Второй отряд через западные ворота, которые татары сбили заранее приготовленным тараном, ворвался в сад и на зданий двор. Уваров увидел стражников, отбросивших сабли и вставших на колени. Отвел взгляд. Здесь атака полностью удалась.
А вот на переднем дворе завязалась сеча. Стражники Ростова, не имеющие возможность нанести урон врагу с городьбы, спрыгнули вниз. Здесь у них были приготовлены пики – грозное оружие пешего воина против всадника. Ударами пик они сумели сбить с коней Кузьму Новика и Лукьяна Балаша. Раненые ратники отползли к городьбе.
Упорство, с каким дружину встретили люди изменника, взбесило Горбуна. Он спрыгнул с коня и пошел на стражу. На него было страшно смотреть. В глазах огонь ненависти, в руке шестопер, который он крутил, как хворостину, в другой руке – сабля. Отбив копье одного из стражников, он влепил ему шестопер в бок, ломая ребра. Еще один дикий вопль пронесся над подворьем. Горбун прибил ударом по голове второго стражника, затем третьего. Били ворога и остальные ратники. Стража бросилась к террасе, забилась в дом.
Савельев поднял саблю, крикнул:
– Всем спешиться! Коней к городьбе! Рябой, глянь, что с Новиком и Балашом. Надо – помоги, чем сможешь. Остальным – окружить дом. Нестерову и Черному – осмотреть постройки двора.
Появились ратники второго отряда. Сзади остались Уваров и Дрозд. Татары бросились к столбам, на которых висели их соплеменники.
Дом окружили.
Изнутри донесся крик:
– Савельев, это князь Ростов, погутарить надобно.
– О чем мне с тобой гутарить?
– Есть о чем! Запомни, живым ты меня не возьмешь. Царский наказ не выполнишь! А один на один, может, и договоримся.
– Ладно. Выходи, пес!
– Э‐э, нет, князь, ты заходи в террасу. Один. Я тоже буду один. Слово.
– А есть ли цена твоему слову, убийца младенца-царевича?
– Я всегда был против Ивана Грозного и сейчас против него, но я не виновен в гибели царевича. Меня оговорили.
– И ты можешь это доказать?
– Коли выслушаешь.
– Добро. Иду на террасу. Тебе быть одному, я тако же один. Попытается кто из твоих людишек вырваться, дружина всех положит.
– Давай меньше слов, князь!
– Иду!
Бессонов подошел к Савельеву.
– Дмитрий Владимирович, а надо ли? Ростов с малой стражей обложен в доме. Атакуем со всех сторон и возьмем его, пошто лишние разговоры вести?
– А пошто не поговорить? Глядишь, во время разговора и возьму этого пса без боя.
– Ну, если так!
– Поглядим. Вы смотрите за домом, за подворьем и за деревней, Баймаку и Агишу… хотя вижу: им Гардай с Тураном помогают. В общем, будьте начеку. Дам сигнал или схлестнусь с Ростовым на террасе – увидишь – дружину в атаку!
– Понял, Дмитрий Владимирович. Да поможет тебе Бог.
– Конечно, поможет, Гордей. Мы же за правое дело стоим!
Савельев, поправив саблю, кольчугу и шлем, направился к дверям террасы.
Глава десятая
Ростов открыл дверь и отпрянул назад, к стене. Дмитрий вошел. Посмотрел на человека, стоявшего напротив. В том, что это князь Ростов Василий Юрьевич, сомнений не было. Всю левую часть лица закрывало красное пятно.
– Вот ты какой, князь Савельев, – проговорил Ростов.
– Пошто звал, изменник?
Ростов изобразил удивление:
– Я изменник? И кому я изменил?
– Государю нашему, Ивану Васильевичу.
– Изменяют, князь, когда до того присягают на верность. Я же в отличие от большинства вельмож не присягал Ивану.
– Как же тогда попал в его свиту? Старицкая постаралась?
– Да. Я не собирался тащиться с царем, царицей, царевичем, братом царя и его свитой в Кириллов монастырь, но княгиня Ефросинья настояла.
– Это она замыслила убить царевича?
– О том она речь со мной не вела.
– Как это не вела? Разве не ты стоял за злодейством на струге?
Ростов вздохнул:
– Ты не поверишь – нет, не я. Княгиня мне такого наказа не давала, да и не согласился бы я.
– И не твои людишки устроили убийство? Не Кузьма Бородатый, что отвечал за сходни, на струге перерезал веревки? И наутро его потом не утопили в реке, дабы следы скрыть?
– Это тебе царь рассказал?
– Да.
– Ефросинья Старицкая провела всех. Да, на струге был Кузьма Бородатый. Он отвечал за сходни. Но он ли перерезал веревки, не видел никто. И я не видел. Как царевич потонул, начались поиски злодеев и в первую голову этого Кузьмы. Нашли его в реке недалеко от струга. На шее камень, в спине рана от ножа. Рядом следы людей и коней. Царь не сомневался, что младенца убили. Но, заметь, князь, тогда на струге меня никто ни в чем не обвинил. Я вместе со всеми добрался до Москвы. На Москве я пошел на подворье Старицких и рассказал Ефросинье, что произошло на Шексне. И княгиня не опечалилась, напротив, как мне показалось, возрадовалась, хотя вида при чужих не показывала. А потом сказала мне, учинится, мол, следствие, меня обвинят в злодействе, назовут главарем шайки убийц. Я удивился и спросил, пошто так? Княгиня ответила: бежать бы тебе, и чем быстрей, тем лучше. Многие ведают о твоей неприязни к царю Ивану, ты и будешь отвечать. Ну, уж если княгиня то сказала, а она ведала многое из жизни кремлевской, то я решил не медлить. Оставил семью, хотел потом забрать, да все как-то не выходило. И только в Пскове понял, что провела меня Ефросинья. Она знала настоящего убийцу и прикрыла его мною. Именно на ее подворье и пустили слух, что я начальствовал над шайкой, что убила младенца. А коли я сбежал, значит, виноват.
Савельев сказал:
– Так не сбегал бы, а пошел к государю и поведал бы, как Ефросинья оговорила тебя.
– Это сейчас легко говорить. А тогда? Хотя ты прав, я сделал ошибку, что сбежал, но ничего уже назад не вернуть. Коли царь считает меня главным заговорщиком, коли послал за мной свою особую дружину, о подвигах которой я наслышан, значит, оправдаться я не смогу. Мне не дадут оправдаться. И в первую голову не даст все та же Ефросинья, что спит и видит на троне сына своего князя Владимира Андреевича.
Савельев спросил:
– Что за человек сопровождал дружину от Пскова до этого подворья? Твой человек?
– Мой, чего скрывать. Сотник бывший Агатов. Его по Москве хорошо знал мой помощник. Он тако же недоволен правлением Ивана Грозного, потому и приехал ко мне. Сопровождал вас от Москвы. И я знал все о ваших делах. Быстро вы вышли на починок. Хорошо, во Пскове задержался Степан Колода, он и предупредил, что ты намереваешься атаковать починок. Пришлось бежать. Ты и сюда пришел. Настырный или царя боишься? Он может снять голову за ослушание. Это для него – раз плюнуть.
