– Ты бы предпочла, чтобы все следы человека стирались с концами? – спросил Сергей, памятуя о мерзкой реакции Вадика.
– Необязательно, – сказала Хелен. – Можно просто помечать профили умерших людей, чтобы было понятно, что их уже нет. Какой-то значок. Черная рамка у фотографии или крестик на профиле – как помечали дома больных чумой. Мы бы листали списки друзей и сразу видели, скольких уже нет в живых.
– Но мам, приложение Серджо дает мертвым говорить! – заспорила Тина.
– Не думаю, что мертвым полагается разговаривать, золотце, – ответила Хелен.
В день встречи с Киско Сергея с самого утра мутило от волнения. В голове настойчиво звучали слова Хелен. Мертвым не полагается разговаривать. Точка. Конец истории.
Он помылся, оделся, с трудом дожевал свой обычный бутерброд с сыром на завтрак. Встреча была назначена на 7.45, поэтому в метро Сергей слился с толпами едущих на работу в мидтаун. Все эти люди, еще сонные, пропахшие кислым кофе, подгоревшими тостами и лосьоном после бритья, садились, вставали, протискивались к выходу, покорные, но при этом целеустремленные, ведь они ехали на свои важные взрослые работы. В точности как Сергей пару месяцев назад. И вот опять он, глупец, едет продавать свою глупую, глупую идею. Ему казалось, он не имеет права занимать столь ценное в час пик место в вагоне метро.
Офис Джеймса Киско походил на стройплощадку. Повсюду коробки, монтажные инструменты, ведра с краской, мебель разной степени собранности, и среди всего этого – решительные люди в комбинезонах. В центре двое крепких мужчин возводили какие-то очень замысловатые книжные стеллажи.
Сергей попытался у них разузнать, где бы ему найти Джеймса Киско, но за дрелью его не услышали. Наконец из-за зеркального куба появилась девушка с кукольным личиком и жгуче-черными волосами до плеч. Спросила, не Сергей ли он. Ну, или ему померещилось, что спросила, потому что он не слышал ни слова. Он кивнул. Она была очень тонкая и очень красивая, даже немного пугающе красивая. Сергей подумал, ей бы сниматься в каком-нибудь хорроре. Наверное, ассистентка Джеймса. Девушка подхватила маленькую коробку и знаком велела следовать за ней. На ней были колготки в рубчик и серая мини-юбка.
Кабинет Джеймса Киско был белый и без единого окна. Из мебели только четыре больших белых кожаных пуфа вокруг стеклянного столика, на котором возвышался здоровый пакет с едой из кафе. Джеймс сидел на одном из пуфов, пил чай из бумажного стаканчика и ел что-то похожее на блинчик, но пахнущее индийской стряпней. Крупный парень в джинсах и клетчатой рубашке. Косматая шевелюра, густые брови и густая борода цвета печеной тыквы.
Сергей почувствовал себя нелепо в своем мятом костюме.
Джеймс поднялся и протянул руку. Влажные пальцы Сергея исчезли в крепком пожатии и снова появились совсем побелевшими.
– Очень рад познакомиться!
– Взаимно, – произнес Сергей и опустился на пуф.
– Чай? Досаи? – предложила ассистентка, но Сергей покачал головой. Еще не хватало чем-нибудь капнуть на эту белоснежную кожу.
– Моя любимая еда, – признался Джеймс, макая блинчик в лужицу ярко-зеленого соуса на тарелке. – Много времени провел в Индии. Обожаю эту страну!
Вот же шанс ввернуть что-нибудь об Индии, выказать интерес к индийской культуре, но память отказывалась помогать.
Ассистентка Джеймса подошла к стене за спиной босса, открыла коробку и вынула что-то вроде длинных полосок цветной бумаги.
– Так вы друг Седжян? – спросил Джеймс.
Сергей кивнул.
– Мы с Седжян давнишние знакомцы, – сказал Джеймс. Сергей подумал, были ли они любовниками, но потом вспомнил о тяге Седжян к лузерам и решил, что вряд ли.
Ассистентка тем временем разгладила бумажную полоску по стене. Та выглядела как слегка кривоватая вертикальная линия. Сергею было любопытно, что же это такое.
– И Седжян говорит, у вас есть сногсшибательная идея приложения, – продолжал Джеймс.
Он явно хочет, чтобы я заговорил, подумал Сергей. Он выкинет меня вон, если не открою рот прямо сейчас. Сергей вдруг сообразил, что едва ли произнес два слова с тех пор, как оказался в кабинете Джеймса. В животе скрутило, в висках застучала кровь. Выхода нет. Надо говорить.
– Ну, не знаю, насколько сногсшибательная, но уверен, что никто больше такого не делает, – начал он.
Десять минут в поту и запинках заняла его презентация до ударной концовки: “Дальше – тишина, но так ли быть должно?”
Ударная концовка была встречена одобрительным смешком. Джеймс проглотил изрядный кусок досаи и заявил:
– Нет, так быть не должно! И, вообще говоря, оно и не так. Расскажу тебе, Сергей, одну историю. Был у меня отличный друг, Джефф Уфберг. Мы звали его Джефф-Белка, потому что уж очень похож был, что-то такое беличье в лице. Полгода назад он умер. Несчастный случай, катался на лыжах на Аляске. Он, понимаешь, любил экстремальное катание, вроде всяких прыжков с крутых обрывов.
Презентация закончилась, Сергей мог бы и расслабиться, но его все еще потряхивало. На сияющей поверхности кофейного столика разлилась лужица зеленого соуса. Он окунул в нее палец, повозил туда-сюда и рассеянно облизнул. На вкус сладковатый, свежий и удивительно острый, как и стыд, охвативший Сергея секундой спустя. Он надеялся лишь, что Джеймс не заметил этой выходки.
– Так вот, значит, Джефф погиб, – продолжил Джеймс. – Похороны были в Таосе, рядом с его домом. Прекрасная церемония. Мы все скатились на лыжах с горы. Когда стемнело, с факелами в руках, все разом. Очень волнующе. Я бы мечтал о таких красивых похоронах. И что происходит через месяц? Я повесил фото моего пса Ганди на фейсбуке, и угадай, кто его лайкает? Джефф Уфберг. Я такой, ну ни фига ж себе! Подумал, может, есть еще какой-то Джефф Уфберг? Нет, тот самый. Он лайкнул еще пару моих постов и пост нашей подруги Марсии.
Джеймс обернулся к ассистентке.
– Клео?
– Да?
– Помнишь Уфберга?
– Да! Мой младший брат как-то запостил фотографию, и мертвый Уфберг ее лайкнул. Было жутковато.
– Именно жутковато! – подтвердил Джеймс. – А потом стали появляться комментарии Джеффа. Только они совсем не были его голосом. Парень был чертов викинг; он никогда бы не ляпнул “как миленько!”, или “lol”, или “блестящ!” Самый кошмар был, когда на мой день рождения Джефф написал на моей странице: “С днем рождения, дорогой! Будь умничкой и милашкой!” Оказалось, это его девушка, Аманда. Она продолжала постить с его профиля, чтобы, скажем так, была жива память о нем. Мы все, включая Джеффа, всегда считали ее идиоткой. И вот пожалуйста, она общается через фейсбук, как дьявол, вселившийся в человека. Ирония в том, что Джефф собирался ее бросить сразу после Аляски, но теперь она обладает им во веки вечные. Как тебе такой поворот, а?
Сергей не знал, что на это ответить. Он не понимал, эта история намекала на то, что Джеймсу понравилась его презентация или наоборот.
