Так как раньше столь сильно рисковать не приходилось, Глеб испытывал некоторую долю страха. Сделав для храбрости глоток виски, он стянул полотенце и быстро надел трусы.
– Ну, не могу же я без трусов по прошлому шляться. Не то воспитание, знаете ли.
«Лучше стоя, сидя или лежа? Совета не будет, нет? Почему-то я не удивлен… Ладно, безопасность прежде всего».
Устроившись на кровати, вытянув ноги, Глеб сложил руки на груди, но тут же опустил их на одеяло.
– Меньше всего сейчас хочется походить на покойника. – Усмехнувшись, он иронично добавил: – Боевая готовность номер один… – и закрыл глаза.
Сформулировав мысль, повторив ее несколько раз, Глеб окунулся в темноту и начал пробираться вперед, настраиваясь на желаемое. Сначала темнота хранила неподвижность и не отзывалась, затем расслоилась и поплыла вправо, ускоряя темп. Особая сила дернула тело и стала медленно по крупицам утекать, оставляя после себя нарастающее ощущение пустоты. Боясь потерять связь, Глеб напрягся, сжал мышцы и почувствовал первую, пока легкую сверлящую боль в позвонках. В голове пронесся гул, руки скрутило, и слои темноты сначала стали осыпаться, а затем притянули к себе и потащили вперед в корявую ржавую воронку, шершавые стены которой сдирали кожу без сожаления или задержки. Ребра сдавило волной, и Глебу послышался хруст, инстинкт самосохранения сработал быстро, но битву времени выиграть невозможно, оно всегда оказывается сильнее.
Его мотало из стороны в сторону, на губах чувствовался привкус крови, проносились города и камни, многотонные волны обрушивались из ниоткуда и лишали возможности дышать, кости ломало – да, но они мгновенно исцелялись снова, давая возможность боли раздробить их опять…
Когда картинка остановилась, не было сил даже пошевелить губами, взгляд замер на приятной девушке в светлом платье и молодом мужчине с чуть рыжеватыми волосами. Его зеленые глаза излучали тепло, на правой щеке виднелась родинка. «Матвей Григорьевич…» – донесся голос девушки, и цвета стали ярче, а шум листвы четче.
Слушая разговор, Глеб не знал, что обратная дорога будет точно такой же не скучной.
* * *
Давным-давно…
– Матвей Григорьевич, не уезжайте.
– Меня ждет Лондон, и с этим ничего не поделаешь.
– Но вы вернетесь?
– Почему бы и нет? Но пока я не знаю когда. Призвание – штука сложная, и очень хочется послужить человечеству.
Он улыбнулся, и Саша ответила тем же. Ей нравилась ироничная доброта Матвея, она бы тоже хотела смотреть на многие моменты жизни вот так.
– Вы необыкновенный человек. Нет, нет, прошу вас, пожалуйста, не перебивайте. Вы даже не представляете, как я счастлива знакомством с вами, Лизой и Верой Григорьевной. Если бы не вы, моя жизнь могла бы сложиться совсем иначе…
– Вот об этом как раз нам и нужно поговорить. – Матвей придвинул стул ближе, сел удобнее и заглянул Саше в глаза. – Вы мне дороги, Александра, очень дороги. И зная, в какой ситуации вы были однажды, я хочу перед отъездом сделать все, чтобы тяжелых моментов в вашей судьбе было как можно меньше. Иногда приходят болезни, случаются утраты и разорения, сегодня мы богаты, а завтра бедны, и наоборот. Чтобы я сейчас ни предложил, это будет слишком мало в сравнении с тем, что может вам дать Мария Николаевна. Но я все же оставлю подарок и буду молиться, чтобы он никогда вам не пригодился. Потому что, если он вам понадобится, это будет означать, что в вашей жизни случились серьезные потери и трагедии. – Матвей достал из кармана небольшую треугольную шкатулку, раскрыл ее, и луч солнечного света наполнил искрами-брызгами все грани необыкновенно красивого и далеко не маленького бриллианта.
– Что это? – Неизбалованная драгоценностями Саша не могла оценить сияющий камень, но она понимала, как дорого он стоит.
– «Бук-Тунг» – ограненный алмаз индийского происхождения. Помните, вам в мастерской понравилась модель корабля?
– Да, вы ее уже доделали?
– Все пятьдесят четыре пушки на месте. Но я не рассказал вам, что «Полтава» не просто корабль, это шкатулка с небольшим секретом. Не так-то просто ее открыть. «Бук-Тунг» ляжет на дно корабля, а корабль отправится к моему хорошему другу и доверенному лицу – Щербакову Сергею Кузьмичу. Он много лет ведет мои дела, и я полностью доверяю ему и его семье. Я оставлю распоряжение. Если в течение пятнадцати лет вам понадобятся средства, вы всегда сможете прийти в нотариальную контору Щербакова и получить «Полтаву» вместе с «Бук-Тунгом».
– Матвей Григорьевич, – Саша замотала головой, – я не могу принять от вас такого подарка. Это невозможно…
– Я знал, что услышу эти слова. – Он улыбнулся и посмотрел на бриллиант. – Именно поэтому и предлагаю такой вариант. Если камень вам не понадобится, то и не надо, он перейдет к семье Щербаковых, мне есть за что их благодарить. А если деньги потребуются, то окажите мне честь, дайте возможность быть тем человеком, который пусть и через расстояние протянет вам руку помощи. Александра, это всего лишь бриллиант, не более того. – На губах Матвея заиграла усмешка. – А теперь не перечьте мне, не разрушайте сказку, придуманную двумя весенними вечерами. Я должен вам рассказать, как открывается корабль, а вам придется хорошенько это запомнить.
Готовы?
Улыбнувшись искренне и тепло, Саша кивнула. Что она могла сделать? Только еще раз поблагодарить Господа за людей, встретившихся на ее пути.
Позже, направляясь к нотариусу Сергею Кузьмичу, Матвей ощущал вполне объяснимую радость. Теперь он уезжает с легким сердцем, маленькая птичка Александра Образцова не останется безоружной перед ударами судьбы. Их дороги разошлись, что ж, так бывает, и хорошо, что вспыхнувшая вначале симпатия неспешно переросла в заботливое братское чувство.
«Надо не забыть сказать Щербакову, что третья пушка опускает мачты, так гораздо удобнее хранить корабль».
* * *
Федор оттягивал этот момент сколько мог, получая удовольствие от томительного ожидания.
«Нева» открывалась нажатием на первую пушку – простой механизм.
«Юнона» – нажатием на каждую вторую.
«Паллада» – на каждую третью. Закономерность была найдена.
«Грейг» – на каждую четвертую.
А значит, «Полтава» отдаст свои тайны при нажатии на каждую пятую.
Федор быстро прошелся по нужным пушкам, но шкатулка не издала долгожданного внутреннего звука, корабль молчал, не желая признавать поражение.
– Каждая пятая… – тихо произнес Федор. – А всего пятьдесят четыре… Не хватает еще одной для красивого счета.
Мысли метнулись в разные стороны, нетерпение мешало сосредоточиться, но потом взгляд остановился на третьей пушке, опускающей и поднимающей мачты.
«Вот оно!» – пронеслось в голове Федора, и он протянул руку. Одно осторожное движение – и в глубине раздался еле уловимый щелчок. Дыхание перехватило, и на лбу выступили маленькие капельки пота. Теперь следовало обследовать «Полтаву» и понять, в каком месте выдвигается ящик и что именно является ящиком. Все корабли были разные, и тайное место не повторялось.
