Дверь отошла в сторону, и навстречу Мэй ударил высокий голос, звенящий металлом:
– Боги! Боги желают вашей жертвы! Месть! Месть! Месть!
Боги и месть. Наверное, это ключевые слова, которыми пророк зомбирует воинов. Иначе как объяснить слишком частое повторение этой ерунды?
Мара оказалась права: никто не обращал внимания на девчонку, крадущуюся за колоннами. Воины кричали привычное «га» и повторяли за пророком всю ерунду о мести и богах. Многократное эхо гулко вибрировало под потолком, и казалось, что пространство ритмично сокращается под напором истеричных голосов.
– Бо-ги, месть! Бо-ги, месть! Бо-ги, месть!
Мэй сжималась, наклонялась и старалась быть незаметной и тихой. Ей надо было превратиться в тень, тоненькую тень от колонны. Надо было стать частью стены из Живого металла, частью темных колонн и странного сумрака, наполненного искрами и энергией от источника. Если уж на то пошло, то Мэй надо было стать частью источника, частью живительной плазмы, подаренной самой Настоящей Матерью.
Странно. Пророк ни разу не упомянул Настоящую Мать. Он вопит о богах, но о каких? Старых пустынных богах, которым поклонялись тысячи Буймишей назад местные пастухи? Те самые пастухи, чей язык лег в основу древних названий и песен? Пастухи, положившие начало державе Камлю?
Мэй ничего не знала об этих богах. Но зато она знала о Настоящей Матери.
Мэй была незаметной, тихой и проворной, точно ящерка. Она кралась за колоннами, скользила мимо воинов, собравшихся около желобков, промелькнула за их спинами, точно призрачная тень. Тоненькая тень, стелющаяся между людьми.
– Бо-ги, месть! Бо-ги, месть!
Люк не скандировал вместе со всеми, он успел распутать шнуры на руках и теперь освобождал ноги. Воин, его стороживший, повернулся лицом к пророку и улыбался, скаля белые зубы. Восторг на его лице граничил с сумасшествием. Воин кивал головой в такт слогам и крепко сжимал древко копья.
– Бо-ги, месть! Бо-ги, месть!
На груди у Люка блеснул кулон – этот тусклый синеватый блеск Мэй не могла спутать ни с чем. Хорошо, что эта старая реликвия уцелела. Вдруг и она пригодится для управления сферами?
Мэй не стала окликать парня, просто оказалась рядом, и Люк ее заметил. Поднял брови, но больше ничем не выказал своего удивления. Вскочил на ноги, схватил Мэй за руку.
– Бежим, – одними губами проговорила Мэй и обернулась к высокой стене Храма, за которой, как она знала, находилась комнатка управления. Прозрачное выпуклое окно отсюда, снизу, разглядеть не удавалось, верхняя часть Храма тонула в сумраке, уходя далеко вверх. Но Ник там, и Мэй это знала. Ему надо привести сферу в движение и заставить ее опуститься.
– Мы вернем себе былую мощь, и наши враги будут трепетать перед нашими драконами! Острова, старые леса и земля рядом с древним Бен-А-Эльси будут принадлежать нам! – крикнул пророк, и воины взорвались радостными воплями.
– Они готовы, – тихо проговорил Люк. – Они готовы к тому, чтобы убивать.
Мэй лишь взглянула на покрытое потом и кровью лицо Люка и сжала губы. Она знала многих из этих воинов. Знала их семьи, их драконов, их традиции и привычки. Но сейчас что-то происходило с ее знакомыми, что-то страшное и непонятное. Слова пророка меняли людей, делали их похожими на…
Мэй не могла подобрать нужного слова. Смутное угадывание настолько пугало, что не хотелось давать этому точного определения. Потому что тогда следовало признать: люди управляемы, они подчиняются словесным программам точно так же, как роботы.
– Настало время для жертвы. Пусть боги примут наше скромное приношение, примут храброго воина, который один всего лишь раз оступился перед своим племенем. Но пусть все знают, что даже одно отступление от древних заповедей приносит смерть! Боги! Боги желают, чтобы вы выполняли их волю! И тогда они позволят вам отомстить врагам и вернут былую мощь!
– Бо-ги! Месть!
– Пора, – проговорил Люк, и в это время висящая высоко под куполом Храма прозрачная сфера дрогнула и пришла в движение.
Ее полет был бесшумным и мягким, и оставалось только удивляться – каким чудом она держится в воздухе. Круглый прозрачный шар опустился вниз так нежно, словно был облаком.
Пророк замолчал.
Воцарилась тишина, настолько внезапная и тяжелая, что любой шорох казался острым кинжалом, пронзающим эту тишину. Мэй стрелой кинулась к сфере и с размаху припечатала Ключ к ее гладкой прозрачной стене, на которой глаз не мог уловить ни единого намека на дверь, замковый разъем или еще что-то, позволяющее проникнуть внутрь.
– Схватить обоих! – Голос пророка из тягуче-низкого превратился в тонкий, режущий и колющий.
И тут же на Люка кинулись сразу два воина с копьями.
В это время по стенкам сферы пробежали еле заметные белые искры, и сбоку появился светлый овал. Прозрачное покрытие просто растаяло в одном месте, образуя вход, точно огромную нору, в которую можно было спрятаться. Мэй запрыгнула внутрь и увидела, как прозрачный пол сферы темнеет, наливается густым синим цветом и трансформируется. Из него вдруг вырос белый длинный рычаг с кнопками и квадратной выемкой для Ключа. Отлично. Ключ, значит, должен опуститься в эту выемку…
Мэй не успела положить Ключ в рычаг, как увидела, что Люк вырвал копье у первого нападающего и отбил удар второго. Ник наверху тоже все это видел, поэтому заставил сферу подплыть поближе к брату. Мэй, не ожидавшая плавного движения, слегка качнулась и оперлась на прозрачную стенку сферы. Тут же из прохладной прозрачности появился белый держатель, позволяющий обрести равновесие. Держатель походил на скобу, за которую Мэй и схватилась.
– Люк, сюда! – заорала она.
Люк ее услышал, но не обернулся. Он отпрыгнул, отбивая очередной удар еще одного нападающего, после закрылся копьем, парируя выпад смуглого мужчины с большой татуировкой на груди.
Меч! У Мэй же есть меч!
– Люк, держи! – закричала она.
Блестящая рукоять пронеслась в воздухе и оказалась в ладони Люка. Возможно, просто повезло, что оружие не укатилось куда-то по полу и не досталось нападающим. Белый клинок выехал с тихим шипением и засиял, готовый к яростной атаке.
– Схватить обоих! – снова заревел пророк, и на этот раз его голос казался рычанием дикого зверя.
С мечом дела у Люка пошли гораздо лучше. К нему теперь опасались приближаться, удары наносили копьями, стараясь держать дистанцию. Но что могут копья против лучевого меча?
Но у некоторых воинов пустыни тоже были лучевые мечи – наверняка они раздобыли их в этом самом Храме, так же, как Мэй и Ник. И Мэй видела, как спешили с верхней галереи вооруженные мечами Всадники, как выкрикивали в порыве экстаза два слова, превращая их в жуткий клич войны.
– Бо-ги! Месть!
Люк изловчился и запрыгнул наконец в сферу. Стянул с шеи Ключ, вставил его в рукоять управления, и сейчас же сфера дрогнула, тихо зажужжала и поднялась выше.
