— Вы знаете, что из-за вас в клане сейчас каждый Ворон носит с собой защитные амулеты от менталистов? — спросила Варьяна, помогая мне надеть тяжелое одеяние так, чтобы не повредить ни один нашитый на него драгоценный камень.
— А раньше не носили?
Женщина поправила складки юбки и принялась застегивать крючки.
— Раньше всех магов замка защищал дар Белого Ворона. Вещуны — слишком лакомая добыча для менталистов, поэтому клановый дар имеет еще и эффект своеобразного зонтика, укрывающего мысли и видения вещунов и вещуний… Готово! Теперь прическа.
Я села перед зеркалом. Варьяна взяла щетку и болтала, бережно распутывая пряди белых волос.
— Когда Риандра потеряла сознание, дар ее покинул. И зонтика не стало. Именно поэтому Таррек поселил вас сначала в защищенную изнутри и снаружи башню детинца.
— А я думала, чтобы убить меня в войне со ступеньками. Я же бескрылая, летать не могу.
— Ничего, это временно. Хаор даст вам крылья, когда вы станете его женой.
— Стану ли? — вырвалось у меня. Не хотела вслух. Нельзя показывать слабость.
Мы обменялись взглядами в зеркале. Варьяна смотрела изучающе, сощурившись, что-то прикидывая в уме. Жаль, что я неполноценный менталист и не могу считать ее мысли. Впрочем, на ее груди висела целая горсть амулетов. Кольца женщина не носила совсем, даже брачных. Как и Катра, кстати. Видимо, здесь это у лекарей не принято.
А вот браслеты выглядели подозрительно: камни излучали не только сияние драгоценностей, но и сверкали разноцветными узорами заклинаний. И один из камней на браслете напомнил мне узором кольцо Дэйтара, использованное им для создания портала.
Хвала моей тренированной памяти! Теперь мой план стал действительно гениальным.
Но получается, и Таррек, и Риандра врали мне, что замок нельзя покинуть порталом. Впрочем, они говорили, что сюда нельзя попасть таким образом, если не работает главный портальный круг. Это точно. А лекари должны иметь локальные порталы, чтобы мгновенно прийти на помощь к больному или раненому.
В таком случае, если у них есть порталы…
— Варьяна, — не выдержала я. — Скажите, лекари клана имеют личные портальные камни?
Она кивнула.
— Тогда почему раненые из отряда сара Энхема остались без вашей помощи?
— По трем причинам, таинэ, — по-военному четко ответила она. — Первая: из-за обвала никто в отряде не мог передать точные координаты, поэтому идти порталами было бы самоубийством. Второе: я уже говорила, что повреждения не смертельны, сами справятся. Каждый Ворон проходит обучение, как оказать первую помощь. И третье: мы отправили им на помощь стражей, бывших поблизости, а у них всегда с собой запас медикаментов и перевязки.
Всю дорогу до трапезной я мысленно болтала с Аркусом, обсуждая новый потрясающий план. И на этот раз вредный дух не мог обрезать мне крылышки воодушевления, как ни размахивал виртуальными ножницами. Я была уверена, что отлично помню рунный рисунок портала Лаори-Эрля. Я его видела не один и даже не два раза и могла бы воспроизвести с закрытыми глазами.
Оставалась сущая мелочь: раздобыть портальный камень и научиться им пользоваться.
У входа в трапезную я остановилась на пару секунд, придавая лицу слегка скучающее выражение, но не преуспела. Риандра сразу меня раскусила:
— Вы сегодня светитесь от радости, таинэ.
— Конечно, сара, ведь я скоро увижу своего наставника и узнаю новости о моем таире. Могу я узнать, почему перенесли время ритуала поиска?
— А почему нет? — пожала плечами Риандра. На ее ритуальном платье камни заиграли ослепительными вспышками. Выглядела она в нем как настоящая царица и держалась так же, с королевским величием. — Два раза дневной поиск был неудачным. Возможно, дело в вашем кольце, точнее, осколке Ока Истины: от него в тонких мирах слишком интенсивное свечение, а наши вещие глаза уже отвыкли от сияния святыни. Если к нему добавляется свет ауры сферы Суаф и полуденный свет нашего солнца, эта интенсивность и может давать эффект слепоты. Сегодня мы приняли меры, чтобы…
Бла-бла-бла… Виртуозная отмазка, что тут скажешь. То ли ожил мой дар менталиста, которым так гордится наставник Нэйсон, то ли утренняя взбучка от Аркуса прочистила мне мозги, но я слышала фальшь в каждом слове Риандры.
— Приступим? — Я протянула ей руку с брачным кольцом, и сара вцепилась в нее с жадностью голодной волчицы.
«Не подведи, Дэйтар, — усмехнулась я про себя. — Ты ведь хочешь побеседовать с этой женщиной?»
Я успела поймать короткий смешок Аркуса и провалилась в видение.
«Сегодня ты ранняя пташка, Тома», — завибрировал в голове могучий голос, отличавшийся от тенора Аркуса, как безбрежный космос отличается от капельки Земли. Казалось, само небо — перламутровое, с нежными розовыми росчерками перистых облаков — говорит со мной.
«Спасибо тебе за Аркуса. Это ведь ты помог ему найтись, да? И ты забросил его дух в маргиссу. Я сразу догадалась, что это может быть только твоим чудом. Иначе Аркуса носило бы из мира в мир магическими потоками, как пушинку ураганом, или он попал бы в ловушку, но в маргиссу, да еще в такой удачный момент, чтобы узнать о заговоре советников, — никогда. Теория вероятностей сдохла бы. Ты — Белый Ворон?»
«Еще не узнала, — вздохнул голос. — Нет, Белый Ворон летит впереди тебя, показывает путь. Смотри!»
Я покрутила головой. Отметила, что мои крылья такие же перламутровые, как небо, а кончики перьев розовеют от нежного утреннего солнца Нижнего мира. А может, я облако? Перышко, нарисованное на небесном своде? И я вовсе не лечу, оседлав воздушную струю и изредка взмахивая крыльями, а парю на месте, и земля внизу медленно вертится, подставляя раскрашенный феерическими красками бок жарким объятиям нового дня?
Какая все-таки красота под крыльями! Сегодня — изнеженная, томная. Как будто когда-то столкнулись в небе сотни хрустальных радуг, словно бокалы с шампанским, и разлетелись разноцветными осколками и брызгами.
«Осторожно, Тома! — Строгий окрик вырвал меня из состояния нирваны. — Старайся не смотреть вниз, можно разбиться с непривычки. Это магия сферы».
Я с трудом оторвала взгляд от быстро приближавшейся земли и устремила его вперед и вверх, судорожно работая крыльями. И словно невидимая ладонь подхватила меня, помогая справиться с головокружением.
Впереди, словно жемчужина на перламутровом своде раковины, сиял огромный, как альбатрос, Белый Ворон. Он кружил над горами, сужая круги. В плотном мире, конечно, ни один ворон не поднимется на такую высоту. Но в иной реальности мира высота не имела значения. Мое физическое тело дышало где-то далеко внизу, его ладони были крепко сцеплены с ладонями соседей — сары Риандры с одной стороны и суна Гарва с другой, и я какой-то частью сознания ощущала тепло их рук. А мое крылатое «я», которое я сознавала и как какую-то перламутровую птицу, и как Тамару Коршунову, парило на неимоверной высоте и опускалось вслед за моим провожатым, Белым Вороном.
