– Конечно, не вопрос. – Мы отошли на край полянки, и я поразился, как изменился мой собеседник. Исчез балагур и трещотка, вместо него рядом стоял собранный и насторожённый боец. Даже шляпа перестала быть смешной, превратившись из нелепого головного убора в очень органичную деталь экипировки.
– Слушай внимательно. Не перебивай. У вас двадцать минут допить чай, после этого уходите. Через километр примерно увидите сухое дерево. От него примите правее, будет овраг. Муты в него почему-то не суются, даже близко не подходят. Это первое. – Вот ведь актёр! Минуту назад трещал, как пулемёт, а сейчас доводит обстановку как опытный офицер. – Второе. Пузырьки, которые вашему командиру дала колдунья в деревне, сами не используйте, отдайте в посёлке. И третье. Самое главное. Когда командир обратится к вам «братцы», убеди его отдать самую ценную вещь, которую вы несёте, разведчику со значком Железного Дровосека. Все. Вопросы задавать бессмысленно, – тут он снова улыбнулся, возвращаясь к первоначальному образу, – ответов я все равно не знаю. Все запомнил? Повторить не смогу.
– Запомнил. Двадцать минут. Через километр сухое дерево. От него правее, в овраг. Далее. Бабкины зелья не пить, отдать в посёлке. После обращения «братцы» убедить командира отдать посылку Чижику. Правильно?
– Наверное, я свои предсказания помню хуже окружающих. Такая вот фигня, сержант. Ну что, расскажешь мне, как добраться до моего другана из нержавейки?
Лейтенант Никель
Свежие разведданные, которые прислал штаб, меня совсем не порадовали. Похоже, впереди нас ждёт череда непрерывных боев, такое ощущение, что все муты с востока решили мигрировать на запад и для своей миграции выбрали именно тот маршрут, которым движется на восток наша экспедиция. Однако, несмотря на высокую вероятность встречи с многочисленными группами мутов, нам предписывалось продолжать движение. Была в этой бочке дёгтя и ложка мёда: бригада сегодня оборудовала аэродром подскока и нас продолжат снабжать боеприпасами и свежими данными разведки. Также на этом аэродроме дежурит звено вертолётов, которое может оказать огневую поддержку. К сожалению, вертолёты только ударные, так что десанта не будет, да и вызывать их можно, только убедившись в полном отсутствии у противника средств ПВО. Вертушка нынче вещь очень дефицитная. Вооружить мы их можем, ремонтировать худо-бедно можем, а построить новый уже никак. А ещё больший дефицит – пилоты, вот они точно бесценны. Говорят, эти две «Акулы» Батя обменял у кого-то на одного пилота. Может, и врут, но звучит убедительно.
Ко всему прочему нам немного изменили маршрут – примерно в тридцати километрах от нашего текущего местоположения находится довольно крупный анклав, в который рекомендовано заглянуть и наладить с жителями связь. Ладно, раз командование считает, что нужно продолжать движение, будем продолжать, наше дело солдатское. Пока что нам везёт, а ну как этого везения хватит до конца маршрута, чем черт не шутит.
Разобравшись с документами, я дал команду на выдвижение к той полянке, где головной дозор обнаружил незнакомца. Там и устроим привал, тем более что Якут дал отбой тревоги, а место для привала вроде бы подходящее. Но все мои расчёты нарушил тот самый незнакомец. Они с Якутом стояли на краю поляны и что-то обсуждали, водя пальцами по планшету сержанта.
– О, товарищ лейтенант, здравия желаю! Времени мало, так что наливайте себе чая и присоединяйтесь. Я как раз начал доводить сержанту оперативную обстановку.
Мне, собственно, ничего не оставалось, кроме как послушаться совета человека, который явно пришёл из тех мест, куда мы направляемся. Поэтому, зачерпнув кружкой отвар из котелка, я махнул рукой, приглашая Енота и Прапора присоединиться к обсуждению.
– Здравствуйте, я лейтенант Никель, это прапорщик Нехаев.
