Женька хлопнула себя рукой по лбу, звук вышел таким громким,
словно били по пустому. Впрочем, содержимое Женькиной головы для меня загадка.
– А ведь верно. Если надеть на нее парик, очки, она
вполне будет похожа…
– На липовую Рудневу, – подсказала я. –
Оттого девица и не обрадовалась, увидев нас здесь. И разговоров избегала,
боялась, что мы ее по голосу узнаем. Просто поражаюсь своей бестолковости.
Конечно, в городе она выглядела эдакой стервозной дамочкой, а здесь скромная
девушка в дешевом платье, но все равно с нашей стороны это непростительная
невнимательность.
– А вдруг мы все-таки ошибаемся?
– Вряд ли. Это Ирина. Таких совпадений не бывает.
Во-первых, она действительно похожа на нашу Рудневу. Во-вторых, у Рудневой,
точнее, у лже-Рудневой, был приятель на иномарке, местный мафиози, а Ирину, по
словам Ольги Степановны, содержит бандит.
– Может, у нее другой бандит в дружках?
– Может. Только сколь же их тогда в Колыпине?
– Ну, не знаю…
– В-третьих, Лаврушин. Я все гадала, почему лже-Руднева
назвала нам его фамилию. Ведь могла сказать Иванов или Сидоров.
– Почему?
– Это первая фамилия, что пришла ей в голову. Художник
из Москвы, у которого, вполне вероятно, есть друзья, желающие поселиться в
Сурье. Реши мы проверить, живет ли такой художник здесь в действительности…
– Но ведь мы бы узнали…
– Маловероятно. Мы заподозрили неладное и явились сюда.
А если бы все происходило так: ты согласилась продать дом, вы бы встретились у
нотариуса, и Руднева представила бы покупателя как друга художника Лаврушина, а
сам Лаврушин остался бы в стороне.
– Кто же такой этот покупатель? – вздохнула
Женька.
– Узнаем. Но я склонна думать, что это ее дружок.
– Лучше бы кто-нибудь другой, – забеспокоилась
Женька.
– Лучше бы, – кивнула я. – Но если наша
догадка верна, тогда понятно, зачем сюда явился парень, труп которого Сергей
сегодня нашел.
– Зачем? – удивилась Женька.
– С головой у тебя в самом деле проблемы, –
вздохнула я.
– Не отвлекайся. Так зачем?
– Что нам сейчас Ольга Степановна рассказала? К твоей
тетке несколько месяцев назад стал покойный брат наведываться. Разумеется, это
чепуха. Но кто-то действительно приходил и, судя по всему, что-то в доме искал.
– Клад? – ахнула Женька. – Выходит, болтовня
о сокровищах Яшки-Каина вовсе не выдумки?
– Оставим пока Яшку в покое. Что-то искали, вне всякого
сомнения. И однажды тетка непрошеного гостя застукала в кабинете. Представь, пришел
некто, рылся в кабинете, уверенный, что хозяйка, даже если и услышит шум,
проверять не пойдет. Просто побоится.
– Но у старушки на ту пору случился припадок
отваги, – подсказала Женька. – И она с топориком наверх поднялась.
– Вот именно. Что делать незваному гостю? В окно
прыгать, ноги ломать? Проще всего спрятаться, но там одни книжные шкафы да
полки. Можно, конечно, под кровать залезть, но он остался сидеть за столом.
Включи она свет, и, возможно, кончилось бы это для нее скверно. Но старушка свет
не включила, приняв сидевшего за покойного брата. А он умело ей подыграл. В
результате бабка чуть не спятила и с тех пор на второй этаж даже не
поднималась. Вот тебе разгадка очередной истории о привидениях.
– Но ведь мы тоже слышали…
– Конечно. Думаю, этот тип продолжает сюда
наведываться. Вспомни, когда мы приехали, то машину оставили у Ольги
Степановны, так? На ночь ставни закрыли…
– Он не знал, что мы в доме, – догадалась Женька.
– Точно. Пока ты не заорала. Тогда он срочно
ретировался. Что было после этого? Мы получили записку. Нас хотели запугать,
чтобы мы убрались восвояси и не мешали людям…
– Охотиться за моими ценностями, – упавшим голосом
закончила Женька.
– Но мы не уехали. Я думаю, парень здесь появился для
того, чтобы процесс ускорить. Если бы мы не остались у Сергея, уверена, нас бы
ждала незабываемая ночь. Но нас в доме не оказалось… хотя, вполне возможно,
парень знал, что мы у соседа. Увидел нас, когда мы на веранде сидели, и слышал
разговор.
– И решил залезть в дом?
– Может, и решил. Здесь с уверенностью не скажешь.
Вполне мог воспользоваться ситуацией и попытаться найти то, что они уже
несколько месяцев ищут.
– Мои сокровища, – вякнула Женька.
– Не знаю, сокровища или нет, но для них что-то важное.
Очень может быть, парень столкнулся в доме с кем-то еще.
– С нашим мертвецом? – позеленела Женька. – И
он его… того…
– Прекрати. Если честно, в остальном я не уверена.
Убили парня не в доме, а возле забора, а тут еще пропавший мертвец.
– Вот я и говорю…
– Господи, – ахнула я от неожиданно пришедшей
догадки. – Все просто. Кто-то нашел мертвеца в доме, решил его перепрятать
и столкнулся возле дыры с этим парнем. Имея при себе покойника, к свидетелям
особого почтения не испытывают. Конечно, я же видела у него горб.
– У кого? – обалдела Женька.
– У того типа… Я видела что-то похожее на силуэт
человека с горбом. Точно. Только это был вовсе не горб, а мешок с нашим
покойником. Женя, я почти уверена, что все дело в этом мертвеце. Его не должны
были обнаружить. Кто-то его искал, а кто-то прятал. Понимаешь?
– Не очень. А как же сокровища?
– Забудь о них. Теперь все стало на свои места.
– Может, у тебя и стало, а у меня как раз
наоборот, – покачала головой Женька. – Откуда взялся покойник в доме
тетки? И почему его надо прятать? А потом, мы же решили, что покойник – это
Патрикеев? Так какое кому до него дело?
– А если убил его вовсе не брат тетушки и не она сама?
А кто-то другой?
– Знаешь, Анфиса, я за тобой не поспеваю. У тебя то
одно на уме, то другое… Наш мертвец – Патрикеев, это ясно, а вот на кой черт он
кому-то сдался… Господи, прости, – торопливо перекрестилась она.
Я тяжело вздохнула. Версия, еще минуту назад выглядевшая
безупречно, разваливалась на глазах.
