Свои мысли я додумать не успел. Едва я вступил на трап, ведущий вниз в грузовой отсек, как двойной «бум» за бортом закончился резким креном влево, и меня с двухметровой высоты швырнуло о борт самолета. Доспех духа я активировал, как только побежал в грузовой отсек. Поэтому столкновение с корпусом, кроме легкого испуга, никаких неудобств не принесло. Помолиться и обдумать, что случилось, я тоже не успел, ввиду того, что траектория моего полета с двухметровой лестницы закончилась как раз напротив единственного смотрового окна в грузовом отсеке. Если не считать того, что моё лицо под действием силы тяжести впечатало в иллюминатор, то китайские пилоты теоретически смогли бы рассмотреть весьма забавную и приплюснутую о стекло рожицу. Зато в это маленькое окошко мне было вполне комфортно наблюдать, как на левом крыле один двигатель горел, а второй пока только дымился, но, похоже, и ему скоро придёт песец. И самое главное, часть крыла тоже отсутствовала. «Мать, мать, мать…» – пробилась ко мне паника. Заглушив не вовремя нахлынувшую истерию, скользнул в боевой режим и начал делать то, ради чего бежал в грузовой отсек. Мне нужно добраться до своего МПД, надо проползти всего три метра. Мой «Зубр» как раз закреплен на левой стороне, и, как у любого МПД при транспортировке воздухом, у него на спине был пристегнут десантный модуль. И это мой единственный шанс спастись. Хрен бы я преодолел это расстояние, если бы не боевой режим одаренного. А так я все-таки дополз до своего доспеха и с грехом пополам влез в распахнувшийся после активации грудной люк, который откинулся вниз наподобие самолетного трапа. Едва только устроился в трехметровом доспехе, как почувствовал, что скорость самолета стала возрастать, похоже, наше падение ускорилось, и мне надо поторопиться. Отклонив автоматически запущенную искином проверку всех систем – у меня не было на это времени, – сразу активировал плазменную пушку, чтобы выстрелом привести в действие рычаг открытия аппарели, но меня опередили. Похоже, одна из пилотов контролировала мое перемещение в салоне самолета и, увидев, что я забрался в ПМД и готов к бою, нажала кнопку открытия грузового пандуса. Аппарель открывалась мучительно медленно, самолет все больше наклонялся, и мне теперь, чтобы добраться до этой двери, нужно сделать тридцать шагов вверх, преодолевая крен градусов в тридцать.
– Поторопись, высота две тысячи пятьсот, под нами земли Измайловых, до территории нашего клана семьдесят километров на северо-восток, – раздался по громкой связи спокойный голос одной из пилотов.
– Спасибо, девчонки. Надеюсь, у вас тоже есть резервный план, – произнес я в общем-то для себя.
Их внутреннюю частоту я не знал, навряд ли они меня услышали. Поэтому я сопроводил свои слова вскинутой вверх левой рукой, показывая, что информацию принял. Самолет снова вздрогнул, видно, китаянки продолжали преследовать и добивать практически уже обреченный самолет.
Оттолкнувшись, я сразу взял максимальный разбег по накренившемуся полу и выбросился из падающего самолета.
Нижний Новгород
– Самолет сбили прямо над территорией Измайловых, через спутник мы смогли увидеть, что МПД Сергея успел покинуть самолет и приземлился в двадцати километрах от китайской границы и примерно в семидесяти километрах от земель нашего клана.
Ярослава ещё что-то говорила, но Ольга не слушала. «Вот они – ожидаемые тобой проблемы», – думала она.
– Хватит, – резко оборвала она свою тётю и жестко спросила: – Почему ты не обеспечила сопровождение истребителями?
– Наша авиация как раз летела с ответным «визитом», и я все истребители задействовала для прикрытия бомбардировщиков. Когда Сергей взлетал, Измайловы еще не сообщили, что на них тоже напали, иначе я бы выбрала для него другой маршрут, – виноватым голосом ответила Ярослава.
