– Потому что такие цепочки мужики не носят, вещица
женская, а предположить, что женщина убила здоровенного мужика… хотя чего в
жизни не бывает.
– Что ты еще узнал? – разволновалась я. Ромка
посуровел, но все-таки ответил:
– У парня фингал под глазом, заработал он его незадолго
до кончины. Есть и другие свидетельства того, что он сопротивлялся. Причем
отчаянно. Оттого я и говорю, вряд ли это была женщина. Потом парень схлопотал
камнем по голове и скончался. А кто-то, возможно, это видел. И потерял
украшение, покидая место преступления. Менты о цепочке с крестиком вчера
осторожно деревенских расспрашивали, но установить, кому она принадлежит, пока
не удалось. Убитый парень – ближайший соратник Вити Епифанова, который нас с
утра навестил. Менты сразу же предположили, что это бандитские разборки,
кому-то парень не угодил, вот с ним и расправились, – с усмешкой закончил
Ромка.
– Но ты с ними не согласен? – нахмурилась я.
– Какой-то не бандитский способ: камнем по голове.
Пристрелить бедолагу и прикопать в лесочке или в машине взорвать – это да…
– Витя должен был знать о том, что с соратником
случилось, – вслух подумала я.
– Конечно, – кивнул Ромка. – Колыпино –
городок маленький, а что знают двое, то знает и свинья.
Он поднялся из-за стола, а я спросила:
– Ты куда?
– На рыбалку, – ответил муж. – Нервы
успокаивать. – И повернулся к вошедшему дяде Мише, который позевывал и тер
глаза, пытаясь окончательно пробудиться. – Дед, ты как насчет рыбалки?
Возьмем бутылочку…
– С тобой, Андреич, хоть на край света, – заверил
тот.
Мужчины ушли, а нам с Женькой ничего не осталось, как
изводить себя предположениями, каким образом труп оказался в колодце, что за
мужик возле него крутился и почему Ирина за ним следила. Само собой, мы решили,
что свидетелем убийства как раз и была Ирина. И убийцу она, без сомнения,
знала, оттого и приглядывала за ним. И он ее видел…
– Хорошо, что она уехала, – поежилась
Женька. – Здесь ей оставаться опасно. Кто ж это был-то, а? Нет бы
чуть-чуть головку повернуть и показать нам личико…
– Ирина его знает, – убежденно заявила я. –
Знает, но по какой-то причине молчит.
– А вдруг это действительно бандитские разборки, оттого
она и держит рот на замке, ведь Витя у нее в дружках ходит? И он сюда заявился,
как ни в чем не бывало, хотя должен переживать утрату соратника и супостатов
искать.
– Не похоже, что он очень скорбит. У него другое на
уме.
– Ага, мои ценности, – заявила подруга. – Это
же ясно, нацелился, гад, на сокровища…
– Женя…
– Что, Женя? Меня хотят ограбить. Как подруга, ты
просто обязана думать о моих интересах.
– Я думаю.
В общем, до прихода Ромки мы тратили время на пустую
болтовню. Вернулись мужчины часов в одиннадцать, подходя к дому, дуэтом
исполняли «Степь да степь кругом», из чего я заключила, что вечер удался, а
тяга мужа к народному творчеству меня приятно удивила.
– Знакомство с дядей Мишей пошло ему на пользу, –
заметила Женька, прислушиваясь к нестройному пению. – Смотри, как
самовыражается…
– Идем спать, – махнула я рукой. – Все равно
ничего путного в голову не приходит.
– Анфиса, ты уж постарайся направить мысли полковника в
нужное русло. Никак нам нельзя уезжать. И без него оставаться боязно. Не мне
тебя учить…
– Вот именно, – отрезала я.
Проснувшись утром, я услышала, как Женька чем-то гремит на
кухне, потянулась, взглянула на спящего Ромку, а потом на часы. Половина
десятого. Пора вставать. Пока я принимала душ, Роман Андреевич проснулся, и на
кухне мы появились вместе. Женька с сосредоточенным видом резала помидоры
кольцами.
– Дядя Миша уже позавтракал и побежал к Надежде забор
поправлять. Оказывается, она вдова. Может, у них любовь случится?
– Может, – кивнула я, устраиваясь за столом.
Ромка, понаблюдав за Женькой, спросил:
– Ты чего хмурая с утра?
– Замуж хочу, – ответила та.
– С чего вдруг?
– Вы в котором часу угомонились? Впрочем, счастливые
часов не наблюдают. До четырех утра то ты стонешь, то Анфиса верещит, а я за
стенкой. Хоть бы подумали, каково одинокой женщине все это выдержать?
– Женя, – возмутилась я. Вот так всегда, вчера она
твердила, что я должна постараться для общей пользы, а теперь…
– Что Женя? Надо иногда думать о подруге. Кстати,
словарный запас полковника меня потряс, а с виду и не скажешь, что такой
речистый. Вы дыру в стене кроватной спинкой не пробили?
– Женя, это зависть, – покачал головой муж, давясь
от смеха.
– Конечно, зависть. Я среди ночи хотела к соседу
метнуться, только мысль о том, что он на подозрении, остановила. Где бедной
женщине найти симпатичного блондина с ангельским характером и средствами? Вот
такая у нас страна, самого необходимого в ней нет. Вынудят переключиться на
брюнетов.
– Ты лучше на Петьку переключись, – посоветовал
муж. – И будет у тебя счастье.
– Я подумаю, – кивнула Женька. – Ешь,
полковник, сил набирайся. По количеству затраченной энергии…
– Ты заткнешься или нет? – не выдержала я.
– Я всю ночь взывала к вам с этим вопросом, но не была
услышана.
– Скушай салатик, глядишь, полегчает, –
посоветовал Роман.
Ели в молчании, я хмуро косилась на Женьку, а Ромка
ухмылялся.
– Ну, как? – спросил он, когда подружка отодвинула
тарелку.
– Еще больше замуж хочется.
– Так мы мигом это организуем, сейчас Петьке позвоню…
– Лучше в Колыпино поедем. Найдем сокровища, я стану
богатой невестой и осчастливлю приличного молодого человека.
– Петьку?
– Может, и Петьку. Сейчас его судьба напрямую от тебя
зависит.
Ромка хмыкнул и головой покачал. Мы с Женькой переглянулись.
Муж наши взгляды заметил и разом посерьезнел.
– Хорошо, – сказал он. – Поедем. Но чтоб…
– Рома, мы без твоего разрешения ни шагу, –
залепетала я. – Зададим Ирине несколько вопросов…
