершенная сфера. Вот ее и надо запустить. Только куда на ней лететь?
Мэй озадаченно потерла нос, мокрый от пота, вздохнула и крепче сжала теплый Первый Ключ.
Они не смогут самостоятельно выбраться из Храма, полного воинов. Их подстрелят как путоков, и пророк завопит о двойной жертве, чтобы умилостивить богов. Скажет, что двойная жертва лучше одной, и Люка с Мэй отправят в бурлящую плазму.
Мэй отлично понимала, что сильно рискует. И что времени у нее не осталось.
Мара заметила ее волнения и снова взялась поучать.
«Береги Ключи! – сердито сказала она с экрана. – Действуй! Пусть Ник останется в камере управления и по твоему знаку, как только ты освободишь своего парня, приведет в действие центральную сферу. Пусть сфера опустится, ты откроешь ее с помощью Ключа и попадешь внутрь. А дальше останется только улететь».
– Меня только не забудьте, – нахмурился Ник. – Куда вы улетите с Храма? Сфера не влезет ни в один проход, она слишком толстая для этого.
«Из сферы ты сможешь открыть верхний выход из Храма. Из большого зала с источником есть выход, прямо сквозь потолок. Ты поймешь, как его использовать. Я свяжусь с тобой в сфере и подскажу. Береги Ключи и берегите себя».
Мара терпеливо поясняла, как надо действовать, и излучала спокойствие и уверенность. Не сомневалась, что все получится.
– Хорошо. Мы действуем.
Глава 27
Мэй. Боги! Месть!
1
«Ты войдешь в Храм у задней стены. Живой металл пропустит тебя благодаря Ключу. Тебе откроются потайные двери и станут доступны все проходы. Пока воины заняты речью пророка, можешь идти смело. До той поры, пока пророк не замолчит, тебя никто не заметит. Торопись, девочка Мэй».
Последние напутствия Мары все еще звучали в голове, когда в стене из Живого металла образовался проход – отъехала в сторону скрытая дверка, и Мэй проскользнула в темноту, пахнувшую железом, пластиком и еще чем-то техническим и ненастоящим. Ник остался у пульта, его черные глаза сияли тревогой и беспокойством.
– Смотри не забудь меня, – повторил он, деловито рассматривая знаки управления на стене.
– Конечно!
Проход уводил вниз, множество узких ступеней поблескивали крохотными диодами, их свет отражался в гладкой поверхности стен. Вот наконец и нижняя площадка, которая на самом деле являлась еще одним коридором. А в ней несколько узких дверей – открывай любую. И Мэй уверенно приложила Ключ к разъему.
