Я ощутила запоздалую тревогу, волосы на руках встали дыбом от смутного беспокойства.
– Нет, – сказала я, пытаясь удержать на лице вежливо-недоуменное выражение. – Скорее всего, он просто от кого-то услышал это слово. В прошлом году небольшая труппа французских акробатов колесила по обеим Каролинам.
– А, наверное, так оно и есть. – Он подвинулся ближе, не сводя с меня темных сосредоточенных глаз. – А вы сами их видели?
– Нет. Мы с мужем… здесь не живем, – торопливо закончила я и чуть было не сказала, где мы жили, но не знала, что ему известно – если вообще известно! – об обстоятельствах Фергуса.
Бичем снова сел, поджав губы с легким разочарованием.
– Как жаль! Я подумал, что джентльмен, которого я ищу, мог бы входить в эту труппу. Хотя, скорее всего, вы вряд ли узнали бы имена артистов, даже если бы их видели, – подумав, добавил он.
– Вы кого-то ищете? Француза?
Я взяла миску с окровавленными зубами и стала их перебирать с деланым безразличием.
– Да, человека по имени Клодель. Он родился в Париже… в борделе, – уточнил Бичем слегка извиняющимся тоном – он ведь использовал при мне такое неприличное слово. – Сейчас ему, должно быть, чуть за сорок, возможно, сорок один или сорок два.
– Париж, – повторила я, прислушиваясь, не спускается ли по лестнице Марсали. – А с чего вы взяли, что сейчас он в Северной Каролине?
Бичем изящно пожал плечом.
– Вполне возможно, что его здесь нет. Я точно знаю лишь то, что лет тридцать назад его забрал из борделя шотландец, которого все описывали как мужчину весьма впечатляющей внешности: очень высокий, с роскошными рыжими волосами. А вот дальше мнения расходятся… – Он криво улыбнулся. – Чего только не говорили мне про Фрэзера! Он-де и виноторговец, и якобит, и лоялист, и предатель, и шпион, и аристократ, и фермер, и импортер… или контрабандист, что почти одно и то же. И что у него обширные связи, от монастыря до королевского двора.
Я подумала, что это исключительно точное описание Джейми, и стало ясно, почему Джейми так трудно по нему найти. Хотя, с другой стороны… Вот же он, Бичем, сидит передо мной…
– Я нашел виноторговца Майкла Мюррея, который, услышав это описание, сказал, что оно напоминает его дядю, некоего Джеймса Фрэзера, переехавшего в Америку более десяти лет назад. – Темные глаза стали серьезными и пристально уставились на меня. – Однако, когда я поинтересовался ребенком по имени Клодель, месье Мюррей самым решительным образом заверил меня, что ничего о нем не знает.
– Неужели?
Я взяла большой коренной зуб, пораженный кариесом, и, прищурившись, начала его рассматривать.
Иисус твою Рузвельт Христос. Я знала Майка только по имени: он был одним из старших братьев Йена-младшего и родился после моего отъезда, а к тому времени, когда я вернулась в Лаллиброх, он уже перебрался во Францию, чтобы получить там образование и заняться виноторговлей вместе с Джаредом Фрэзером, старшим и бездетным кузеном Джейми. Само собой, Майкл, который вырос в Лаллиброхе вместе с Фергусом, чертовски хорошо знал его настоящее имя. Он явно что-то заподозрил или почуял неладное в манере поведения незнакомца и встревожился.
– Вы хотите сказать, что проделали весь долгий путь в Америку, зная только имя человека и то, что у него рыжие волосы? – спросила я, стараясь изобразить легкую недоверчивость. – Бог мой… вы, должно быть, очень хотите найти этого Клоделя!
– Так и есть, мадам. – Он посмотрел на меня с легкой улыбкой и слегка наклонил голову. – А скажите, миссис Фрэзер, у вашего мужа рыжие волосы?
– Да, – ответила я. Нет смысла отрицать очевидное, тем более что любой в Нью-Берне мог бы сказать об этом Бичему. И, скорее всего, уже сказали, подумала я. – Впрочем, как и у большинства его родственников, да и у половины населения Шотландского высокогорья.
Серьезное преувеличение, но я была уверена, что сам мистер Бичем ту местность не прочесывал.
Сверху донеслись голоса; Марсали могла в любую минуту спуститься вниз, а мне не хотелось, чтобы она вошла посреди именно этого разговора.
– Что ж, – произнесла я и решительно встала. – Думаю, вы хотите поговорить с моим мужем, как и он с вами. Но сейчас он уехал по делам и не вернется до завтра. Вы где остановились?
– В «Королевской гостинице», – ответил он, тоже поднимаясь со стула. – Мадам, передайте, пожалуйста, своему мужу, чтобы он меня там нашел. Благодарю вас.
Он низко поклонился и снова поцеловал мою руку, затем улыбнулся и вышел из типографии, оставив за собой аромат иссопа и бергамота, смешанный с запахом превосходного бренди.
* * *
Многие торговцы и деловые люди покинули Нью-Берн из-за полной неразберихи в политической ситуации: гражданские власти бездействовали, и общественная жизнь, за исключением самых простых торговых операций, остановилась. Люди – как сторонники короля, так и сочувствующие мятежникам, – уезжали из Нью-Берна, опасаясь насилия. В городе осталось лишь две приличные гостиницы, одной из них была «Королевская гостиница», а другой – «Уилзи-Армз». К счастью, мы с Джейми сняли комнату в последней.
– Ты пойдешь к нему?
Я только что закончила рассказывать Джейми о визите мсье Бичема, и между бровями мужа залегла глубокая морщина тревоги.
– Господи, откуда он все это узнал?
– Он знал, что Фергус жил в борделе, вот с него и начал расспросы. Полагаю, ему не составило особого труда найти тех, кто тебя видел или слышал о том происшествии. В конце концов, тебя нелегко забыть. – Несмотря на тревогу, я улыбнулась, вспомнив, как двадцатипятилетний Джейми, вооруженный (совершенно случайно!) огромной колбасой, нашел временное пристанище в борделе, а потом сбежал оттуда, прихватив с собой десятилетнего карманника Клоделя, который время от времени приторговывал телом.
Слегка смутившись, Джейми пожал плечами.
– Ну да, наверное. Но он слишком много знает… – Джейми в раздумье почесал голову. – Что же до разговора с ним… сперва я потолкую с Фергусом. Думаю, нам захочется узнать чуть больше об этом месье Бичеме, прежде чем мы ему представимся.
– Я бы тоже хотела узнать о нем побольше, – сказала я. – Меня вот что интересует, может… Хотя вряд ли, имя довольно распространенное… Но все равно любопытно, вдруг он приходится мне дальним родственником. Насколько я знаю, в восемнадцатом веке мои предки действительно жили во Франции, но это все, что мне известно.
Джейми улыбнулся.
– А что бы ты сделала, саксоночка, если бы он и вправду оказался твоим предком?
– Я…
Не договорив, я замолчала, потому что понятия не имела, как бы поступила в этом случае.
– Скорее всего, ничего, – признала я. – Да и в любом случае, вряд ли нам удастся это выяснить, ведь я не помню, как звали моих прапрадедов, даже если когда-то и знала. Просто… просто было бы интересно узнать побольше, вот и все, – смущенно, будто защищаясь, закончила я.
