– Да кому сдались эти твари, – вывернул губу охотник, даже не удостоив взглядом своего белого в серых яблоках коня.
Тихо возмущаясь о неблагодарных придурках, Гилиам скинул с себя одежду и нырнул в морские воды. Чем дальше он отплывал от берега, тем сильнее сковывал его холод. Ноги уже давно не доставали до дна, а он всё плыл вперёд.
– Придурок, – шипел мужчина, – он не понимает, какую роль может сыграть его ученица в этом деле, потому и вмешивается.
А Лилиит стояла на берегу, кутаясь в плащ, и наблюдала за светилом, которое медленно скатывалось по небосводу.
Когда Гилиам выпустил всю ярость и вернулся на берег, часть его отряда уже спала. Томас присматривал за костром, а Лилиит тихо разговаривала со своим рыжим конём.
– Придумала имя?
Девушка вздрогнула.
– Огонёк.
Животное презрительно фыркнуло и отвернулось, всем своим видом показывая, что надеялось на нечто большее.
– Потому что мне нужен кто-то, кто будет вести меня вперёд, освещая путь. Пусть это будет лошадь, – грустно улыбнулась охотница.
Конь повернул морду и уткнулся ею в женские руки.
– Он тебя признал.
– А я его до сих пор боюсь, – рассмеялась Лилиит, зарываясь пальцами в гриву.
– Ты никогда не каталась на лошади?
– В этой жизни нет, – легко отозвалась Лил.
Томас уже мирно посапывал у костра и не слышал их разговора.
– А в той? – мужчина затаил дыхание. Ему не терпелось разузнать о мире, из которого привела Сэлис душу.
– Знакомая держала ферму, – тихо начала Лилиит, будто боялась, что за историю из прошлой жизни её лишат голоса, – была там несколько раз. Даже разочек прокатилась на пони.
– Расскажешь мне о своём мире? Ты ведь обещала.
Охотница вздохнула и опустилась на песок. Лишённый внимания Огонёк ударил копытом и обиженно заржал.
– Странно. Молабу обычно своенравные твари, их не так легко приручить. Но они выносливы и храбры. Я даже не надеялся, что у того купца они окажутся. А тебе удалось получить признание от своего меньше чем за день.
Лилиит пожала плечами и зарылась пальцами в холодный песок.
– Тот мир, из которого я родом, – заговорила охотница, – большой и страшный. Люди в нём хуже зверей. Я не выдержала этого и… и оказалась тут. Что именно ты хочешь узнать?
– Кем ты была там и чем занималась? Сколько тебе было лет, когда ты… попала сюда? И чем похожи наши миры?
– Это разговор не на одну ночь, – улыбнулась девушка, впервые не чувствуя себя чужой. – Я была купцом. Да, назовём это именно так. Я продавала людям необходимые в быту вещи. Но это не тот путь, по которому я хотела идти. Родители настояли, – будто оправдывалась она. – Они у меня были строгими и требовали вечного послушания. Тот путь, по которому хотела пойти я, был неприбыльным и в какой-то степени даже зазорным.
– А кем ты хотела быть?
– Художником. – Тёплая улыбка отразилась на её лице. – Но это не принесло бы тех денег, на которые я жила, когда родителей не стало. Автокатастрофа. Я осталась одна слишком рано. Закрылась и потеряла себя. Изо дня в день всё повторялось по накатанной, и в один день, когда несчастных случаев накопилось слишком много, я сломалась.
– Не жалеешь?
– Это было глупо, не спорю. За что теперь и расплачиваюсь.
Гилиам кивнул головой, хотя понимал не всё, о чём толковала девушка.
– Что такое автокатастрофа? – повторил мужчина слово, не исковеркав его.
– В том мире лошадей не используют, как транспорт. Для этого люди изобрели металлические механизмы – машины. Иногда они ломаются и уносят с собой человеческие жизни.
– А небо там такое же? – Охотник поднял взгляд на тёмный, усеянный звёздами небосклон.
– Звёзды у нас видны всегда, а не только весной. А у Солнца есть ночная спутница – Луна.
– Солнце? Так вы зовёте своё светило?
Охотница кивнула головой и зевнула.
– Идите спать! – буркнул Мартон, оторвав голову от мешка, и вновь провалился в сон.
– Он слышал? – взволнованным шёпотом поинтересовалась Лилиит.
– Вряд ли.
Но они так и не легли спать. Гилиам расспрашивал охотницу о всяких мелочах, упорно не замечая того, как девушку клонит в сон.
Ситуацию спас проснувшийся на рассвете Томас. Парень покачал головой, глядя на потухший костёр, и кинулся разводить новый.
– Схожу пока за дровами, – встрепенулся Гилиам и направился к нескольким деревья, росшим выше линии берега.
Смуглый охотник зевнул и провёл пятерней по коротким каштановым волосам. Лилиит потянулась до хруста в суставах и подсела к костру:
– Плохо спалось?
– Да вы ж болтали всю ночь, дрыхнуть мешали, – улыбнулся парень.
Леоф подскочил, схватился за лук и, натянув тетиву, выпустил стрелу в сторону девушки. Лил не успела испугаться, а стрела вошла в глаз одному из головорезов, которые подкрадывались к стоянке.
– Вот это реакция, – присвистнул Томас, вытаскивая из-под расстеленного плаща два коротких изогнутых клинка.
От шума проснулись остальные и схватились за оружие. Драдер зевал и отчаянно пытался понять, какая из сторон его копья смертельно опасная.
А разбойники уже не таились и, выхватив оружие, бросились на отряд Гилиама. Леоф выпускал одну стрелу за другой, и почти все они находили свою цель. Но головорезов было слишком много, они всё прибывали и прибывали. Охотники отражали атаку, но медленно отступали к морю. Ураган сбил лошадей в кучу и увёл вверх по береговой линии. Шум привлёк Гилиама, который как раз возвращался с охапкой дров. После кампании воин сменил свой большой двуручный меч на оружие поменьше. Этот уступал и по длине, и по толщине, но двигался с ним воин намного быстрее, и сейчас это было важно. Подозвав свистом Урагана, с которого заботливый хозяин так и не снял седло, мужчина вытащил из притороченных ножен клинок, украшенный лишь изумрудом на крестовине, и кинулся на подмогу к своим.
У Леофа закончились стрелы, и отбивался от нападавших он ножом. Осванд орудовал левой рукой, так как правая не подчинялась, а из плеча текла кровь. Мартон уже стоял по щиколотку в воде, что значительно замедляло его движения. И только Лилиит, Драдер и Томас ещё сдерживали напор противника.
Воин поднял над головой меч и с силой опустил его на ближайшего разбойника, разрубая череп напополам и сея панику, ведь никто не ожидал подмоги.
Но завершающим этапом оказались молабу, которые во главе с Ураганом ворвались на пляж и начали топтать неприятелей. Разбойники, бывшие уже в меньшинстве, дали дёру, побросав оружие.
– На нас есть заказ.
