— Не думаю, Ваше Величество. Глетий всегда на виду, его многие знают, и будет тяжело его пригласить на беседу…
— Тогда пока что не будем. Пригласим уже тогда, когда будет поздно отступать. Еще. Осторожно, очень осторожно узнай все про этого Кирка. Только… Вот как сделай. Заведи специальный свиток. Назови его там не именем, а кличкой. Скажем, пусть будет "Капитан". Если вдруг свиток попадет кому‑то в руки, то не сразу догадаются, о ком речь. И там запиши, что за человек, кто, как… Канцелярию уже себе собрал?
— У меня не очень много человек, Ваше Величество. Трое всего писать умеют.
— Вот это дело плохо. Направлю к вам учителя, который вас будет читать учить да писать, найду. Посещение его занятий для всех твоих сотрудников обязательно… — Вот это хорошая идея. Надо бы ещё и Брата пнуть, чтобы он тоже канцелярией побыстрее обрастал.
Дальше толковых дел не было. Кирпичный заводик вышел на полную мощь, глину для кирпичей теперь мешали мешалкой, завязанной на водяное колесо. Кирпичи хорошие получались, куда как более однородные и прочные. Подумав, я перетащил схему лесопилки, кое‑как нарезали пилы из дрянного металла, запустили. Лесопилка и мешалка ломались частенько, конечно, но с каждым разом все реже и все быстрее восстанавливали поломки. В городе теперь было в достатке строительного материала, и строительство развернулось на полную мощность.
Пороховая мельница тоже крутилась от водяного колеса, мастер Виктор клятвенно обещал догнать и перегнать, выполнить пятилетку в три года по пороху и по замкам. Самая большая домница обросла лесами, её изнутри выкладывали огнеупорным камнем. Гвардейцы несли охрану, патрулировали улицы совместно с городской стражей.
Перегонный куб снова дал течь, его ремонтировали, изведя на это последние запасы болтов моего мира.
В лагере продолжали умирать наркоманы. Нет, мастер Клоту добросовестно проводил дезинфекцию, да вот только не очень‑то это и помогало. Как мертвому припарки. Наверное, помогли бы уколы антибиотиков… Родные сержанта‑то быстро вылечились от зависимости. Но я понимал, что бессмысленно делать укол каждому. Во — первых, у меня бы просто не хватило препарата. А во — вторых, да после укола эти сразу бы побежали за другой дозой горного отвара! А потом снова за лекарством… Круг замкнулся. Нет, я лучше антибиотики на своих воинов потрачу, чем на наркоту разную.
И потому я просто отделывался показным непониманием на умоляющие взгляды мастера Клоту. Типа не понимаю я, мастер, о чем ты вообще. Ну, не понимаю и все.
А ещё наконец‑то настало время, когда пора разобраться с врагами. Так сказать, провести генеральную репетицию.
Графа Лурга решили судить почти сразу же, не откладывая. В принципе, рассказал‑то он уже все, что мог. Пусть с ним барон Алькон разбирается.
Барон Алькон неожиданно отказался.
— Ваше Величество, как же я буду его судить? Он же мне столько зла сделал!
— "Без гнева и пристрастия". — Процитировал я. Нет, в самом деле, где же я нового судью найду?
— Не могу, Ваше Величество. Я б его на части разорвал… — Кулаки барона сжались. Я только сейчас заметил, что барон‑то, оказывается, меня побольше будет. И руки у него не руки городского неженки, но воина, который с детства фехтованию учился. Здоровенные запястья мечника и сбитые костяшки пальцев. И кулачищи‑то вполне впечатляющие.
— Что ты с ним хочешь сделать? — Помимо своей воли спросил я.
— Да уж придумаю. — Мечтательно сказал барон Алькон.
— Хорошо… Решим твой вопрос. Значит, с тебя вот что. Найти тех наемников, которые были… Найдешь? Уверен? Ещё надо парочку человек из управляющих графа Лурга, которые против него свидетельствовать будут. Все подготовь. А судью я найду.
Ну и начался суд, с утра пораньше. Графа подняли с кровати, ничего не понимающего, ничего не соображающего, и поволокли в легких кандалах на судилище. Граф понимал, что дело не чисто, размазывал по лицу слезы, порывался прорваться ко мне, да не пускали.
А там уже все были. Дворяне, мастеровые, воины даже. По настоянию мастера Иштвана, места для дворян и для прочего люда сделали раздельные, чтобы не допускать конфликтов. Просто парочка загородок, постелили шелковые накидки на скамейки, и готово.
Снова полный аншлаг. Все есть, дворяне, даже парочка баронов из окрестностей, кои бумаги нашлись у графа Лурга. Волнуются… Думаю, что же с выкупными их стало. Официально‑то, я пока о судьбе бумаг не объявлял. Графиня Чи тоже тут, с парочкой служанок. Попыталась поймать мой взгляд, поправила лиф платья.
Ну и прочий люд тоже не обидел. Всем место не нашлось, на площади толпа собралась, глашатаи уже пили теплую воду, готовились.
— Уважаемые и почтенные жители Соединенного Королевства! — Принял слово я. Ну так а кто ещё‑то? Кого ещё на эту должность поставить, на такое ответственное дело? Так что сегодня я и был королевским судьей. — Сегодня мы судим графа Лурга. Ввиду особой тяжести совершенных им преступлений, от которых пострадал и верховный судья Соединенного Королевства, судить я буду лично. Мастер королевский обвинитель, есть что сказать?
Ну да, было что сказать у Брата, не зря он столько времени сидел за бумагами.
И началось, и поехало.
Решили начать с подготовки покушения на Морского герцога, да из Морского герцогства пока что не ответили на приглашение прибыть в столицу. Герцогиня вообще делала вид, что гонцы для неё как мухи надоедливые, вежливо что‑то отвечала, да и все. Но наши лодки, которые рядом с герцогством нефть добывали, пока что не трогала, и на том спасибо.
Для затравки решили начать с обвинений в грабеже казны, куда граф запустил руку ой как хорошо. Мастер Иштван выступил свидетелем, рассказал, как подручные графа, которым королева выдавала золото на раздачу бедным, то золото прикарманивали.
— Виновен. — Сказал я. — В воровстве! Что ещё?
Выдернули Дубка, которого пока что держали в Западной башне. Тот, глядя в пол, рассказал, как приказал ему граф Лург поджечь склады, и как сердце честного жителя Соединенного Королевства и верного подданного короны ну никак не могло… Ну просто никак не могло выполнить такой приказ!
— Виновен. — Сказал Брат.
— Не доказано! — Пискнул барон Гонку. — Это слово простолюдина против слова дворянина! Кто ещё может подтвердить твои слова, а? — Обратился он напрямую к Дубку. Дубок молчал, делал вид, что это его не касается.
— Что скажешь, уважаемый? — Обратился я к графу.
— Каюсь, Ваше Величество! Каюсь в грехах своих тяжких! Приказал жечь, приказал! Прости меня, народ! Прости! — Граф Лург принялся ползать по полу. — Черный, черный попутал!
— Виновен. — Сказал я, хлопнув мечом в ножнах по судейской кафедре. — Что у нас дальше?
— Позволите, Ваше Величество? — Выступил барон Шорк.
— Конечно.
