Лилиит наблюдала за танцовщицей и видела над ней нависшую тень. Яркое обжигающее пламя костра её не спугивало, а, наоборот, уплотняло. Неужели сами боги снизошли на ритуал? Амэл остановилась, когда женщины замолчали. Пряди прилипли ко лбу, грудь вздымалась от тяжелого дыхания, но улыбка озаряла так, как будто в радость девушке было исполнять ритуал для бога. Жрица была счастлива так, как будто сам Авандан прикоснулся к её устам своими.
– Ты видел?
– Что видел? – Рэйнер покосился на подругу.
– Тень, что танцевала с Амэл?
– Ты не заболела? – тёплая ладонь легла на лоб.
Лил скинула руку и зло посмотрела на сына кузнеца. Но по растерянному лицу нельзя было понять, притворяется он или нет.
Тем временем Амэл влилась в толпу. Считалось, что, прикоснувшихся к жрице, Авандан благословит на тёплую зиму и оградит от потерь и холода.
Когда Амэл проходила мимо, Рэйнер провёл ладонью по растрепавшимся волосам жрицы и ахнул, будто само пламя опалило ему руку. Лилиит поймала это прикосновение взглядом и услышала вздох, что вырвался из уст парня. Бог выбрал пару жрице. Когда юноша повернулся к Лил, её уже на площади не было.
– Неплохую тебе жрицу в той деревни выбрали.
Авандан усмехнулся, наблюдая через пелену тумана за Амэл. А девушка все ещё чувствовала его прикосновение и спешила поделиться этим чувством со всеми. Щёки налились румянцем, а глаза горели огнём.
– Да, хороша, – протянул бог пламени и обратил свой взор на другую деревню, где тощая блондинка ещё изгибалась в страстном танце.
– К ней не прикоснёшься? – Эштус усмехнулся, глядя на бога.
– Не люблю светловолосых.
– Правда? Мне передать это сестре?
– Только попробуй, божок. – Мужчина улыбался. Но от бога огня тянуло ледяной яростью.
– Что же между вами произошло?
– Ты пришёл бередить старые раны? – Авандан взмахнул рукой, рассеивая туман, что заволок просторный зал в красных тонах.
– Я пришёл узнать о пропаже.
– Тебе-то какое дело, Случай?
– Приказ свыше.
Мужчина удивлённо приподнял брови и провёл рукой по стянутым в хвост чёрным волосам:
– Не думал, что Их заинтересует пропажа источника.
– Источника?
– Силы, малыш. Моей силы. Часть её была заключена в рубин. Так же, как твоя содержится в этих побрякушках.
Эштус опустил глаза на две игральные кости, что были приточены к ремню его чёрных джинсов. Богу очень нравилась мода в мире Старшего светила. Кажется, люди называли его Солнцем.
Рэйнер нашёл подругу у её дома. Девушка подбросила несколько заготовленных поленьев в костёр у их двора и обернулась, будто почувствовала взгляд.
– Что ты тут делаешь? Иди празднуй! Иди лови благословение Авандана, в существование которого ты не веришь!
– Лили, что случилось?
– Прекрати так меня называть! – Лилиит шагнула в сторону дома и не заметила, как тень Рэйнера раздвоилась.
– Лилиит, дочь Хельмунда и Фриды, я принимаю твой вызов на дуэль!
– Ты смеёшься? – девушка притормозила и посмотрела на друга.
Пламя танцевало бликами на её тонкой фигуре и длинных распущенных волосах. Лицо в таком освещении казалось старше, с заострёнными чертами. А в глазах редкого цвета клубилась тьма злости.
– Ты много лет назад вызвала меня на дуэль. Сейчас я принимаю вызов.
– Рэйн! В Ночь Огня никто не сражается! Это запрещено!
– Ты боишься, охотничка?
Лилиит не поверила своим ушам. Как он её назвал? Затолкать эти слова обратно ему в глотку! Дочь Хельмунда подхватила с земли две палки, которые собиралась отправить в костёр, и швырнула одну из них сыну кузнеца. Рэйнер поймал своё оружие и поднял перед собой, разделив лицо на две части, как учил Тэйн. Лилиит повторила это движение:
– Ты заберёшь свои слова обратно.
– Тебя Мартон хоть чему-то научил или ты как была слабачкой, так и осталась?
Девушка не собиралась это выслушивать и ринулась на противника. Он моментально оказался в её глазах врагом. Она ведь ему верила, считала близким другом, а он так легко… Предал?
Палки скрестились с громким стуком. Лилиит отступила и вновь напала. Но каждый её удар парень отбивал. Рэйнер перешёл в защиту. Он ждал. А в голубых глазах танцевали отблески от костра. Если такое вообще было возможно, ведь пламя бушевало за его спиной.
Девушка вновь попыталась дотянуться до обидчика, но и в этот раз её ждала неудача. Они двинулись по невидимому кругу, выматывая и себя и противника. Лилиит чувствовала, как силы покидают её вместе со злостью. Пот струился по лицу, в спину дышал жаром костёр, руки дрожали от напряжения.
В следующее мгновение Рэйнер оказался слишком близко, заломил руку и выбил палку из ладони подруги.
– Успокоилась? – его голос прошелестел у левого уха. Такой тихий, спокойный, тёплый. Будто не он несколько минут назад обзывал её. Будто не он задел её за живое. И не он победил.
– Ты выиграл дуэль. – Она уткнулась лбом в его грудь и почувствовала, как гулко стучит его сердце – ломает ребра изнутри.
– Нет, глупышка. Это твои эмоции её проиграли. Что случилось? Почему ты ушла с площади? – Пальцы вздёрнули её подбородок вверх. Взгляды встретились.
– Я видела, с какой нежностью ты прикоснулся к жрице. – Она промолчала о тени бога, что окутала тех двоих во время прикосновения, ведь Рэйнер бы всё равно не поверил. – Могу поспорить, что завтра ты будешь в рядах тех, кто выстроится у неё дома!
– И вновь проиграешь.
– Чего ты хотел добиться, оскорбив меня? Или это и есть твои истинные мысли?
– Тебе надо было высвободить обиду. Это лучший вариант.
Лилиит отстранилась, потёрла вывернутую руку:
– Я глупо себя веду, да?
– Не замечал, – улыбнулся Рэйнер и вытащил из-за пазухи небольшой скрученный предмет. – Это тебе.
– Подарок? Но в эту ночь дарят их лишь семье…
В руках Лилиит оказалась атласная широкая лента для волос редкого фиолетового цвета.
– Ты давно стала моей семьёй. – Рэйнер наклонился к девушке и обжёг её губы поцелуем.
Глава 10
Время пришло
Первый снег пушистыми звёздами оседал на плечах девушки, которая увернулась от летящего в неё камня.
– Первый снег, охотничка. – Мартон усмехнулся и запустил в полет ещё один булыжник размером с его кулак.
– Твоё решение? – Лилиит уклонилась от снаряда и, петляя как заяц, которых осталось в этих местах не так много, кинулась на учителя. Рука с зажатой в кулаке палицей поднялась для удара и скользнула по плечу охотника.
