– А вот и нет, – завелась Пэкстон. – Знаете, чем я отличаюсь от всех вас? Я каждого из вас люб-лю и не перестану любить из-за того, что вы не вполне соответствуете моим ожиданиям.
– Жаль, себя ты любишь не столь сильно, – вполголоса заметил Себастиан.
В воздухе повисло молчание.
– Мне кажется или наш разговор действительно принял слишком серьезный оборот? – осторожно поинтересовалась Уилла.
Они постарались перевести все в шутку, и, пока Уилла и Колин ели свои сэндвичи, Пэкстон рассказывала им о волшебных блюдах, которые им с Себастианом удалось сегодня отведать, а Себастиан развлекал присутствующих забавными историями о дамах из высшего общества. Колин, которого природа наделила отменным аппетитом и таким же метаболизмом, прикончил свой сэндвич в два счета.
Увидев, что его тарелка пуста, Пэкстон, до этого водившая своим бокалом по стойке, сразу спросила:
– Поедем домой вместе?
Колин вытер губы салфеткой:
– Сначала мне нужно отвезти Уиллу к ее джипу.
– Он припаркован у моего магазина, а это совсем рядом, – быстро сказала Уилла, кладя почти нетронутый сэндвич на тарелку. – Я и пешком дойду.
– Пэкстон, я могу отвезти тебя домой, – предложил Себастиан. – Уилла еще не доела.
– Нет, думаю, мне хватит, – тут же отозвалась Уилла, сама не зная почему.
Все так торопились уехать отсюда, что ей невольно захотелось того же. Когда видишь бегущих в панике людей, то не пытаешься выяснить, что их напугало, – ты просто бежишь вместе с ними.
Пэкстон встала, за ней поднялся Колин.
– Завтра увидимся? – спросил у нее Себастиан.
– Нет. Я забыла тебе сказать: завтра со мной в дом престарелых идет Уилла – нам нужно поговорить с бабулей Осгуд.
– Вы идете к ней вместе? – удивился Колин. – Но зачем?
Пэкстон вздохнула:
– Может, однажды, Колин, когда тебе будет дело до нашей семьи, я тебе и скажу.
С этими словами она направилась к выходу.
– Веселенькая поездка домой намечается, – пробормотал Колин, оплачивая счет.
– Спасибо за прогулку, – поблагодарила его Уилла.
– Не следовало тащить тебя в заповедник.
– Очень даже следовало.
Несколько секунд он пристально смотрел ей в глаза, а затем ушел.
Себастиан пересел на стул рядом с Уиллой.
– То, что мы все здесь сказали, – лишь верхушка айсберга. Ты только представь, что осталось под водой. – Он кивнул на сэндвич. – Доедай. Я подвезу тебя до джипа.
– Не нужно. Я прекрасно дойду пешком.
– В таком случае я тебя провожу.
Уилла уставилась на сэндвич. Есть ей уже не хотелось.
– Что ж, тогда пошли, – согласилась она и соскользнула с барного табурета. – Я готова.
На улице их встретили ранние сумерки и небо цвета розового лимонада. Бабушка говорила: если небо розовое, значит кто-то где-то только что влюбился. Вот такая неожиданная примета от женщины, которая повсюду видела лишь дурные знамения. На Нэшнл-стрит до сих пор царило оживление, и многие лавочки еще работали. Молодые люди молча шли по тротуару, и Уилле казалось, что Себастиану их молчание по душе. И все же она решилась нарушить тишину:
– А вы с Пэкстон давно… общаетесь?
– С того момента, как я вернулся в город. Мы сразу же нашли общий язык.
Себастиан не был похож на человека, который мог запросто ранить чьи-то чувства. Интересно, он знает, что Пэкстон в него влюблена? Стоит ли ему об этом рассказать? Уилла понятия не имела, с какой стати ей вообще пришла в голову мысль вмешаться в их отношения. Наверное, ей было неприятно оттого, что Пэкстон обижает человек, который сам точно не знает, кто он и чего хочет от жизни. Ну прямо как Колин, подумала Уилла. Хотя нет, Колин-то ее как раз ничем не обидел. В своих чувствах к нему виновата только она. Ведь ей с самого начала было известно, что он в городе не останется.
– Кажется, вы с Пэкстон в последнее время сблизились, – заметил Себастиан.
– Скорее мы стали просто лучше понимать друг друга. Много лет назад наших бабушек кое-что связывало. И мы пытаемся выяснить некоторые детали.
– Это нужно для приема в честь юбилея клуба?
– Не совсем.
Они подошли к магазину. Свет в окнах уже не горел, значит Рейчел уехала домой.
– Спасибо, что проводил. Вот мой джип, – сказала Уилла, доставая из кармана шортов ключи от машины.
– А ведь кое в чем Колин прав, – внезапно произнес Себастиан. – Своими розыгрышами ты действительно доказала всем, что ты не та, за кого тебя принимают. Именно к этому ты и стремилась, не отрицай – иначе к чему тогда выкинула напоследок фокус с плакатом?
Уилла улыбнулась: ну вот ее и раскусили!
– Я думала, что после колледжа никогда не вернусь в Уоллс-оф-Уотер. Мне хотелось, чтобы легенда обрела имя.
– Ты подала мне хороший пример.
– Серьезно?
– Мне тоже было необходимо от многого избавиться, изменить свою репутацию в глазах окружающих. Но Чокнутый всегда будет жить во мне, ведь это – неотъемлемая часть меня.
Значит, Себастиан не переделывал себя, как ей сначала казалось. Он попросту стал собой.
– Как ты к этому пришел?
– Прекратил бороться со своим «я». Самый действенный способ, но почему-то мало кто из нас в него верит. Прими себя таким, каков ты есть, а все остальное приложится. – Он нагнулся и чмокнул Уиллу в щеку. – Спокойной ночи, милая.
– Спокойной ночи, – повторила она, задумчиво глядя ему вслед.
Уилла уже успела принять душ и влезть в свои любимые хлопковые шорты и майку, когда в дверь постучали. Накинув коротенький халат, она спустилась в гостиную, включила свет, который перед этим успела потушить на ночь, и открыла дверь.
На пороге стоял ее любимый неспящий красавец, и вид у него был совершенно несчастный.
– Прости меня, – горячо сказал Колин. – Прости, что упрямо считал, будто лучше тебя знаю, как тебе жить. Я совсем зациклился на себе.
– Это я уже поняла.
Уилла отодвинулась назад, давая ему войти. Тут же в воздухе разлился знакомый аромат лимонного пирога. Запах сожаления.
– Я думал над тем, почему этот город так на меня влияет. Почему только здесь у меня не получается быть собой. Может, я просто слишком увлекся, протестуя против всех и вся? Или мне кажется, что если я вернусь, то не смогу справиться с ролью истинного Осгуда? Я всегда страшно этого боялся. Но, черт возьми, я не хочу! Не хочу появляться на этих пафосных сборищах, не хочу целыми днями торчать на поле для гольфа!
Колин запустил пальцы во влажные волосы, – видимо, он тоже недавно был в душе.
