– Принял. – Я даже не понял, кто это сказал, похоже все одновременно.
Команда отдана, группа начала готовиться к операции. Якут вынул планшет и начал распределять бойцов на случай боя на хуторе, Прапор и Шило спешно приводили себя в более гражданский вид: сняли шлемы, нижние части бронекомбинезонов, оставшись в чем-то, сильно напоминающем обычный броник, избавились от штатных «Рокотов». Сталкеры терпеливо ждали окончания этой процедуры – их экипировкой никого не удивишь, а вот наёмники в полном комплекте армейской брони встречаются крайне редко. К тому же Прапор забрал у Михалыча его дробовик и пояс с патронами, а Шило нацепил кобуру с самым обычным «Грачом» весьма потёртого вида.
Отлично, все готовы. Енот с Чижиком заняли позицию на дороге позади хутора, бойцы разведгруппы экипировались, став похожими на обычных, потёртых жизнью наёмников, и я даю отмашку Эдди. Наша бравая четвёрка отправляется на хутор, а я присоединяюсь к Якуту и Карабасу – планировать операцию. Собственно, сейчас и планировать-то особенно нечего, вот когда пойдут данные от разведки, тогда и начнётся настоящее планирование.
Краш, сталкер
Мы вышли. Лейтенант назначил командиром нашей группы Эдди, но это практически ничего не значит – мы ходим вдвоём уже несколько лет и за это время настолько притёрлись друг к другу, что иногда я не знаю, чья же мысль сейчас пришла мне в голову – моя или напарника. Вот и сейчас, стоило мне подумать, что надо бы проинструктировать наших сопровождающих, а Эдди уже начал говорить:
– Значит, так, парни, вы двое наёмники, которых мы наняли для сопровождения, дополнительной охраны и так далее. Наняли мы вас в лагере вашей команды, который находится не скажу где. Сколько мы платим, куда идём, зачем идём – никого не касается. Вместе мы уже пару недель, ну, может, чуть больше. Позывные используем свои, это никого не удивит. Далее, ваша основная задача – молчать и насторожённо озираться. Постараемся обойтись без стрельбы, но что-то мне не нравится этот хутор-хуторок, так что булки не расслабляем. У нас с Крашем есть связь с командиром, трансляция идёт в реальном времени, так что, если есть срочное сообщение, тихонько говорите в камеру, она с левой стороны в эмблеме. Постарайтесь выглядеть не агрессивно, но насторожённо. Типа «мы мирные люди, но наш бронепоезд…». Есть ещё вопросы?
– Условный сигнал «к бою» и секторы, – Прапор не был бы военным, если бы это не спросил. Всем армейцы хороши, но без чётких инструкций просто не могут жить.
– Голосом или если кто-то из нас резко присел. Твой сектор – тыл справа, Шило – тыл слева. Все, подходим. Оружие с предохранителя снять, патрон в патронник, но без резких движений и на аборигенов не направляйте, делайте вид, что контролируете фланги. Краш, переговоры на тебе.
Ну, насчёт переговоров мне не привыкать. Обычно я играю такого балагура-весельчака, а Эдди – серьёзного и невозмутимого профессионала. Приём простенький, но срабатывает почти всегда, вон, даже лейтенант назначил старшим напарника, вроде как он посерьёзнее. Психология, блин-банан.
Не доходя до ограды хутора метров пятьдесят, мы с Эдди включили фонарики в режим «тусклый красный», вроде как обозначили себя и продемонстрировали дружелюбие, а ещё через десяток шагов я начал переговоры.
– Эй, хозяева, ёлки-иголки! Есть кто живой?
– Есть, есть. Чего разорался-то, – голос у мужика совсем не музыкальный, какой-то скрежещущий, что ли. Да и запыхался он слегка, видно прибежал по вызову часового. Значит, хоть небольшая, но шишка.
– А кто вас знает, ещё шмальнете сдуру, надо оно нам?
