– А чего тут не понять? – вздохнула я. –
Девица дала нам номер телефона какой-то своей знакомой, но мы позвонили раньше,
чем она успела ее предупредить. Потом наша девица с ней связалась, и та
перезвонила, поспешив исправить оплошность.
– А почему бы этой посреднице не оставить свой номер
телефона? А если его нет, просто сказать: позвоните подруге?
– Ей явно не хочется называть свое собственное
имя, – ответила я. – Девушка соблюдает инкогнито. По этой причине и
парик нацепила. А макияж? Уверена, встреть мы псевдо-Рудневу через полчаса без
парика и боевой раскраски, вряд ли ее узнаем.
– И зачем все это? – глядя на меня с таким видом,
будто мне известна страшная тайна, ей недоступная, спросила Женька.
– Логично предположить, что это как-то связано с
наследством. По крайней мере, до того, как Патрикеева скончалась, подобных
странностей в твоей жизни не случалось.
– Мы можем узнать, кто такая эта Руднева? –
нахмурилась Женька.
– Ты на Петечку намекаешь? Боюсь, это будет не просто.
Вовсе не факт, что она зарегистрирована в нашем городе. А для масштабных
поисков не худо бы знать чуть больше.
– Есть еще ее приблизительный возраст, – сказала
Женька.
– Ага. Но настоящей Рудневой может быть вдвое больше.
– Дела… – подруга вновь почесала за ухом, а я
взволнованно заявила:
– Удивляюсь, как ты могла уехать, не взглянув на дом.
– Задорнов сказал…
– Плевать на Задорнова, – зашипела я, перегнувшись
к Женьке и стараясь, чтобы наш разговор не услышали люди за соседними
столиками, время обеденное, народ набежал, и теперь почти все столы были
заняты. Словно в ответ на мои слова, Женькин телефон опять ожил.
– Задорнов, – шепнула она и ответила. Перебираться
к ней ближе на сей раз я не стала, сидела и ждала, когда она закончит разговор,
наблюдая за физиономией подруги. Женька скривилась, точно готовилась зареветь,
поспешно простилась, отложила телефон и сказала, глядя на меня не моргая: –
Триста тысяч. Задорнов сказал, что клиент готов заплатить эти деньги. И что я
должна делать? – пожаловалась Женька. – Соглашаться?
– Еще чего, – возмутилась я. – Совершенно
ясно, тут что-то не так.
– Что не так?
– Откуда мне знать? Какие-то люди хотят купить дом
твоей тетки, при этом ведут себя загадочно. Надевают парики и прячутся за
чужими фамилиями. Надо ехать в эту Сурью и на месте разбираться.
– Тебя Ромка не отпустит, – вяло молвила подруга.
– Отпустит, – отмахнулась я, преисполненная
решимости.
– Я могу отпуск взять, – повеселела Женька. –
Хоть завтра.
– Отлично, – кивнула я, но на смену решительности
уже явилось беспокойство. При мысли о Ромке я невольно поежилась, что не
ускользнуло от внимания подруги.
– Так брать отпуск или нет? – сурово спросила она.
– Бери. А еще позвони Задорнову и этой Рудневой и
скажи: пока дом не оформлен, продавать его ты не собираешься, так что пусть не
беспокоят тебя понапрасну.
Туфли Женьке в тот день мы так и не купили. Простившись с
ней, я спустилась на нулевой этаж торгового центра, где был продуктовый
магазин, и сосредоточилась на предстоящем ужине. Как известно, путь к сердцу
мужчины лежит через желудок, вот я и намеревалась поразить Ромку своими
кулинарными талантами. Глядишь, подобреет, и уговорить его отпустить меня с
Женькой на пару дней будет не в пример легче.
Нагрузив тележку снедью, я прихватила две бутылки вина и
зашагала к кассе. И в этот момент в толпе людей возле эскалатора мелькнул
знакомый силуэт. Так и есть, парик, черный костюм… Софья Ивановна, или как ее
там. Она стояла почти вплотную к эскалатору, а рядом с ней рослый, наголо
бритый мужчина с неприятной физиономией. Он что-то ей выговаривал, а она хмуро
разглядывала плитки пола у себя под ногами. Потом вскинула голову, ответила
что-то резко и зашагала прочь. Мужчина, чуть помедлив, пошел за ней, догнал,
схватил за руку, больно дернул, девушка поморщилась. Теперь они стояли, мешая
прохожим, и что-то обсуждали, надо полагать, на повышенных тонах. Потом Руднева
кивнула, взяла мужчину под руку, и они уже спокойно отправились в сторону
паркинга.
Я чертыхнулась, пристроила тележку у стены так, чтоб она не
мешала покупателям, и бросилась следом за парочкой. Объяснить свои действия не
могу, да и что, собственно, я надеялась узнать? Но в тот момент я была бы рада
любым сведениям, так меня разбирало любопытство.
В общем, я метнулась к паркингу, но когда оказалась возле
входа в него, парочка исчезла. Паркинг был огромным, чтобы обойти его,
понадобилось бы много времени, которого у меня, понятное дело, не было, и я
сразу же направилась к выезду, очень боясь, что опоздала и лже-Руднева со своим
кавалером уже уехала.
Я как раз поравнялась с будкой охранника, когда к шлагбауму
подлетел черный «Лексус». Окно приоткрылось, я увидела бритого и, сообразив,
что девица меня может заметить, юркнула за будку. Машина проехала мимо, и я
рискнула выглянуть. Как раз вовремя: «Лексус» покидал паркинг. Конечно, я
первым делом обратила внимание на номер. Он был приметный: 600. Буквы я на
всякий случай записала и вернулась к своей тележке, по дороге успев позвонить
Женьке.
– «Лексус», джип, черного цвета, номер К 600 ОХ, наш
регион, – выпалила я. – Узнай, кто владелец.
– Узнаю. А что за «Лексус»?
– Я встретила нашу Софью с каким-то лысым типом. Уехали
на джипе.
– Она тебя видела?
– Вряд ли.
С чувством выполненного долга я заторопилась в магазин. В
голове прочно засели мысли о девице и ее бритом друге, я пыталась отгадать, чем
их так заинтересовало Женькино наследство. Допустим, людям просто понравился
дом, и они решили его купить, но зачем девушке понадобился весь этот маскарад?
Расплатившись, я пошла к стоянке и только тогда вспомнила,
что явилась в торговый центр пешком. Чертыхнулась, вызвала такси и попыталась
сосредоточиться на ужине. Вернувшись домой, извлекла из недр шкафа поваренную
книгу, но по здравом размышлении решила особенно не напрягаться. Чего доброго,
Ромка почувствует неладное, и эффект получится обратный. Стол, конечно, должен
выглядеть празднично, еда должна быть вкусной, а сэкономленное время лучше
потратить на что-нибудь приятное. Пухлый том был возвращен на полку, а я
взялась за приготовление ужина, поглядывая то и дело на часы. В половине
шестого я решила позвонить Ромке.
