Он испытывал легкое беспокойство, будто кто-то стоял у него за плечом. Он знал, что это не физическое присутствие, да и близость была относительной: Вийя направлялась сюда.
В открытом люке корабля возник силуэт, и Себастьян Омилов тихо спустился по трапу.
– Ну вот, еще с одним покончили, – сказал он, потирая руки, и стал осматривать поддоны с техникой, которую следовало загрузить на «колумбиаду» для установки и складирования. Затем любезно кивнул десантникам, которых назначили сопровождать его экспедицию. – Пожалуй, хватит на сегодня, как по-вашему? Я лично не прочь отдохнуть.
Десантники, козырнув, удалились, и Омилов спросил:
– Ну, как они вам?
– Неплохо, – сказал Мандериан. – Соларх шо-Ретвен имеет степень по ксеносемиотике и с согласия Вийи могла бы внести свой вклад в наш банк знаков.
– Который довольно скуден. По крайней мере Верховная Фанесса жаловалась на это перед нашим отлетом.
Омилов задумчиво посмотрел на «Телварну». Мандериан наблюдал за ним, отмечая произошедшие перемены. Теперь статус гностора никогда уже не станет прежним – это неизбежно. Где бы он ни появился, на него смотрят с почтением и даже со страхом. Он как будто не замечает этого, всецело занятый своим проектом, но при этом выглядит помолодевшим на пару десятков лет, и даже после измотавшей всех рабочих смены, длившейся почти семьдесят два часа, взгляд у него ясен и походка тверда.
Выступление в роли Прерогата придало новый смысл его жизни.
– Может быть, сделаем перерыв? Я бы выпил кафа – или даже кофе, если мы сумеет его раздобыть, – сказал Омилов.
Мандериан, кивнув, заметил:
– Вийя идет сюда.
В этот самый момент огни транстуба уведомили о прибытии капсулы, и люк открылся. Женщина вышла и обвела черными глазами ангар, прежде чем остановить их на обоих мужчинах.
– Капитан Вийя, – произнес Омилов, не спрашивая о причине столь внезапного и позднего визита. – Я так и думал, что вы захотите проследить за установкой всего этого. Перечень вы найдете на коммуникаторе. Я мог бы погрузить это завтра – то есть в день, который считается завтрашним в этом перелетном городе.
Она кивнула, окинула черным взором Мандериана, держась холодно и слегка настороженно, и поднялась по трапу на свой корабль.
Мандериан с тщательно скрываемым юмором подумал, что завтра по должарскому календарю Каруш-на Рахали, Звездный Прилив Продолжения Рода. Система Должара далеко отсюда, но символическое притяжение ее четырех лун у должарианцев в крови; ему самому понадобилось двадцать лет, чтобы перестать подсознательно высчитывать следующий срок. «Она знает, – подумал он, стараясь как можно лучше спрятать свои мысли, – и ей ненавистно это знание».
Он до сих пор не мог определить диапазон ее пси-способностей, но знал, что они очень велики. Возможно, она хочет провести ночь на своем корабле из-за его удаленности от спальных помещений.
– Ну что, гностор, пойдемте пить каф? – предложил он.
Омилов, склонившийся над поддоном, выпрямился и вздохнул.
– Да-да.
Они пошли к транстубу, и Мандериану вновь показалось, что у него за плечами кто-то есть. Он не сразу узнал ауру, а когда узнал, удивился.
Но он не стал оглядываться и благоразумно промолчал, садясь вместе с Омиловым в капсулу.
* * *
Ангар был совершенно пуст, когда Вийя почувствовала присутствие Брендона. Он вышел из мрака на дальнем конце – вероятно, через служебный вход, которым иногда пользовались механики.
Она ждала, стоя наверху у трапа. Они еще не говорили друг с другом после своего свидания в доме Тате Каги на оси вращения Ареса. Старый Профет, продержав ее у себя еще несколько часов, рассказал ей о том, что произошло в кабинете Найберга, и незаметно препроводил ее обратно в Пятый блок.
На фоне обморока эйя и прочих событий, как шоком поразивших станцию, ее отсутствие никому не бросилось в глаза. А четыре часа спустя к ней пришел сам Омилов со своим поразительным предложением.
Брендон подошел к трапу, остановился, глядя на нее, и усмехнулся:
– Разрешите подняться на борт, капитан?
Юмор в рудниках материкового Должара сводился к издевательству над своими врагами. Шутить ее научил Маркхем – руководствуясь брендоновским чувством юмора.
– Нет, – сказала она. – Тебе придется прокладывать дорогу бластером.
Его глаз заискрились смехом, и она окунулась в его эмоциональный спектр, словно в пруд посреди жаркого дня.
– Смертельный поединок, – сказал он, не спеша поднимаясь по трапу. – Скоростные кремовые пирожные на сорока шагах.
Воспоминание о его вдохновенном сражении с солдатами Эсабиана в подвальных кухнях Малого Дворца вызвало у нее улыбку.
– Хотела бы я знать, как тарканцы потом объяснялись с Эсабианом.
– Барродах, конечно, соврал что-нибудь. Сказал, что против них применили секретное панархистское оружие. И теперь целые команды экспертов пытаются воспроизвести это оружие на случай, если мы вздумаем отбить планету.
– Придется вам тогда разработать противокремовые щиты, – сказала она, постукивая стилусом по планшетке, оставленной ей Омиловым.
Они прошли в рекреацию «Телварны», и Брендон включил пищевой пульт.
– М-м, – сказал он, изучая меню. – Новый статус Себастьяна творит чудеса: тут значится настоящий кофе.
– Скорее, твой статус.
– Тогда я воспользуюсь им и закажу. С щедрой порцией монтрозовского бренди. Хочешь?
– Нет, – ответила она, быстро водя стилусом. Кофейный аромат наполнил комнату.
Брендон развалился в одном из кресел, держа кружку обеими руками.
– Первая передышка за все это время.
– Все совещаетесь?
– Если бы. – Криво усмехнулся он. – Инспекции, экскурсии, торжественные обеды и снова инспекции. Стараются меня занять, чтобы я не замечал пробелов.
– Я думала, капитан Нг на твоей стороне.
– Так и есть. Поэтому я старательно делаю вид, что не замечаю пробелов. – Он усмехнулся, приглашая ее разделить его шутку.
– Не понимаю.
– Мой статус – это сплошная головная боль. Нг, Найберг, весь Арес, даже Эсабиан знают, кто я такой, но для ДатаНета я остаюсь Крисархом Брендоном лит-Аркадом. Чтобы изменить это, надо ввести в систему коды высшего уровня. До тех пор я не имею доступа к определенной информации, и они при всем своем желании не могут мне этот доступ обеспечить. Взять хотя бы Геенну. Допустим, прихожу я на совещание. Они вызывают соответствующий файл, требующий сканирования сетчатки, – и, как только в комнату вхожу я, система отказывается работать.
У Вийи возникло три вопроса – и на два, судя по всему, она могла получить ответ.