– Хотели бы – давно бы уже всех положили. – Ага, как же. Небось и засекли нас, только когда мы из-за поворота вышли, вот и пришлось начкару спринт устраивать.
«На воротах трое. Калаш, дробовик, у главного, который разговаривает, пистолет. На хуторе движение, но без аврала» – это Гудвин в наушнике рации доводит оперативную обстановку.
– Короче, кто такие и че нада?
– Ты, дядя, глаза-то разуй! Не видишь, что ли, сталкеры. С четвёртой базы, если интересно. А насчёт «че нада», так пожрать, помыться, ну и поспать по-человечески, если договоримся, ёлки-иголки.
– Договоримся, чего не договориться-то, щас ворота открою, – как-то подозрительно быстро он согласился. Обычно на таких хуторах живут изрядные хитрованы, которые за каждую спичку готовы торговаться до конца света.
– Ты погоди, дядя, «ворота» открывать, лучше скажи для начала, чем плату берёшь, а то, может, нам проще развернуться. В лесу нам ночевать не впервой, жратва тоже ещё есть, а моются пусть те, кому лень чесаться.
– Так известно чем – оружие, патроны, лекарства. Ну, может, ещё информация. Идёте вы с интересной стороны. Договоримся, короче. Давайте заходите, задолбался я тут с вами лясы точить.
– Ладно-ладно, идём уже.
Вроде бы все нормально, но какую-то подлянку я пятой точкой чую. Ладно, двинули не спеша. Прапор с Шилом держатся правильно, стволами поводят, глаза щурят, но без явной агрессии. Вроде как «мы не тронем, но и нас не трожь». Шёпот Гудвина в наушнике: «Можно идти. Внутри тихо. Два человека с пистолетами вошли в самый большой дом. На начальство не похожи и зашли очень быстро». Хорошо, когда тебя прикрывает снайпер и десяток бойцов готовы моментально прийти на помощь. Я на родной базе себя таким защищённым не чувствовал.
Ворота приоткрылись ровно настолько, чтобы мог пройти один человек. Прапор, мигом смекнув диспозицию, ужом проскользнул между створок, огляделся по сторонам, на мгновение остановив взгляд и ствол дробовика на обоих часовых, и вполголоса бросил: «Чисто». Молодец военный! Так убедительно сыграл наёмника – битого воробья, который никому не верит, но плату отрабатывает на сто процентов. Даже я почти поверил. После этой сценки в ворота просочились и все остальные. К нам подошёл тот дядька, с которым мы разговаривали у ворот. Довольно невзрачный персонаж. Среднего роста, в телосложении тоже ничего особенного. Самое обычное лицо со следами оспы и небольшим шрамом под левым глазом, щетина с проседью. Одет в какую-то телогрейку и камуфляжные штаны, заправленные в простые берцы. В поясной кобуре у него, похоже, обычный «макаров», другого оружия не видно.
– Ну что, господа-товарищи бродяги, давайте знакомиться. Меня можете звать Хрипатым. Я тут главный по охране-обороне. Люди вы вроде толковые и не кипешные, но на всякий случай предупрежу. За каждым из вас следят по паре-тройке стволов, мне тут беспредел не нужен. Если какая тёрка – за волыны не хватайтесь. Сам разберусь. На крайняк можете в рыло сунуть, но не советую. Гнобить вас никто не собирается, но в такой глуши разные непонятки могут возникнуть, ребята у меня ни разу не профессора – быки обычные, так что просто не доводите до греха, и все будет пучком. Думаю, мы друг друга поняли.
– Поняли мы тебя, Хрипатый, – это Эдди взял на себя руководство переговорами. – Как уже сказали, мы сталкеры. Я – Эдди, он – Краш. Это наёмники Прапор и Шило, дополнительная огневая мощь, так сказать. Места у вас тут больно неспокойные. Проблемы нам не нужны, если есть возможность нормально пожрать, помыться и выспаться, то хорошо, если нет, то обойдёмся.
