Ловушка сработала даже лучше, чем ожидали. Муты оказались именно настолько хитрыми, чтобы заглотить наживку полностью. Сперва вся группа преследователей спряталась в кустах, окружающих поляну, и минут пять изучала место событий. Но ничего подозрительного, естественно, не обнаружила – один стонущий мут и два трупа. Сломанное оружие и распотрошённые рюкзаки. Ни засады, ни растяжек. Вполне нормальная картина. Убедившись в отсутствии прямой угрозы, муты разделились на три группы – самая большая, включающая в том числе командира, радиста и, скорее всего, телепата, залегла за тем самым поваленным деревом. Ещё трое отправились осматривать раненого и место боя, а остальные залегли в кустах вокруг для контроля обстановки. То, что мы часто минируем трупы врагов, муты прекрасно знали, поэтому не стали ничего трогать руками, а интересные вещи вроде рюкзаков и трупов переворачивали с помощью длинной верёвки с крюком. И всё у них было хорошо до того момента, как они решили сдвинуть с места подранка. Две гранаты, подвешенные на ветках деревьев, накрыли всю поляну и окружающий лес сплошным облаком осколков, а противопехотная мина превратила в фарш группу, залёгшую за стволом дерева. Гудвин на всякий случай проконтролировал вражеского командира и пару подававших признаки жизни мутов и незаметно скрылся.
Похоже, удачная ловушка полностью исчерпала наш лимит удачи на этот день. Буквально через полчаса мы столкнулись с большой, больше двадцати особей, группой противника. Без стрельбы обойтись не удалось, и несмотря на то что вышли мы из боя без потерь, нашумели изрядно, и ещё несколько групп мутов встали на след. Без телепатов, но при их численности это уже ничего не значит. Мы опять петляли, оставляли за собой растяжки, несколько раз устраивали засады, но к вечеру стало окончательно ясно, что оторваться от преследования не удастся.
– Ну что, товарищи сержанты, есть мысли?
– Никак нет. От такого количества охотников нам не уйти… – Даже Якут, который, кажется, мог придумать выход из любой ловушки, заметно приуныл.
– А скоро стемнеет, наша скорость упадёт, а мутам темнота не помеха. Да и усталость, – тон Енота тоже был далёк от оптимизма.
– Значит, ищем хорошее место для обороны. Окапываемся, минируем все вокруг и принимаем бой. Как только большая часть уродов ввяжется, Енот с Чижиком берут оборудование и тихо уходят. Попробуете выполнить приказ вдвоём. Других вариантов не вижу.
Все внимательно смотрят на меня. Да, я только что отдал приказ, в результате которого большая часть нашей группы погибнет, а перед двумя егерями встанет практически невыполнимая задача. Но я действительно не вижу других вариантов решения проблемы.
И снова бег по лесу. Чижик и Гудвин ушли вперёд – искать место, где мы встретим мутов. Якут с Енотом растворились в кустах позади – они будут петлять, оставлять ложные следы, ставить растяжки и вообще отравлять жизнь преследователям всеми доступными способами. А мы втроём, навьюченные как верблюды, просто бежим вперёд – наша задача тащить весь груз, который до этого был распределён на семерых, и быть готовыми прийти на помощь. Сто шагов бегом, сто шагов быстрым шагом, не забывать смотреть под ноги и по сторонам. Метры складываются в километры, а удобное для обороны место все не попадается. Сержанты развлекаются вовсю, периодически отстреливая зазевавшихся мутов, подкарауливая следопытов и радистов. У каждого из них на счёту уже больше двух десятков уродов, но погоня не отстаёт, количество групп преследования только увеличивается – сейчас за нами гонится не менее двухсот мутов. Пока мы обходимся без серьёзных стычек, три-пять особей для нас угрозы уже не представляют, у нас нет раненых, про расход боеприпасов тоже можно пока не думать, но все эти плюсы сохраняются, только пока все враги у нас за спиной. Стоит им нас окружить – и пиши пропало. От такой орды не отбиться.
– Командир, есть место. Не очень хорошее, но лучше не найдём, – Гудвин наконец обнаружил что-то стоящее.
– Внимание, всем сбор на пеленг Гудвина. Енот, Якут, при отходе сюрпризы по максимуму.
Последняя пробежка. Вот и выбранное снайпером место. Неплохо, невысокий холмик, на вершине россыпь каменных глыб размером от трехлитровой банки до человека на корточках. Самое главное – на правом фланге овраг. Ну, так себе овраг, скорее овражек, но перепрыгнуть не получится, так что одно направление более-менее прикрыто. Быстренько сваливаем рюкзаки, отдышаться, пара глотков воды и за работу. Перетащить камни, чтобы получились хотя бы минимальные укрытия, все трофейные гранаты на растяжки. Левый фланг минируем плотно, в центре оставляем проход для наших сержантов, сейчас они должны подойти. Проверить магазины, в гранатомёт кассету с ВОСами, аптечка заряжена. Можно отдохнуть.
– Командир, человек на пять часов. Двадцать метров, ориентир – сломанное дерево. Вооружён… – Егеря внимательно смотрят за тылом, сюрпризы с той стороны нам совсем не нужны.
Оборачиваюсь, нахожу взглядом поломанную берёзу. Видимо, поняв, что обнаружен, незнакомец приподнимает над землёй руку с растопыренными пальцами и тихонько посвистывает. Интересно, кто это тут бродит на ночь глядя? Приподнимаю растопыренную пятерню и делаю приглашающий жест. От дерева отделяется нечто, больше всего похожее на кучу лесного мусора, и ползёт в мою сторону. Буквально через минуту рядом оказывается боец в лохматке типа «леший», лицо качественно намазано маскировочным гримом, автомат тоже обмотан лентами грязно-камуфляжной ткани.
– Здравия желаю. Младший сержант Егоров. Разведка первого батальона, – представляется лесное привидение, и я понимаю по голосу, что это совсем молодой парень – лет двадцать, не больше.
– Лейтенант Никель, экспедиция двенадцатой бригады.
– С запада? – и такая надежда в голосе!
– Так точно. Твой батальон здесь расположен? – показываю на карте расположение анклава, с которым приказано установить связь.
– Так точно, товарищ лейтенант!
– Слушай внимательно, сержант. У нас приказ командования доставить в вашу часть оборудование связи. Дело в том, что вы, похоже, самый восточный вооружённый анклав. После установления связи будет возможно оказать вам поддержку. Но ваши места мы не знаем, проводник погиб, а на хвосте у нас до трехсот мутов. Ставлю задачу – провести нашу группу в расположение части. Вопросы?
– Виноват, товарищ лейтенант, но попасть в расположение в данный момент невозможно. ППД плотно окружён противником, можно сказать – мы уже почти месяц в осаде. Из моей группы я один остался и уже вторую неделю ищу способ попасть в анклав.
– Понятно. А установить связь? Кстати, а почему не опознался по рации? – показываю на антенну, торчащую из разгрузки.
– Так батарейка села ещё три дня назад, а зарядить в лесу негде, – сержант пожимает плечами, – и насчёт связи тоже полный швах. С этой стороны магнитная аномалия, нормальная, природная, так сказать, так что по радио никак.
Разведчик задумался, а я быстренько пересказал разговор подошедшим Якуту и Еноту. Представил сержантов новому союзнику. Надо местного разведчика отправить с Чижиком и выдать им все оставшиеся ретрансляторы, может быть, совокупной мощности хватит, чтобы пробить аномалию.
