– Так, что случилось, князь?
– О смерти царевича Дмитрия слыхал?
Бессонов вздохнул:
– Слыхал, как не слыхать. По себе знаю, как терять сына. Мой Игнат, если помнишь, в неволе у проклятых басурман сгинул.
– Помню. Ты узнал об этом, когда мы гонялись за мурзой Захира поначалу в наших лесах, потом за Волгой.
– Да, там я остальных из семьи нашел. Но что за дело-то у тебя?
Савельев поведал своему помощнику, умудренному опытом войны с ворогами русскими, что поведал царь.
Гордей выслушал, взгляд его помрачнел.
– Значит, князь Ростов?
– Да, Василий Юрьевич Ростов.
– Собака, напакостил, лишил государя сына и – в бега.
– Так, Гордей. Вот и поручил нам Иван Васильевич любой ценой найти этого пса и доставить на Москву пред очи государевы для разговора серьезного.
– А где искать-то, ведомо?
– Точно покуда нет. Пойдем в ближайшие дни во Псков, к товарищу князя Крылова. Он же занимается подготовкой обоза. Ну а во Пскове решим, что делать.
– Добро, князь. То праведное дело. Ростова треба сурово наказать.
– А до того найти и взять.
– И найдем, и возьмем.
Савельев распорядился:
– Ты, Гордей, сам или чрез Власа предупреди всех наших, дабы находились дома, как можно реже покидали дворы, а если придется, то оставляли людей, что позвали бы их быстро. Передай деньги. – Савельев достал мошну. – Разделишь, как всегда, поровну, по справедливости. И готовьтесь. Провизией занимается Крылов. Нашим иметь при себе все самое необходимое на долгий поход. Мыслю, быстро изловить пса Ростова не получится.
– Кто знает, князь. Но мыслю тако же. Все передам, все будет готово уже ныне.
– Ну и добре.
– Как Ульяна?
– Слава Богу. Хорошо.
– Ну дай ей Господь здоровья и разродиться в срок. Вот погуляем на крестинах твоего сына, князь.
– Отчего сына, может быть и дочь.
– Значит, на крестинах дочки.
– О делах думай!
– Сейчас же пойдем с Власом оповещать мужиков.
– А как же городьба? – улыбнулся Савельев. – Влас молвил, завалилась ограда, поднимать собираетесь.
– Да ну ее к черту эту городьбу, успеется. Наперво задание государя.
– Вот это правильно. Пошел я к себе, обещал Ульяне прогуляться по Москве.
– Добро, князь. Ты не беспокойся, все будет сделано как надо. Коли что, загляну после обеда, сообщу.
– Зайди, чтобы я был уверен.
– Добро, сделаю. А ты пошто пешком-то?
– Да надоело. Все верхом да верхом.
– И то правда. Бывай, князь.
– Бывай, Гордей!
Глава шестая
Прогулка Савельевых по торговым рядам удалась. Несмотря на упорство Ульяны, в большей мере напускное, Дмитрий все же купил ей золотые украшения с камнями. Из одежи купили просторный цветастый распашной сарафан, прежний был уже мал. Зашли в церковь Варвары Великомученицы, помолились, поставили свечи за упокой царевича Дмитрия и здравие всех родных.
Вернулись к обеденной трапезе. После нее, как принято, легли спать. Проснувшись, пошли в сад. Там их нашел Прохор в новой, немного великоватой рубахе.
– Князь, там приехал Гордей Никодимыч Бессонов.
– Пропусти во двор.
– Пропускал, не поехал, молвил, на улице дождется.
Савельев приказал служке:
– Ты, Прохор, оставайся с княгиней, если что, зови сразу меня и Авдотью, понял?
– Понял, как не понять?
– Я скоро.
Савельев вышел через калитку на улицу, где, спешившись, его ждал Бессонов:
– Ну что, Гордей?
– Приехал доложить, все наши оповещены, готовы хоть немедля отправиться в поход.
– Все были дома?
– Гонца только за Осипом посылали.
– У своей возлюбленной был?
– У нее. Влас ездил к ней. Как приехал, молвит, и где только такую толстую нашел Горбун? Здоровая, говорит, баба, как раз под стать нашему богатырю.
– Его оповестили?
– Само собой. Значит, князь, дружина готова выполнить новое задание.
– То добре, езжай к себе, отдыхай. Перед тем, как выходить, заеду.
– Ладно.
Бессонов вскочил на коня и поскакал по улице в сторону своего подворья.
Савельев зашел во внутренний двор, оттуда в обход дома прошел в сад. Ульяна сидела на скамейке, глядя на цветы. Прохор стоял рядом, вертел носом. Видать, это занятие не доставляло отроку особого удовольствия.
Дмитрий кивнул ему, и Прохор исчез.
Савельев присел рядом с женой.
Ульяна спросила:
– Пошто Гордей приезжал, если не тайна?
– Да какая тайна? Я велел ему передать всем нашим о скором походе и выдать деньги, что передал государь за поход к Калуге.
– Иван Васильевич щедр к вам.
– Он ко всем щедр.
– Так-то оно так. Но я устала, родной, пойдем в дом?
– Конечно, Ульяна.
Савельев помог жене, поддержал за локоть.
В доме она прилегла на лавку в опочивальне.
Савельев спросил:
– Тебе плохо, Ульяна?
– Мутит, Дмитрий. Так бывает, пройдет.
– Лекаря позвать?
– Не надо.
И тут же ее вырвало.
Дмитрий крикнул в сени:
– Авдотья!
Та тут же прибежала.
– Да, князь?
– Сбегай-ка до лекаря Прова.
– Княгине помощь нужна?
– Ну не мне же!
– Тогда треба позвать бабку Дарину, она как раз по бабьим делам знахарка отменная.
– Давай Дарину, кого угодно давай, тока скорей!
– А что, дюже худо княгине?
– Ты не болтай, а беги!
– Бегу, Дмитрий Владимирович, бегу!
Авдотья скрылась, Савельев посмотрел на жену. Рвотные позывы не прекращались, она побледнела, руки дрожали.
– Плохо, Ульянушка? – спросил Савельев и тут же выругал себя, «умный вопрос задал, разве не видишь, что происходит?».
Знахарка явилась быстро.
– Ну что тут у вас? Ага, понятно.
Она повернулась к Савельеву:
– Князь, уйди, а ты, Авдотья, принеси теплой воды, и соли, и полотенца, да посуду какую, горшок али котелок.
