Человек наблюдал за Даудом, и когда их взгляды встретились, вытащил руку из-под плаща и приставил к глазу монокль на длинной костяной ручке. Он уставился сквозь линзу, и мгновение спустя на его лице появилась легкая улыбка. Опуская монокль, он кивнул. Дауд уловил сигнал и двинулся к его столу, огибая посетителей, которых не получалось сдвинуть с места. Прежде чем подойти, он остановился и огляделся, но никто на него не смотрел. Никого он не интересовал.
Над человеком висел портрет с маленькой бронзовой табличкой, прикрепленной к центральной части рамы. Табличка гласила: «Император Финли Моргенгаард I (1626–1651)».
Дауд сел за столик напротив неизвестного в синем плаще, который никак не отреагировал на его присутствие. Он лишь поднял трубку, использовав этот жест, чтобы указать на портрет.
– Моргенгаард Старейший, – проговорил он. – Славный правитель, с какой стороны ни посмотри.
– Справедливый и благородный господин, что слишком рано покинул мир.
– Как это ни грустно.
– Как это ни грустно, – повторил Дауд.
Сработало. Он нашел агента.
Тот наконец внимательно посмотрел на Дауда и продолжил:
– Если мы говорим о «слишком рано»…
– Я думал выпить, прежде чем браться за дело, – перебил Дауд, и уголок его рта весело изогнулся. – Хотя местные жители, похоже, предпочитают табак.
Мужчина кивнул и сунул трубку в зубы.
– Закуришь тут, когда город так воняет, – сказал он. – Ты раньше бывал в Портерфелле?
– Нет, – ответил Дауд. – Одно из немногих мест, где я не был.
Мужчина достал монокль и осмотрел Дауда с ног до головы, задержав взгляд, как Дауду показалось, на его руках в кожаных перчатках, покоившихся на столе. Дауд убрал их на колени, и монокль исчез под полой плаща.
– Думаю, когда-нибудь я с удовольствием послушаю о твоих путешествиях, – сказал агент. – У тебя есть что рассказать. Я… чувствую.
Дауд поднял бровь, затем наклонился и тихо произнес:
– Я здесь не для того, чтобы рассказывать истории. Я здесь вообще не ради тебя.
Мужчина, явно раздраженный, нахмурился. Кем бы ни был этот агент, он, похоже, хотел сбить Дауда с толку.
– Мне нужно поговорить с Максимилианом Норкроссом, – сказал Дауд.
Мужчина переключился на свою трубку, наклонил ее, чтобы заглянуть в чашу, затем наморщил нос. Вертя ее перед глазами, произнес:
– Господин Норкросс – занятой человек.
И, взглянув на Дауда, добавил:
– Очень занятой.
Дауд встретился с ним глазами.
– Я кое-что ищу, – сказал он. – Кое-что особенное. Полагаю, господин Норкросс может мне помочь.
Мужчина хмыкнул и снова вернулся к своей трубке. Дауд ждал. Он будет ждать весь день, если потребуется. Он далеко зашел. Его миссия достигла ключевого момента, он чувствовал это.
– Это вряд ли, – сказал мужчина, не поднимая глаз.
– Почему?
– Господин Норкросс не торгует с кем попало. Он торгует определенными артефактами, существование которых, скажем так, следует скрывать от определенных представителей власти. А раз так, ему приходится вести дела очень осторожно. Он продает что-либо только приглашенным покупателям, – мужчина осмотрел Дауда еще раз. – А тебя не приглашали.
Дауду захотелось схватить собеседника за плечи и встряхнуть, но он сдержал порыв.
– Я полагаю, у нас с Норкроссом есть общие знакомые в Дануолле. Я здесь по их приглашению. Этого ему должно быть достаточно.
Мужчина улыбнулся.
– А, да, милая юная Джек. Не повезло ей. Плохо дела идут, – он повертел трубку. – Новости быстро распространяются. Некоторые – быстрее остальных.
– Я могу встретиться с Норкроссом или нет?
Агент открыл было рот, чтобы что-то сказать, как вдруг возле их стола началось движение. Людская масса, заполнившая паб, расступилась, чтобы пропустить троих вновь пришедших.
– Монетку на головы, господа? Монетку на рыбьи головы и кровь, господа?
Дауд обернулся, когда группа людей подошла к их столу. Это был пожилой человек с длинной сальной седой бородой, гладко выбритый мужчина помоложе и примерно одного с ним возраста женщина – с лицом, измазанным зеленоватой жижей. Дауд узнал их: нищие, которые видели, как он заходил в «Конец империи». Если они постоянно побирались возле паба, значит, поняли, что он здесь новый человек, с которым, возможно, стоит попытать удачи. Дауд нахмурился и оглянулся на агента, вертевшего в руках трубку.
– Рыбья кровь и головы считаются деликатесами у этих… типов, – сказал он. – Местные воротилы это знают. Так что вместо того, чтобы выбрасывать их на улицу, они наглым образом сбывают отбросы этим несчастным.
Агент сунул свободную руку под плащ и, похоже, попытался достать кошелек, но тут появился бармен, проталкиваясь сквозь толпу.
– Эй, вон отсюда все! Нечего у меня тут попрошайничать!
Троица пригнулась, когда бармен, казалось, замахнулся для удара, и толпа расступилась, чтобы освободить проход к двери. Бармен взглянул на агента и Дауда, сделал шумный вдох, повернулся и с усмешкой удалился.
Агент Норкросса как будто и не заметил этого; к тому моменту, когда он закончил копаться в своем кошельке и поднял взгляд, нищих и бармена уже и след простыл. Он сжал зубами мундштук трубки.
– Ох, ладно, ничего…
Дауд схватил трубку за чашу и выдернул ее изо рта агента. Тот запнулся и поднес руку ко рту.
– Ладно, в этом нет необходимости…
– Слушай меня внимательно, – сказал Дауд, приблизившись к лицу агента. Тот прокашлялся и вытаращил глаза. – Мне не важно, кто ты такой, не важно, чем ты занимаешься, но я устал от этих игр, я потратил много сил и времени, чтобы добраться сюда. Мне нужно поговорить с Норкроссом. Я был убежден, что ты можешь это устроить. Если не можешь, лучше скажи прямо сейчас.
Агент поднял руки:
– Ладно, ладно!
Он оглядел паб, улыбаясь, на случай если кто-то из посетителей заметил их столкновение. Дауда это уже не волновало.
– Твоя… настойчивость принята к сведению.
Дауд заскрипел зубами и прорычал:
– Я могу быть более чем настойчивым!
– Да, в этом я вполне уверен, – агент помедлил. – Хорошо. Хочешь увидеть Норкросса?
– Да. Сейчас же.
– Сейчас?
Дауд кивнул, оскалившись.
Человек с трубкой прокашлялся и потянулся к стене, возле которой оставил трость с серебряным набалдашником.
– Хорошо.
– Так-то лучше, – сказал Дауд, затем поднялся и указал на выход. – После вас.
