– Ларис, я же предупреждал, чтобы не пыталась свои фокусы показывать, не пройдет.
– Ну должна же я была попробовать.
– Снежан, пожалуйста, убери это выражение с лица… Ты пугаешь, когда такая.
Девушка чуть расслабилась: лед окончательно не растаял, но холодом веять перестало.
– Все в порядке, Юрий Петрович, просто мне не нравится, когда дилетанты пытаются играть на моем поле.
Лариса вспыхнула, нахмурилась, резко повернулась к девушке… и встретилась с чуть насмешливым взглядом. Нет, выражение ее лица не изменилось, совершенно бесстрастная маска, но глаза, те самые, которые зеркало души, не врали. Тут была именно насмешка.
Надо признать, Лариса умела проигрывать. Хрипло рассмеявшись, она подняла руки.
– Один-ноль.
– Вот и отлично, – улыбнулся мужчина. – Ребята, это Лариса Вазина, один мой очень хороший знакомый человек и действительно высококлассный специалист в области личностных коммуникаций. А еще у нее есть замечательная черта – она умеет хранить тайны.
– Ха, – снова рассмеялась женщина. Смех ее был слегка хрипловатым, но от этого не казался каким-то неприятным, скорее наоборот. – Много бы я наработала в своей области, если бы болтала о своих клиентах направо и налево.
– Да, – подтвердил Юрий Петрович. – А еще она очень хороший мой друг. Поэтому ей вы можете рассказывать ВСЕ, – отец Лешки особо выделил интонацией это «все», – что сочтете нужным.
– А вы ничего ей не объяснили? – удивилась Ленайра.
– Нет. Я счел лучшим познакомить вас и предоставить рассказывать вам. Во-первых, лучше сделать это один раз, поскольку я не знаю подробностей всего, что происходило в гостях у Снежаны, и могу невольно ввести в заблуждение. Да и рассказывать одно и то же по два раза не вижу смысла. Во-вторых, я не знаю, о чем вы решитесь рассказать, а что лучше сохранить в тайне. Ей я доверяю полностью, потому говорю, что можете рассказывать абсолютно все, но мало ли что вы решите сохранить в тайне по какой-то своей причине. В общем, оставляю вас. Леш, я через час улетаю в Москву на переговоры, вернусь где-то через неделю. Дом полностью в твоем распоряжении. Лариса, комнату для вас я распорядился выделить, слуги предупреждены и в вашем полном распоряжении. По договоренности на время обучения ребят вы переезжаете сюда.
– А вещи?
– Вещи доставят через два часа, не волнуйтесь, их принесут прямо в вашу комнату, так что не отвлекайтесь. Уверяю, вас ждет большой сюрприз.
– Пап, ты сейчас уезжаешь?
– Да. Машина будет с минуты на минуту. Не скучайте. Хотелось бы побольше с вами пообщаться, но эти дела всегда так не вовремя… Думаю, Снежана меня поймет.
Лешкин отец помахал всем и вышел, закрыв за собой дверь. Все в комнате теперь с интересом стали разглядывать гостью. Сама же Лариса вдруг почувствовала себя бабочкой на стенде, которую изучают ученые-энтомологи, решая: пришпилить ее булавкой и отправить в коллекцию или отпустить на волю и изучать ее жизнь там.
– М-да, Юрий Петрович оказался прав, – пробормотала она, оглядываясь, – очень интересный случай. Может, и в другом окажется прав – я извлеку из этого намного больше пользы. – Она решительно прошла к свободному креслу и опустилась в него, оглядела всех. – Итак, ребята, разрешите представиться еще раз. Лариса Вазина. Специалист по решению коммуникационных проблем. Грубо говоря, я из тех, кого называют переговорщиками. Не совсем понимаю, что Юрий Петрович хочет, чтобы я сделала, но, полагаю, вы мне это объясните.
– А что именно папа вам сказал? – с интересом спросил Леша.
– Сказал, что я должна дать вам урок по… гм… как бы сказать понятней… по умению влиять на ситуацию в свою пользу. Порой у некоторых возникают заблуждения, что переговорщикам достаточно быть хорошими психологами, чтобы уметь читать людей. Уверяю, это далеко не так. Точнее, психологами им быть нужно и важно, но это далеко не единственное нужное умение. Порой ведь приходится выступать посредниками между… скажем так, не сильно законопослушными людьми, выстраивая между ними точки соприкосновения. Потому нужно хорошо знать разные стороны жизни… разных обществ. То есть хорошо чувствовать себя и среди отморозков с пистолетами, и в высшем свете, выступая посредником в переговорах между боссами олигархических кланов или важных политиков. Однажды мне приходилось выступать и в роли неофициального дипломата, это когда нельзя действовать через официальные каналы по тем или иным причинам.
Ребята молча переглянулись, потом дружно кивнули друг другу.
– Кажется, вы нам подходите, – согласился Леша.
– Тогда, может, объясните, что конкретно от меня нужно.
Теперь переглянулись Лешка и Ленайра. Придя к выводу, непонятному для окружающих, Лешка заговорил снова:
– Проблема в ней. – Он кивнул на подругу. – Как вы заметили, она умеет держать… гм… маску. Великолепно играет на поле высшей аристократии…
– О-о… Могу полюбопытствовать…
– Да. Я из семьи потомственных аристократов с очень большой родословной. Причем в моей стране все мои предки всегда занимали очень высокое положение, – вмешалась Ленайра. – И я с детства крутилась именно в этом обществе. Потому ваша попытка продемонстрировать этакое превосходство и была сочтена мной… дилетантством… простите за откровенность. Может, для переговорщика ваших умений хватает, но вот чтобы выжить в той клоаке, что зовется высшим светом… гм… моего государства, их явно недостаточно.
– О-о… и в чем тогда проблема?
Ленайра вздохнула.
– Проблема в том, что по определенным причинам мне нужно было покинуть то общество, в котором я вращалась с детства, и сейчас я пытаюсь налаживать отношения среди людей… не моего круга. И вот тут оказалось, что то, что помогало мне во дворце, в обычной жизни только отталкивает, а для меня такое неприемлемо… по некоторым причинам.
– Гм… два вопроса. Первый: «по некоторым причинам» – это не причина. Если хотите помощи, то хотелось бы подробностей. Второе: я слышала от Юрия Петровича, что вы с Лешей дружите с детства. Семья Коршуновых, конечно, богата, но все-таки не высший свет. И биография остальных твоих друзей… – Лариса обвела взглядом ребят. Те подобрались. Лариса тут же подняла руки, успокаивая их. – Я не имею в виду ничего обидного, просто мне казалось, что, общаясь со всеми вами, ваша подруга вполне могла бы приобрести необходимый навык общения со всеми слоями общества.
– В моем случае этот опыт еще более отрицателен, чем даже жизнь среди… правителей, – вздохнула Ленайра. – Но, полагаю, будет лучше, если я расскажу обо всем с самого начала, раз уж вам доверяет Юрий Петрович.
– Есть у меня предчувствие, что сейчас я услышу нечто очень необычное.
– Еще какое, – хмыкнул Витька. – Леш, ты бы выставил на стол чего покрепче, у твоего отца вроде бы в баре коньяк должен быть. Полагаю, пригодится… некоторым.
– Молодой человек любит шутить? – улыбнулась Лариса, правда, от этой улыбки голодного людоеда Витьку перекосило, и он постарался отодвинуться подальше. – Напрасно вы переживаете по поводу моих нервов. Быть нервным – для переговорщика непозволительная роскошь. Я бы сказала, смертельная.
