– Так и было, – добавила мать Еника. – Они пришли, обвинили Люка и сожгли наше становище. А нас отправили в заброшенные загоны недалеко от Костровой Башни, пообещав раздать детей в разные кланы.
Люк мрачно сверкнул глазами и промолчал.
– Пророки – это роботы, – медленно заговорил Тхан. – Они моделируют и предсказывают поведение людей, это их главное предназначение. Они могут направлять гнев человеческих масс в нужное русло, могут устраивать битвы и сражения. Могут гипнотизировать и мотивировать.
– Пророки – это Другие? – догадалась Мэй.
– Да, так их называли в старых легендах. Молодец, мелкая, ты догадалась. Когда-то роботы этого типа первыми попали на вашу планету. Сначала роботы просто желали узнать, какую вы представляете ценность. А после их заинтересовала уникальная плазма Эльси.
– А ты тогда уже существовал? – спросила Мэй.
– Меня тогда не было. Меня создали гораздо позже, когда стали использовать Живой металл для производства роботов.
– Кто тебя создал? Кто опустил твою плату в источник? – осмелилась спросить Тигаки.
Она устроилась как можно дальше от громадного Тхана, но не сводила с него глаз. Древний дракон, сияющий в темноте тонкими узорами, проступающими на черной чешуе, завораживал, пугал и удивлял одновременно. Хотелось постоянно смотреть на то, как перемещаются пластины его крыльев, как двигаются губы, как врезаются в землю большие когти. Хотелось слушать шуршание чешуи и вдыхать горячий запах Живого металла, запах полетов и сражений.
– Я не был рожден в источнике на вашей планете. Меня создали роботы, – коротко ответил Тхан.
– Ха! Роботы создают роботов! – хмыкнул Ник и хлопнул ладонями по коленям.
– Так же, как люди делают людей, – невозмутимо ответил Тхан.
– Люди рождаются, болван! – презрительно скривил губы Ник.
– Так тоже можно сказать. – Дракон слегка наклонил голову и хитро прищурился. – Как бы то ни было, одни помогают другим появиться на свет. Мы гораздо больше походим друг на друга, чем вам кажется.
– И все же мы разные, – тихо сказала Еника.
– Так и должно быть. В чем-то разные, в чем-то похожие. Мы две цивилизации, но моя цивилизация гораздо лучше вашей, – проговорил Тхан, слегка повысив голос.
Его слова прозвучали незыблемым утверждением и словно повисли в воздухе, опаляемые высоким пламенем костра.
– Я знал, что ты так будешь думать, – ответил ему Люк. Остальные промолчали.
– Скажи мне, где ты нашел тот Ключ, который висит сейчас у тебя на шее? – спросил его дракон.
– Он достался нам от нашей прапра-какой-то-там бабки. Старый талисман. Дед передал моему отцу, а тот – мне.
– А как звали эту вашу древнюю родственницу, ты знаешь? – снова спросил дракон.
– Знаю. Мы не забываем имена наших родных. Ее звали Наму-Ола.
– И как это переводится? – не унимался дракон.
– Это наречие древних пастухов пустыни, сейчас на нем не говорят. Мертвый язык, – осторожно сказал Люк.
– Это значит «Светлая Птица»! – быстро выкрикнул Ник, стремясь похвастать своими знаниями. – Я знаю старый язык, меня учил отец! Только меня учил, больше никого из семьи!
– Да, отец хотел выучить его на навигатора… – совсем тихо добавила Еника.
– Твоим древним предком была Синяя Птаха, Наму-Ола. Синей ее прозвали за браслеты из синих бусин, которые она носила на руках. Синяя Птаха звалась Наму-Олой, это было ее настоящее имя. Люк, ты прямой потомок Потрепанного Птаха.
– Потрепанный Птах погиб, – напомнил Люк.
– Не совсем. Ходили слухи, что ему все-таки удалось выжить. Сильно покалеченный, он укрылся со своей девушкой, Наму-Олой, в дальних скалах, и у них родились дети. Так говорили, а я склонен верить древним легендам. В любом случае у тебя на шее Ключ Потрепанного Птаха. Ведь все Ключи тогда были именными. Кроме первичных, которые были созданы гораздо позже. У тебя на шее ключ Потрепанного Птаха, на котором имеется его изображение, – пояснил дракон.
– Там изображен мальчик, – сухо ответил Люк, не прикасаясь к древнему кулону.
Первый Ключ по-прежнему принадлежал своему владельцу и таинственно поблескивал, отражая оранжевое пламя костра. Старый и древний Ключ, с которым Люк не расставался никогда.
Мэй торопливо дотронулась до поясной сумки, где лежали остальные восемь Ключей, и тревожно вздохнула. Ключи вызывали тревогу и в то же время давали радость обладания. Ими хотелось владеть, хотелось держать в руках, прикасаться и чувствовать их теплую гладкую поверхность. Хотелось знать, что обладаешь удивительной властью, имея эти Ключи.
– В Птичьи отряды попадали еще детьми, таковы были правила. Обучение длилось десять периодов, и, когда заканчивалось, мальчики и девочки становились воинами. Ты – потомок Потрепанного Птаха. Я вижу в тебе ту же злость и ту же гордость, парень. Недаром Мара так тебя испугалась.
– Мара? – Люк удивленно поднял брови. – Почему ты думаешь, что она меня испугалась?
– Она велела убить вас, как только вы доставите ей все девять Ключей. Но тебя она велела убить в первую очередь. Ты был моей первоочередной задачей, – пояснил Тхан.
Еника тихо охнула.
Ник возмущенно вспомнил вошей и Хамура. Жак пожелал Маре сдохнуть самой.
Тигаки уставилась на Тхана, открыв рот.
Лишь Мэй поняла, что ожидала этого. Просто чувствовала недоверие, такое же, какое чувствовал Люк.
– И ты не выполнил задачу? – спросил Люк.
Лишь по тому, как нервно заблестели его глаза, Мэй поняла, сколько ярости сейчас пылает в сердце ее парня.
– Я уже говорил, Люк. Я первичный свам, я не выполняю программы. Меня нельзя запрограммировать.
– Ты сам принимаешь решения?
– Я всегда сам принимаю решения. Я не видел причины, по которой я мог бы причинить вам вред. Вы не были убийцами, не наносили вреда ни мне, ни Маре. Обычные люди со своей обычной жизнью. А после вы стали мне интересны, и я решил вам помочь.
– Чем мы оказались тебе интересны? – не понял Люк.
– Тем, чем обладаете только вы. Семейными отношениями. Этого я понять не могу, этого у нас нет. Потому я решил остаться с вами и попробовать стать частью вашей семьи. Возможно, я пойму, как это – просто быть человеком.
Люк широко улыбнулся и махнул рукой.
– Мне тебя не понять, Тхан. Но, возможно, когда-нибудь… Но я рад, что ты с нами, это хорошо. Только одно теперь не ясно: почему Мара решила нас убить. Она сошла с ума?
– Роботы не сходят с ума, Люк. У роботов могут полететь платы, у низшего звена роботов. Мара не такова. Она может возрождаться вновь и вновь, как и я. Мара практически бессмертна. Но она робот, то есть представитель моей цивилизации. И она желает перезапустить цикл. Ей нужны девять Ключей.
