– Что, правда утро? – невольно удивилась я.
– А не все ли тебе равно?
Мне это очень не понравилось. Даже больше, чем люмпенская речь и бодрящие пощечины.
– Кому все равно? Покойникам, – охотно развил тему мой здравый смысл. – Люся, есть основания подозревать, что тебя планируют прикончить.
– Опять? – Я решила, что снова буду сопротивляться, и для начала оценила свое физическое состояние и положение в пространстве.
Итак, я сижу на довольно жестком стуле с подлокотниками. У меня ничего не болит, руки-ноги шевелятся, но ограниченно, поскольку привязаны к этому самому стулу.
Сижу, значит, я и гляжу на нагло лыбящуюся физиономию.
– Что – опять? – переспросила физиономия, совершив типичную ошибку, то есть решив, что это я с ней разговариваю.
– Опять я ошиблась в мужчине, – ответила я. – Вы не Валаамов.
– Не-а.
– А кто? И что вам от меня нужно?
– Борян, отойди! – властно распорядился новый голос.
Мой шкафообразный собеседник сдвинулся в сторону, и я увидела благообразного седовласого джентльмена в идеальном домашнем наряде голливудского миллионера: светлые брюки, белая рубашка, голубой кашемировый джемпер, мокасины из нежной кремовой замши.
Мокасины я особенно хорошо рассмотрела, потому что джентльмен сидел в кресле, закинув ногу на ногу, и одной задней лапкой игриво покачивал.
Кресло у него, кстати, было куда удобнее моего – мягкое, кожаное.
– Валаамов? – предположила я. – Модест Игоревич?
– Не угадала. – Джентльмен улыбнулся, показав красивые дорогие зубы.
– Так как мне к вам обращаться?
– Никак. Это я к тебе буду обращаться, – Безымянный Джентльмен подался вперед, – с одним вопросом: где этот идиот с ожерельем?
– С ожерельем?
– С ожерельем!
– Хм…
– Скажи им, дура! – хрипло выкрикнул женский голос откуда-то сбоку.
Я повернула голову, шкаф Борян еще подвинулся, и мне открылся вид на такой же, как у меня, стул.
На таком же стуле, аналогичным образом привязанная, сидела растрепанная женщина с отчетливыми следами побоев на лице и теле, скудно прикрытом то ли легким сарафанчиком, то ли ночной сорочкой.
– Вы кто? – спросила я женщину.
– Опять не узнала?! А ведь сегодня я без грима. – Женщина захохотала, но ее смех очень быстро сменился сиплыми всхлипами.
– По голосу не узнать, она охрипла, наверное, много кричала, – сказал мой здравый смысл. – Присмотрись к лицу.
– Вы не могли бы отойти подальше? – вежливо попросила я Боряна, маячащего между мной и неопознанной женщиной.
– Она меня послала куда подальше? – неприятно удивился Борян.
– Встань в стороне, идиот, не мешай наслаждаться, это же кульминация сцены! – прикрикнул на него Безымянный Джентльмен.
– Да не сцены, а всей пьесы! – возразил мой здравый смысл. – Люся, ты узнала?!
– Узнала, – призналась я. – Я узнала, что я полная дура!
– Ха, вот новость-то! – засмеялась-закашлялась гримерша Маня.
– Я должна была догадаться, что это ты! – сказала я ей. – Это ты культурная девушка из мира искусств, и это тебя я когда-то познакомила с Вадиком, затащив его на твою дурацкую выставку!
– Позвольте не согласиться, выставка была недурна, я сам ее спонсировал, – влез Безымянный Джентльмен.
– А, тогда я знаю, кто вы: известный меценат и коллекционер Малороднов, это было в пресс-релизе! Но сейчас не вмешивайтесь, пожалуйста, мы разговариваем.
– Люся, узнав гражданина мецената, ты уменьшила свои шансы выйти из этого подвала живой практически до нуля, – сокрушенно отметил мой здравый смысл.
– Отстань, не мешай разбираться! – сказала я им обоим сразу и снова повернулась к гримерше. – Так, Маня, я сейчас быстренько восстановлю картину преступления, а ты молча кивай и поправляй меня, если я ошибусь.
– Какая нахалка! – восхитился гражданин меценат.
– Когда я ушла от Антипова, ты заняла вакантное место в его жизни и постели, – не отвлекаясь на помехи, начала я. – Узнав от Вадика о том, что в наш офис привезут на пару дней музейные сокровища, ты уговорила его эти ценности свистнуть и нашла на них покупателя…
– К вашим услугам! – издевательски поклонился Малороднов.
– Не знаю, вместе ли вы придумали хитрый план по переводу стрелок на кого-нибудь другого, но понимаю, почему выбрали именно меня: мелочный Вадик с его оскорбленным самолюбием никак не мог угомониться. Плюс ему очень удачно подвернулась отдаленно похожая на тебя раззява-блогерша, а тебе с твоим профессиональным мастерством никакого особого сходства и не нужно было, подогнать себя под фото Кати в паспорте ты смогла без труда, так почему было не сплавить меня на тот свет – так сказать, концы в пропасть.
Маня молчала, из чего следовало, что мои рассуждения верны.
– Вот, наверное, ты удивилась, когда я явилась к тебе на следующий день после того, как ты спихнула меня с обрыва? – поинтересовалась я, забыв, что сама же попросила Маню молчать до тех пор, пока я не ошибусь в своих предположениях. – Небось принялась названивать Вадику, чтобы предупредить его о моем неожиданном появлении? А у Вадика мобильный телефон был заблокирован, а на стационарном плотно висела Катюшка!
Маня молчала.
– А потом выяснилось, что благополучно украденные Вадиком скифские сокровища – не оригиналы, а копии, – продолжила я. – И гражданин меценат рассердился…
– Очень! – охотно поддакнул Малороднов.
– Настолько, что однажды Вадик уснул с подругой Маней, а утро встретил с поддельным акинаком в груди. Кстати, объясните мне кто-нибудь, зачем надо было убивать Вадика?
– А зачем надо было брать аванс в сумме, многократно превышающей стоимость полученных мной фальшивок? – с какой-то детской обидой ответил вопросом на вопрос коллекционер.
– А просто вернуть деньги нельзя было? – это я уже у Мани спросила.
– Долю Вадика я вернула, но он, как оказалось, не в одиночку сокровища тиснул.
– Конечно, не в одиночку! Чтобы вынести железный шкаф, нужны были минимум два крепких мужика!
– Ну, вот второй крепкий мужик со своей долей и сбежал.
Я недолго думала:
– Этим вторым был Саня Веселкин?
– Как выяснилось, да.
– Вам, кстати, не известно ли местонахождение этого Сани? – опять влез в девичью беседу Малороднов.
– О, дайте мне еще секунду подумать… Поняла! – Я победно щелкнула пальцами – даже путы на запястье не помешали. – Вадик и Саня поделили трофеи, да? Вадик взял акинак, а Саня – пектораль. А я, когда звонила сегодня Мане, как раз упомянула ожерелье, и вы решили, что речь о том самом, скифском, да?
