Сидевший рядом с ним Эренарх чуть подвинулся, и вдруг вся сцена разительным образом вывернулась наизнанку. На мгновение Брендон лит-Аркад, последний наследник тысячелетней династии, которого ожидали все до одного обитатели станции, каждый со своими надеждами, – на мгновение сделался неподвижной точкой, а огромная, весом в несколько миллионов тонн махина Ареса замедляла вращение, подстраиваясь под него. Потом штурман в Осри взял верх над романтиком, и шаттл снова стал металлической пушинкой, подходящей к рукотворной планете.
По пластику иллюминаторов зазмеились молнии разрядов – они миновали силовое поле шлюза – и мгновение спустя легкий толчок возвестил о том, что шаттл опустился на палубу.
Все встали с мест, включая Брендона. Сопровождавшие их офицеры замерли у люков по стойке «смирно». Пассажиры продолжали перешептываться, но Осри все смотрел на Брендона – тот стоял неподвижно, чуть склонив голову набок, словно прислушиваясь. Он казался странно одиноким среди царившего вокруг оживления.
– Вы четверо, подождете здесь, – объявил морпех Монтрозу, Марим, Иварду и Локри. – Капитан Вийя, как переводчику эйя вам разрешается сопровождать...
– Я останусь со своей командой, – произнесла Вийя; должарианский акцент ее был заметен сильнее обычного. – Эйя будут знать, где найти меня, если захотят.
Брендон посмотрел на нее через салон, но Вийя осталась в своем кресле, отвернувшись от люка и собравшихся у него людей.
Осри медленно догнал остальных и стал рядом с отцом.
Люк отворился, и почетный караул морских пехотинцев отсалютовал им. За трапом виднелась толпа встречающих; одежда их после недель в мундире или комбинезоне с чужого плеча казалась Осри непривычно элегантной.
Непосвященному взгляду толпа могла бы показаться хаотичной, но Осри знал, какая строгая иерархия соблюдается в том, кто стоит ближе или дальше от люка.
Брендон дал знак Нукиэлю, и они вдвоем пошли к люку. Выходя, Брендон слегка повернул голову и встретился взглядом с Осри. Безупречная маска дулу исчезла на мгновение, сменившись улыбкой. Потом он посмотрел через плечо Осри куда-то в салон, и взгляд его сузился.
Деликатное покашливание Нукиэля привело его в себя, и они начали спускаться по трапу. Воздух огласили фанфары – Гимн Феникса.
– Ох! – вздохнул Ивард, выглядывая в иллюминатор.
Осри вдруг вспомнилась безымянная рифтерская женщина на станции Бабули Чанг, и бесценный дар ее нежности и ласки.
«Бесценный. Она даже не спросила, как меня зовут».
Впервые в жизни он поступил, повинуясь импульсу, отличному от злости. Осри схватил Иварда за костлявую руку и сунул монету с лентой в нагрудный карман его комбинезона. Потом застегнул его и, прежде чем Ивард успел произнести хоть слово, догнал отца и вместе с ним спустился по трапу.
Глядя вперед, он видел лица, следившие за медленным продвижением Эренарха. Он видел любопытство, вежливый интерес, опаску, но ни одного дружеского взгляда. Вот они, дулу: их неумолимые формальности ограждают их со всех сторон словно ледяным силовым полем...
И в этой формальности не было ни капли торжества.
Высокие, чистые голоса, похожие на духовой инструмент, прорезались сквозь звуки оркестра, и троица келли, протанцевав навстречу Брендону, остановилась перед ним. Пока келли, трепеща лентами и вертя шейными отростками, исполняли ритуал поклонения, Осри услышал донесшийся из шаттла фыркающий звук.
Послышалось приглушенное: «Эй! Тебе нельзя...» – и по трапу застучали шаги.
Ивард, шмыгая носом, проскользнул мимо него.
Гвардейцы повернулись, вскидывая оружие, но Нукиэль поспешно поднял руку, останавливая их.
Келли, свистя и щебеча, приплясывали вокруг Иварда и похлопывали его по всему телу. Он отвечал точно так же, ухая нечеловеческим голосом, но все тело его излучало радость.
Мгновение спустя по трапу сбежали вниз эйя. По толпе пробежал шепот; некоторые начали кланяться, что имело глупый вид: маленькие белые фигурки не обращали на это внимания.
Два человека, мужчина и женщина, выступили к Брендону и преклонили колена. Осри узнал миниатюрную, изящную женщину: Ваннис Сефи-Картано, официальная супруга покойного Эренарха. Ее глаза и улыбка сияли ярче самоцветов. Мужчина в безупречно белом адмиральском мундире рядом с ней был старше, но не уступал ей в учтивости. Адмирал Найберг.
Их приветствия были изысканы и изящны; вдвоем они отвлекли внимание от Иварда с келли. Снова ритуал дулу одержал верх.
Но их мир уже дал трещину, подумал Осри, глядя вслед четырем удаляющимся фигурам. Это признак того, что он никогда уже не будет таким, как прежде.
Осри улыбнулся.
