– Я впечатлена масштабами твоего больного воображения, но да, ты прав. Ладно, не буду надеяться на смерть Арча, но, может, мы все-таки найдем его тело.
Однако никто так и не нашел Арча Бага мертвым, и золото по частям перенесли в новый тайник. Джейми и Йен долго думали, где его устроить, и серьезно обсуждали этот вопрос в секрете от всех. Точно не в пещере виски. Мало кто знал, где она находится, но некоторым было известно. Например, Джозеф Уэмисс, его дочь Лиззи и два ее мужа – тут я удивилась, что уже могу думать о Лиззи и обоих Бердсли без привычного недоумения, – узнали в силу обстоятельств. А перед нашим отъездом нужно показать пещеру Бобби и Эми Хиггинсам, раз уж они будут гнать виски в наше отсутствие. Арчу Багу никто не говорил, где пещера, но, скорее всего, он и так знал.
Джейми был непреклонен: никто не должен знать, что в Ридже вообще есть золото, не говоря уже о том, где оно находится.
– Если пойдут слухи, то все здесь будут в опасности, – сказал он. – Ты же помнишь, что произошло, когда Доннер рассказал своей компашке, что у нас есть драгоценности.
Конечно, я помнила. И все еще просыпалась от кошмаров, в которых слышала, как с приглушенным хлопком взрывались пары эфира, лопалось стекло и трещало дерево, когда грабители крушили наш дом.
В некоторых снах я металась туда-сюда в безуспешных попытках спасти чью-то жизнь – только вот чью? – но всегда натыкалась на запертые двери, глухие стены или объятые пламенем комнаты. В других – стояла на месте, не в силах пошевелиться, пока огонь полз по стенам, с изысканной жадностью пожирал одежду на лежавших у моих ног мертвецах, вспыхивал в их волосах, охватывал мою юбку и пробирался по ней все выше и выше, обвивая ноги раскаленной паутиной.
Меня по-прежнему охватывала печаль, смешанная с глубокой очистительной яростью, когда я смотрела на выгоревшее пятно посреди поляны, где когда-то был мой дом, но после каждого кошмара мне было необходимо выйти утром из хижины и снова вглядеться в то страшное место, обойти холодные развалины, вдыхая запах мерзлого пепла, и все для того, чтобы погасить пламя, что горело в моих глазах.
– Ты прав, – сказала я, плотнее закутываясь в шаль. Мы стояли возле кладовой над ручьем и разговаривали, глядя вниз на руины. Я промерзла до костей. – Но… тогда где?
– В пещере Испанца, – сказал Джейми.
Я растерянно моргнула.
– Где-где?
– Я тебе покажу, a nighean, – улыбнулся он. – Когда снег растает.
* * *
Неожиданно наступила весна, и вода в ручье поднялась. Бурный поток, разбухший от талого снега и сотен крошечных ручейков, что струились и прыгали по склону горы, плескался и ревел у моих ног. Я чувствовала на лице его холод и знала, что в считаные минуты промокну до колен, но это не имело значения. На берегах ручья ярко зеленели стрелолисты и понтедерия; поднявшаяся вода вырывала часть растений из земли и уносила вниз по течению, другие же изо всех сил цеплялись корнями за жизнь, их листья стелились в быстрых струях. В тени берегов под водой извивались темные переплетения водяного кресса. Его свежая зелень и была моей целью.
Я уже наполовину заполнила корзинку ростками папоротника. Хороший большой пучок свежего нежного кресса, такого хрустящего и холодного, прямо из ручья, – как раз то, что нужно, чтобы восполнить нехватку витамина С, которая образовалась за зиму. Я стащила ботинки и чулки, немного поколебавшись, сняла платье вместе с шалью и повесила на ветку дерева. В тени нависающих над ручьем серебристых берез было довольно прохладно, и я вздрогнула, но, не обращая внимания на холод, подоткнула подол сорочки и вошла в ручей.
Не обращать внимания на его температуру было гораздо труднее. Я ахнула и чуть не выронила корзинку, однако устояла на скользких камнях и осторожно двинулась к ближайшим зарослям соблазнительной темной зелени. Уже через пару секунд у меня онемели ноги, но, охваченная азартом добытчика и страстным желанием поесть свежего салата, я не чувствовала холод.
Довольно много наших припасов уцелело после пожара, поскольку они хранились в хозяйственных постройках – в кладовой над ручьем, в амбаре и коптильне. Однако огонь уничтожил погреб для овощей, а вместе с ним погибли не только наши запасы моркови, лука, чеснока и картофеля, но и большая часть сушеных яблок и дикого ямса, а еще огромные свисающие грозди изюма, в общем, все, что было призвано уберечь нас от тяжелых последствий цинги. Травы, конечно, тоже превратились в дым вместе со всей моей хирургической. Правда, у нас осталось очень много тыкв и кабачков, потому что они хранились в сарае, но пироги с кабачками и суккоташ
[24] наскучат любому через пару месяцев… Скажу начистоту, мне они надоедают уже на второй день.
Уже в который раз я оплакивала кулинарные способности миссис Баг, хотя, конечно, мне не хватало и ее самой. Эми Маккаллум Хиггинс выросла в семье арендатора в Шотландском высокогорье и, как она сама выразилась, «стряпала хорошо, но просто». По сути, это означало, что она умеет одновременно печь лепешки, варить кашу и жарить рыбу, и ничего не подгорит. Серьезное достижение, но, если говорить о рационе, несколько однообразное.
Моим коронным блюдом стало рагу, которое за неимением лука, чеснока, моркови и картофеля превратилось в некое подобие похлебки из оленины или индейки, тушенных с дробленой кукурузой, ячменем, а порой и с кусками черствого хлеба. Как ни странно, вполне сносным поваром оказался Йен. Как раз суккоташ и пирог с кабачками стали его вкладом в общее меню. Мне очень хотелось узнать, кто научил его готовить, но я решила, что лучше не спрашивать.
В общем, пока никто не голодал и не потерял ни одного зуба, но к середине марта я была готова бродить по самую шею в холодной воде, лишь бы раздобыть что-нибудь зеленое и съедобное.
Слава богу, Йен немного оклемался. Через неделю или около того он перестал вести себя словно контуженный и стал возвращаться в свое обычное состояние. Но я замечала, как Джейми то и дело посматривает на него, а Ролло завел привычку спать, положив голову на грудь хозяина. Интересно, действительно ли пес чувствовал боль в сердце Йена или просто в хижине было слишком мало места для сна?
Я потянулась и услышала легкий хруст позвонков. Теперь, когда снег почти растаял, я не могла дождаться, когда же мы наконец уедем. Конечно, я буду скучать по Риджу и по всем его обитателям… Ну, почти по всем. Кроме, возможно, Хирама Кромби. Или Чишолмов, или… Я оборвала список, пока он не стал чересчур длинным.
– С другой стороны, – сказала я себе твердо, – подумай о кроватях!
Разумеется, в дороге нам довольно долго придется спать прямо на земле, но когда-нибудь мы доберемся до цивилизации. Постоялые дворы. С едой. И с кроватями. Я на миг закрыла глаза, представив невыразимое блаженство сна на матрасе. О перине я даже и не мечтала: все, что обещало больше дюйма мягкой прослойки между мной и полом, было райским наслаждением. И, конечно, будет еще лучше, если ко всему этому добавится немного уединения.