– Ясно, – хмуро сказала Ольга. – Жди меня, скоро буду.
Бросив телефон на стол, Ольга, некоторое время побуравила его мрачным взглядом – ей явно хотелось кого-нибудь убить. Активировав внутреннюю связь, спокойно сказала:
– Рада, зайди ко мне.
Хранительница подошла через пять минут. Вошла в кабинет и спокойно встала рядом с дверью, ожидая указаний.
– Самолет Сергея сбили в Маньчжурии, я вылетаю сегодня, а ты остаешься охранять Софию. Вопросы? – озадачила Ольга своего телохранителя.
– Любослава поручила мне твою охрану, и я должна быть с тобой, – сказала Рада, пользуясь данным ей правом наедине опускать формальности при разговоре.
– Моя мать мертва, – жестко припечатала Ольга, – и теперь я отдаю приказы.
Рада недовольно насупилась, а Ольга, встав из-за стола и подойдя к своей верной телохранительнице, положила ей руку на плечо и уже спокойным и мягким голосом проговорила:
– Ну кому я ещё могу доверить свою дочь? Что бы со мной ни случилось – я могу быть спокойна за своего ребенка, потому что его будешь охранять ты. Ты единственная, кто справится, – улыбнулась она в конце.
– Хорошо, – по-прежнему недовольным тоном ответила Рада, – я буду с ней, что бы ни случилось.
– Спасибо, Рада, – снова улыбнулась Ольга, – дети растут, и я давно уже не тот ребенок, которого ты когда-то нянчила на руках. Теперь тебя ждет следующая упертая и своенравная девочка.
– Справлюсь, – усмехнулась Рада, – поверь, ты была не лучше.
– Тогда иди, – пожала Ольга плечо своей бывшей няньки, – мне еще нужно раздать указания.
Рада вышла знакомиться с новым фронтом работ, а Ольга постояла минуту, обдумывая свои следующие шаги, и решительно вернулась за стол. Дел было выше крыши, и надо было в течение часа раздать самые неотложные распоряжения, а потом срочно лететь в Маньчжурию. «Только попробуй умереть, найду и убью еще раз», – подумала она напоследок про своего мужа, нашедшего все-таки приключения на собственную задницу.
Земли Измайловых, недалеко от китайской границы
Светлана Белезина недовольно смотрела в визор боевого шлема на копошащихся китаянок. Её тяжелый МПД остался в лагере, и на окраину небольшой рощи она пришла только в костюме пилота. И окутавшись маскирующим водяным щитом, скрывшим её ауру для любых технических средств обнаружения, думала над сложившейся ситуацией. Их небольшой караван вчера вечером дошел до этой рощи и встал на ночевку, и сразу начались странности. Первая и самая настораживающая – китайский посредник не вышел на связь. Света звонила весь вечер, но телефон китаянки-перекупщицы оставался выключен. А утром небольшую долину с глубокой, но узкой речкой, на берегу которой в роще и спрятался её караван, окруженную невысокими холмами и более крупными возвышенностями, заполнила китайская техника. Роботы и МПД противника перекрыли участок примерно в десять километров, отрезав ей путь домой. «Черт, как же не вовремя. Два дня. Мне нужно было всего два дня. Скинуть груз и свалить побыстрее домой», – думала глава маленького свободного боярского рода.
Посредница не вышла на связь, потому что китайские кланы перед нападением заглушили и обрубили все возможные средства для связи. «А ведь я не хотела подписываться на эту сделку», – пришла мысль. Ей не нравилось всё – от очень тяжеловесного груза до места встречи. Всё, что она до этого возила в Китай, переправлялось через казахскую и, очень редко, монгольскую границу. Ехать в Маньчжурию, где постоянно стреляют и не утихают локальные конфликты, не хотелось от слова совсем. Но цена… Цена превышала все возможные риски, и она решилась. «Дура», – ругнулась на себя Света.