– Очень приятно, Снусмумрик. – Мужчина слегка приподнял шляпу. – Итак, коротко о том, что вас ждёт дальше. Минут через десять – пятнадцать здесь появится группа мутов. Рыл двадцать. Идут медленно из-за раненых. Вожак и несколько бойцов. В десяти километрах восточнее был бой. Люди, организованное подразделение. Люди потеряли двоих, есть несколько трехсотых, но смогли оторваться.
– Вооружение у людей и мутов не запомнили? – Прапор на доли секунды опередил меня с этим вопросом.
– Запомнил. У людей стандартно калаши, один РПК и один дробовик большого калибра. Не разглядел, то ли КС-23, то ли что-то охотничье под четвёртый калибр. У мутов десяток дробовиков, три калаша, судя по звуку китайских, это из огнестрела. Зато в банде два пращника, и это намного страшнее. Зря улыбаетесь. Стограммовый камешек в руках умелого пращника уже страшное оружие. А теперь умножьте это на силу двухметрового мута, у которого руки толще моих ног… Во! Практически артиллерия. Да ещё и почти бесшумная. Кстати, тех двоих людей как раз пращники положили.
– Понятно. Спасибо за предупреждение. Честно, сам бы никогда не подумал, что нужно бояться урода с ремешком и горсткой камней.
– Ладно, дальше. Этих вы обойдёте по оврагу, Якуту я показал где. За ним нормальный лес, с вашими следопытами пройдёте без проблем. Дальше вам куда?
– Примерно сюда, – я показал на планшете расположение посёлка из нового приказа.
– Тут не скажу, я проходил немного севернее, извиняйте.
– А что там дальше на востоке?
– Да жопа там на востоке, извиняюсь за выражение. Все как будто взбесились. Появился какой-то придурок, кинул клич, и муты бросились строить империю. Империя мутантов! Как будто в голливудский боевик попал, мать его! Вы не представляете, все, кто может воевать, идут на запад, остальным задание «крепить обороноспособность». Вскрывают склады НОАК, раскапывают развалины оружейных заводов, ищут нефтехранилища. И все это не считаясь ни с какими потерями. Десять трупов за цинк семёрки – нормально, б…дь! И ведь крышу сорвало даже у вполне нормальных, ну раньше нормальных, я имею в виду. Кое-как вырвался из этого дурдома. А ведь ещё год назад была мысль там остаться… Вот такие, б…дь, дела. Извините, что-то я сорвался. Давно с нормальными людьми не говорил, наверное. А теперь по оперативной обстановке. – Настроение Снусмумрика менялось как в калейдоскопе: раз – весёлый бродяга, раз – разведчик-профессионал, раз – злой и раздражённый мужик в годах, раз – и снова холодный и сосредоточенный разведчик. – Первую волну мутов, самую плохо вооружённую и слабо управляемую, человеческие анклавы практически перемололи. В потерях с нашей стороны большая часть мелких деревень и хуторов – короче, все, кто не смог обеспечить необходимую плотность огня. Остальные отбились. Сейчас идут бои с передовыми группами второй волны. Будет сложнее: у противника мизерное количество тяжёлого вооружения, но стрелковки уже достаточно. Основная часть второй волны ожидается где-то через полтора-два месяца. Кстати, у Дровосека, в смысле Филиппа, есть связь с вашим командованием?
– Есть и связь и возможность организовать транспорт, если понадобится.
– Отлично! Надо будет подробненько пообщаться, наверняка у вас никто так далеко на восток, как я, не заходил. Теперь конкретно по вашей экспедиции: старайтесь не ввязываться в бои с большими группами, а мелкие нужно уничтожать моментально. Поясняю. Мало того что у многих мутов фантастический слух и засечь перестрелку они могут с расстояния в несколько километров, так ещё имеются особи с чем-то вроде телепатии. Их мало, но есть. Сами понимаете, чем это грозит. И ещё. Дальше на восток, когда незнакомые люди хотят поговорить, показывают руку. Без перчатки и с растопыренными пальцами. Типа «я человек и я без оружия». Это необязательно и не всегда правда, но вроде как вежливость.
