– Чего мне пугаться, я сама от привидения недалеко ушла, – заявила преувеличенно бодро.
Некромант хмыкнул.
Платье, пожалуй, надену шелковое фиолетовое.
– Вот и посмотрим, разгадают ли тебя родители. – Глаза Леса блеснули от предвкушения. – Они у меня неплохие маги.
– Так я девушка или все-таки дипломный материал? – запуталась окончательно.
– Лучше второе. Надеюсь, мама еще не успела разболтать всем знакомым.
Да, точно лучше.
И вообще, кажется, у меня назрела новая проблема. Хочу сменить статус на «Я – зомби, и мне нравится один симпатичный маг. Очень нравится». Но этого делать нельзя. И вообще глупо.
И поделиться, как назло, не с кем.
– После ужина сразу пойдем проходить испытание, – добил меня Лес.
Я-то думала, он, как все приличные студенты, откладывает самое сложное на последний момент. Хотя… это и есть он самый. Почти. Завтра будет день, чтобы исправиться, если что-то пойдет не так, и отчитаться перед куратором.
К собственному удивлению, я поймала себя на том, что с нетерпением жду новой встречи с Элом.
– Ладно.
– Бастиану ни слова, поняла?
Он тоже будет? Удержать едва не сорвавшихся с пальцев бабочек (понятия не имею, реальных или исключительно воображаемых) успела в последний момент.
Ни старших, ни младших братьев, а тем более сестер у меня нет, поэтому стремление Леса сохранить самостоятельность и доказать, что он не хуже, лично мне совершенно непонятно.
Глава 7
В качестве репетиции пришлось спуститься с некромантом в столовую. Он хотел проверить, как у меня нынче с едой.
Голода я по-прежнему не ощущала, но есть могла. Тут без изменений. Как объяснил Лес, наверное, магия что-то делает с едой в моем организме, потому что остальные процессы все так же остановлены.
Ну и ладно.
Я оторвала кусочек горячего бутерброда и отправила в рот. Вкуса не чувствую, жевать трудно, глотать противно… но технически есть могу. Немного актерских способностей, и никто не догадается, что все не по-настоящему.
Иногда на нас поглядывали косо, но от Леса изначально ждали чего-то эдакого, поэтому жующая зомби никого не удивила. Если уж на то пошло, их собственные дипломные проекты уже который день подряд проявляли невиданную активность, и никто пока не нашел этому объяснения. Вроде бы даже преподаватели уже заинтересовались.
– Дело во мне, так? – осторожно высказала догадку.
– Вероятнее всего, – согласился будущий обладатель черного диплома с отличием. – Чувствуешь что-нибудь?
Нет. Но это ничего не доказывает.
– Тогда со скелетами я тоже ничего не чувствовала, все само собой вышло, – отозвалась, стараясь, чтобы никто не заметил нашего разговора.
Лес кивнул.
И до возвращения в комнату мы больше не разговаривали.
Потом, пока собирались, Шельер-младший рассказал немного о своей семье. Чтобы была готова ко всему и не удивлялась.
Что главный родовой особняк пришел в негодность после стычки его тогдашнего хозяина с боевыми магами, я уже знала. Теперь почти вся семья жила в доме, который родители подарили на свадьбу матери Леса. Кьеста, кстати, так и осталась госпожой Шельер. Войти в эту семью было так почетно, что отец Леса взял фамилию жены, а не потребовал обратного. Даже после того, как старинный род потерял все влияние, они не стали ничего менять. Только забрали к себе мать Бастиана. Тогда еще с сыном, хоть он и проводил большую часть времени в общежитии. А завершив обучение, сразу снял квартиру, не хотел жить приемышем в чужом доме, хоть отношения с родственниками и были отличные.
Гордость и непомерное упрямство, похоже, отличительная черта всех Шельеров.
Я расправила несуществующие складки на платье, тронула непривычно прямые и жесткие волосы и нервно улыбнулась. В зеркале рядом отражался важный и от этого какой-то забавный и нахохлившийся Лес. Строгий дорогой костюм ему шел, но чувствовал парень себя в такой одежде заметно неуютно.
– Обещаю вести себя примерно, не рвать когтями новую скатерть твоей мамы и не поднимать никаких скелетов, – попробовала подбодрить его я.
На что Лес только рукой махнул, на которой сегодня сверкали родовые перстни.
– Родители вообще не проблема. Главное – призрак бабушки!
Той, которая «пра» много-много раз. Я помнила.
– Не волнуйся, ей я тоже постараюсь понравиться! – заверила от чистого сердца, таким жалким он сейчас выглядел.
Уж что-что, а вести себя в обществе я умею. Приятно будет на время оказаться в привычной стихии.
– А вот этого не надо! – почему-то перепугался Лес.
– Почему?
– Тогда мне точно придется на тебе жениться. – Это его пугало сильнее, чем неконтролируемая зомби, испытание от куратора и кладбище поднятых скелетов вместе. Даже обидно немного стало. А Лес боязливо уточнил: – Ты же не хочешь за меня замуж?
– Нет!
Я вообще почти зомби, если кто-то забыл!
– Тогда не перестарайся. Ты должна ей понравиться настолько, чтобы она согласилась терпеть тебя в доме, но не вцепилась в тебя клещами.
Легко ему говорить! Как можно одновременно кому-то понравиться и не понравиться?!
Вечер начал казаться странным еще с момента, когда мы покидали общежитие. Мои ноги как будто разучились ходить на каблуках, и за время спуска по лестнице я трижды чуть не навернулась. Бред какой-то. Искренне считала, что этот навык утратить нельзя. В конце концов, я же умерла, а не переродилась! Память тут же ехидно напомнила об историях, изредка мелькавших в журналах и не слишком популярных передачах, о том, как после комы или клинической смерти люди открывали в себе неожиданные таланты, начинали говорить на языках, которых раньше не знали, менялись характером. Пф-ф! Во-первых, вранье, а во-вторых, вообще не мой случай!
На последней ступеньке я уже всей душой скучала по оставшимся в комнате балеткам. Видя такие страдания, Лес галантно пообещал сделать путь до родительского дома максимально коротким.
За всем этим мы как-то не заметили куратора, как раз входящего в дверь, и столкнулись с ним буквально нос к носу.
Я, а не Лес, что только ухудшало положение. И даже тот факт, что мой нос был на полторы головы ниже, его не спасал.
– Далеко собрались? – заинтересованно спросил Эл.
Забывшись, я слегка поежилась. Впрочем, тут же отвесила себе мысленного пинка и приняла самый безмятежный вид, на который прямо сейчас была способна. А сама мысленно отметила, что они с Бастианом одного роста. И интонации в голосе временами проскальзывают похожие.
Почему-то так грустно стало.
