20
ДЕСЯТАЯ ГАЛЕРЕЯ, ПОМЕСТЬЕ НОРКРОССА,
ГДЕ-ТО НА ЮГЕ ЦЕНТРАЛЬНОЙ ЧАСТИ ГРИСТОЛЯ
«Иногда я спрашиваю себя – боялись бы меня люди, если бы всех этих даров не было? Звали бы меня Клинком Дануолла, шептали бы мое имя по рынкам и переулкам, в высоких башнях и по салонам? Мне нравится думать, что да, но это не имеет значения. Пока я несу метку, я буду пользоваться любым способом, чтобы воплотить свою волю в этом мире. Куда сложнее исправить то, что уже сотворил я сам».
– «ГРУБО ОБТЕСАННЫЕ КОСТИ»
Выдержка из дневника, описывающего различные оккультные артефакты
Дауд вернулся в главный зал замка Моргенгаард, прошел через служебную дверь и спустился по лестнице в коридор, ведущий в комнату подготовки экспонатов. Он не знал, где убежище Нокросса, но видел, что коллекционер с телохранителем выбрали левый поворот от препараторской, так что начинать поиск следовало именно там.
Все изменилось после того, как он ушел. Машина для бальзамирования откатилась к дальней стене, а три шланга с иглами, накачивающие химикатами тело женщины, теперь были разбросаны по полу. Женщина пропала, стальной стол, к которому она была прикована, потемнел от густой крови.
Женщина его не интересовала – в конце концов, она пыталась его убить, – но планы Норкросса на нее не устраивали Дауда. Несмотря на прошлые поступки, почти всю жизнь он жил по своему кодексу. Правда, это был кодекс смерти, кодекс тренированного убийцы. Но, несмотря на внутреннюю дисциплину, сейчас для него было важнее собственное желание.
Ему нужно убить чудовище замка Моргенгаард.
В левом коридоре не было видно ни зги. Дауд оглядел препараторскую, освещенную только баком с ворванью.
Затем выдернул емкость из пазов и поднял перед собой, выходя из комнаты. В синем свете было неплохо видно дорогу, но радиус освещения оказался не слишком большим. И все же вкупе со сверхъестественно острым зрением Дауда этого было достаточно.
Коридор петлял туда-сюда, и скоро начал ветвиться на развилки – безликие, одинаковые служебные туннели под перестроенной крепостью Норкросса. К счастью, у Дауда был след: кровь (и много), размазанная по белому каменному полу, блестящая и черная в синем свете бака с ворванью.
Наконец он добрался до огромной сводчатой камеры, потолок которой скрывался во тьме. Перед ним виднелась верная двойная дверь под аркой. Она была закрыта не до конца – через полудюймовую щель лился желтоватый свет.
Дауд толкнул дверь и замер как вкопанный.
Комната была подвальной галереей, без окон, освещенной вездесущими световыми шарами, свисающими с высокого потолка, – здесь их было больше, видимо, чтобы компенсировать полное отсутствие естественного света. Но теперь шары были темны, а желтоватый свет исходил от двух квадратных ламп посреди комнаты.
Дауд огляделся, стиснув зубы.
Галерея была полна людей. Большинство висело на железных подпорках, с закрепленными конечностями. Дауд насчитал по десять тел с каждой стороны, а на стенах выше было еще по два ряда. Всего здесь на обозрение были выставлены шестьдесят тел. Все одеты, глаза всех открыты, а кожа светится, как воск.
Но не это было самым ужасным в секретной галереи Норкросса. Между телами, занимающими центральное выставочное пространство галереи, было несколько низких помостов. И на каждом стояли еще люди… элементы коллекции. Как и те, что были закреплены на непонятных конструкциях, они были одеты, но вдобавок еще и зафиксированы в разных положениях – тела стояли группами в сценах, застывших во времени. Вот три городских стражника целятся в убегающего вора. Гангстер-«шляпник» перерезает горло жертвы. Аристократическая пара бросает друг на друга обожающие взгляды, прогуливаясь под ручку. Мать передает двух детей гувернантке.
Эти люди – они были настоящими. Дауд это знал. Он подошел к ближайшим, привлеченный отвратительной картиной. Эта изображала двух фабричных работников – китобоев, – устало стирающих пот со лба. Казалось, они в любой момент сдвинутся с места. Желтый свет низко закрепленных ламп падал на тела снизу, отчего трупы казались еще более живыми.
Темный секрет коллекции Норкросса, истинный секрет – вовсе не еретические артефакты в башне. А это.
И это было совсем другое преступление.
– Я знал, что тебе понравится.
Дауд отвернулся и подошел к центру зала, где стояли две лампы. Между ними, скрестив ноги, сидел Норкросс, а на коленях у него лежало окоченевшее и окровавленное тело из препараторской, мертвые глаза таращились на коллекционера, поглаживающего щеку женщины.
Коллекционер улыбался, его глаза поблескивали в ламповом свете, когда он оглядывал помещение.
– А ты знаешь, у меня есть образчики из каждого уголка наших славных Островов. Разумеется, на завершение коллекции потребовалось немало времени – впрочем, о чем я говорю, разве бывают завершенные коллекции, хм-м?
Дауд ничего не сказал. Только сжал кулаки, и кожа перчаток громко скрипнула.
Норкросс взглянул на голову на коленях. Провел пальцем вдоль подбородка женщины.
– Они все мертвы, знаешь ли. Все до единого. А ведь так трудно найти хороших помощников. Любого наемника не возьмешь. Некоторые мои секреты приходится скрывать от чужих глаз, и иногда даже денег недостаточно, чтобы затыкать рты. Ты знаешь, что они забрали?
Дауд кивнул, но все еще молчал. Норкросс вернулся к телу на коленях. Он начал что-то напевать – колыбельную, которую Дауд слышал еще в детстве в Серконосе.
Дауд оставил тайную галерею, когда пламя из разбитого бака с ворванью уже лизало ему пятки. Когда он закрыл большие двойные двери, последнее, что он видел, – безжизненные глаза Норкросса. Печально известный коллекционер лежал подле своей последней жертвы и таращился на своего убийцу.
21
ПАБ «КОНЕЦ ИМПЕРИИ»,
ПОРТЕРФЕЛЛ, ГРИСТОЛЬ
4-й день месяца Урожая, 1852 год
«Они встречались тайно и говорили шепотом, их силуэты прятались от ночи в плащах, их головы склонялись низко, почти соприкасаясь.
Но пришел черед предательства, ужасного и холодного, как снега Тивии. У каждого был кинжал – лезвия длинные, серебристые – и их уже не прятали от глаз! Вместе воздеты были орудия смерти. Вместе они упали, как и люди, и тела скользнули на землю бесшумно… так же, как и двигались они при жизни. Люди больше не шевелились, а секреты их сохранит могила!»
– «НОЧЬ ДЛИННЫХ ТЕНЕЙ»
Отрывок из популярного бульварного романа
– Необычно, и, пожалуй, несколько грубо, но не без, скажем так, примитивного обаяния.
– Думаю, ты искала слово «наивно», дражайшая миссис Девлин.
– Ах да, мистер Девлин, как вы правы. Необычно, и, пожалуй, несколько грубо, но не без… – она взмахнуло сигарой, обрисовывая в воздухе над столом восьмерку синим дымом, – некой очаровательной наивности.
