– Не проголосовать ли нам в таком случае, дети мои? – предложил Дрекозиус. – Кто склонен прислушаться к аргументам нашей прекрасной волшебницы и отправиться разыскивать Белый Криабал?
За это предложение оказались четверо из пяти участников концессии. Против был только Плацента – он бурчал, что Белый Криабал какой-то никчемный, ужасно далеко и непонятно, на кой кир он вообще нужен.
Вехот тем временем выбрался на поверхность и снова превратился в корабль. Уже на открытом воздухе искатели Криабала развернули карту оглавления, Дрекозиус указал на белую звездочку в самом ее низу и провозгласил:
– Что ж, дети мои, с общего согласия на том и порешим. Двинемся же во славу божию на юг, на великий ледяной остров Хумугишиш.
Глава 13
Фырдуз и пятеро гвардейцев-цвергов третий день уже шли за индриком. Могучий зверь рыл без устали, прокладывал новый туннель на юг, к Драконову гроту.
Цверги тоже топали неутомимо. Словно закованные в металл бородатые валуны, они шагали, грозно глядя из-под шлемов-барбютов. Двое несли субтермагические светильники.
К сожалению, Трантарикуририн наотрез отказался снова лезть в драконью сокровищницу. Слишком хорошо он запомнил жаркое пламя, слишком сильно в прошлый раз припекло задницу. Он предложил прорыть путь либо в лагерь кладоискателей, либо до драконьего логова – но загодя остановиться.
– Я вас покину локтей за десять или пятнадцать, кобольд Фырдуз! – говорил индрик. – А вы докопаете уже сами, без меня!
Этот вариант цверги и кобольд долго обсуждали, но все же отказались. Прорыть десять – пятнадцать локтей – дело нетрудное… но это если есть инструмент. А цверги отправились в поход вооруженными до зубов, но без лопат, без кирок. Землеройный конструкт тоже не прихватили – к чему, если есть живой индрик?
Да и долго это. Дракон не глухой, услышит, что ему стенку долбят.
Так что Трантарикуририн вел их к лагерю кладоискателей. Оттуда добраться до логова можно и так, пешим ходом.
И на исходе третьего дня они пришли. Трантарикуририн пробурил проход в один из тупиковых отнорков. Проползши внутрь, он дал протиснуться кобольду и цвергам, а сам вернулся обратно.
– Я буду ждать здесь еще три дня, кобольд Фырдуз, – пообещал он. – Но если вы не вернетесь до тех пор – покину это место. Я не могу оставаться здесь вечно.
– Да нам и не нужно, – грубо ответил один из гвардейцев. – Туннель-то остался, обратно сами дойдем.
Фырдуз тепло поблагодарил Трантарикуририна, но подтвердил слова цверга. Рыть обратно до Яминии уже без надобности.
Вообще, гвардейцы крепко осердились на индрика за отказ проложить ход прямо в сокровищницу. Три дня уж прошло. Позади, может статься, уже Хасму взяли, уже короля убили – а они еще не дошли даже. А теперь еще и терять время на поиски обходного пути.
Тут ведь оно только сказать легко – влезть в драконову сокровищницу. В этом лагере сотни таких – кто за этим самым явился. Немало их половчее Фырдуза со товарищи, немало и посильнее. Да и поумнее уж верно найдутся. А Просперина мало кому из них улыбается.
Цверги всю дорогу были угрюмы, остались угрюмы и здесь. Друг с другом и с Фырдузом они почти не говорили. Кобольд даже из имен-то их запомнил всего одно – Бруберак. И то оттого лишь, что оно было попроще остальных, да и произносилось полегче.
Но кто именно из этих пятерых Бруберак, он понятия не имел.
Лагерь кладоискателей за минувшую луну почти не изменился. Все те же пещеры, шатры, костры. Шумные и хмельные авантюристы со всех концов мира. В основном джарийцы, но есть и пришельцы из-за большой воды.
На кобольда и цвергов никто лишний раз не смотрел. Их группа мало выделялась среди здешней пестроты. Разве что некоторые яминцы провожали королевских гвардейцев удивленными взглядами.
Поспрашивав, Фырдуз быстро разыскал своих знакомых наймитов – Тигра, Змею и Мангуста. Те по-прежнему держались вместе, заработали неплохую репутацию, обзавелись собственным жильем и даже сумели успешно проникнуть к дракону и вернуться живыми.
Поселились они в маленькой боковой пещерке. Фырдуз попросил цвергов обождать снаружи, постучал по стене и, не дождавшись ответа, отдернул занавеску, заменяющую здесь дверь. Окликнув хозяев, он рискнул сунуть внутрь нос, а потом вошел и целиком.
Внутри оказалось неприбрано. Наймиты не слишком заботились о чистоте. Их самих в комнате не было, хотя, прислушавшись, кобольд расслышал голоса из-за следующей занавески. Похоже на Тигра и Змею… они там что, дерутся?.. а, хотя нет, не дерутся.
Влезать в такой момент было бы верхом бестактности, так что Фырдуз присел на старый ящик, стоявший вместо табурета. Он с любопытством разглядывал предметы одежды, остатки трапезы, кинжалы Змеи… и меч Тигра.
Фырдузу вспомнились беседы, которые наймит вел со своим оружием. Ему всегда было интересно – меч в самом деле ему отвечает или у Тигра просто непорядок с головой? Не в силах удержаться, он взялся за рукоять, поднатужился и вскинул клинок над головой.
Тяжелый. Острый. Блестящий. Но вроде бы молчит.
Фырдуз попытался им взмахнуть. Это получилось, причем неожиданно легко. Меч, непомерно большой для кобольда, как будто сам двигался, сам стремился кверху. Фырдуз махнул еще раз и чуть не рассмеялся, представив себя со стороны. Нелепое, должно быть, зрелище.
– Ну и долго ты еще собираешься так плясать? – раздался ворчливый голос.
– Ух ты! – изумился Фырдуз. – Так ты что, в самом деле умеешь говорить?!
– Конечно, умею. Как и ты.
– Ух ты! Здорово! А что ты еще умеешь?
– В каком смысле? Я много чего умею.
– А камень разрубить сможешь?
– Камень?.. Зачем?..
– А железный столб разрубишь? А молнии пускать можешь? А по воздуху летать?
– Ты это о чем вообще?
– Просто я впервые вижу говорящий меч!
– Кхрм… Обернись, придурок.
Фырдуз обернулся и стыдливо опустил клинок. На него насмешливо глядел Мангуст.
Никогда в жизни Фырдуз еще не чувствовал себя так неловко. С огромным бы удовольствием он стер из памяти последние три минуты… но теперь ему предстоит с этим жить.
– Положи меч, – велел Мангуст. – Тигр сам не свой станет, если увидит.
Фырдуз торопливо положил. И вовремя – из-за занавески вышли другие два наймита.
– О, это же наш старый друг, – ухмыльнулась Змея. – А мы-то думали, ты сгинул.
– Живой он, – ответил вместо Фырдуза Мангуст. – Вернулся из Яминии. И еще приволок с собой пять табуреток.
Фырдуз очень понадеялся, что гвардейцы снаружи этого не слышали. Цверги не любят, когда их так называют.
Он поспешил рассказать, зачем сюда прибыл. О Рваном Криабале, правда, говорить не стал. Благоразумие не повредит. Эта троица Верхних – друзья надежные, но они все-таки наймиты, искатели удачи. Узнай они о таком куше – как себя поведут?
