– Но ведь все-таки все налаживается? – спрашивала мать.
Да. Надо признать, все налаживалось.
Момент истины наступил после звонка Клео. Банк Америки только что предложил ему место младшего финансового аналитика. Сергей уже поставил крест на “Виртуальной могиле” и был готов принять предложение. Он сдал анализ на наркотики и заполнил необходимые бумаги касательно своего прошлого.
Звонок раздался ровно в момент, когда они с Викой и Эриком гуляли вдоль океана в Грейт-Киллс. Эрик опустился на корточки и пытался оживить мечехвоста. Номер был незнакомый, и Сергей не сразу решился ответить.
– Сергей? Это Клео Триантафиллидес.
Приятный женский голос. Никаких догадок, кто бы это мог быть. Сергей отошел подальше от воды – мешал шум прибоя.
– Мы встречались несколько недель назад, – сказала Клео. – Я работала ассистенткой Джеймса Киско.
Клео! Пугающе красивая девушка с кукольным лицом.
– Да, я помню, – ответил Сергей.
Он нервно расхаживал босиком взад-вперед по холодному шершавому песку, а Вика сидела на выброшенном на берег бревне.
Клео сообщила, что решила уйти в самостоятельное плавание и запустить свой стартап с другом Мишей, тоже выпускником Уортона, “невероятным умницей”. Они хотели взяться за проект, который по-настоящему выстрелит. И решили, что “Виртуальная могила” идеально им подходит. Им с Мишей очень нравится, что идея такая мрачная и провокативная. Денег у них не очень много, поэтому больших сумм они предложить не в состоянии, но готовы платить скромную зарплату, пока проект находится в стадии разработки, и процент с продаж после запуска. У них замечательная команда отличных молодых программистов и дизайнеров. И она уверена, вместе у них получится создать что-то по-настоящему стоящее. Она надеется встретиться с ним в ближайшие дни, чтобы обсудить все поподробнее.
Первая мысль Сергея была: “Нет, оставьте меня в покое”. Он так устал от этих американских горок. Боб, Киско, Котов. То поманят, то щелкнут по носу. Куда проще сдаться. Сергей почти даже ждал, чтобы Вика так и сказала, когда он поведает о звонке Клео.
Он подошел и присел рядом на бревно. Передал разговор с Клео, готовясь услышать: “Даже не думай! У тебя уже есть хорошее предложение от Банка Америки”.
Но вместо этого Вика вскочила и принялась прыгать как заведенная.
– Я знала! Я знала! – вопила она. – Я всегда считала, что “Виртуальная могила” – это гениальная идея! Гениальная!
Потом бросилась к Сергею, повалив с бревна, и плюхнулась сверху. Они кубарем катались по песку, хохоча как безумные, пока не подбежал напуганный Эрик, бросивший своего мечехвоста.
– Что случилось? – спросил он.
– Эрик! Мы только что продали наше приложение! – закричала Вика. – Оно заработает! Люди будут им пользоваться!
– Ура! – заорал Эрик и тоже повалился на песок.
– Еще неизвестно, будет ли оно успешным, – заметил Сергей, когда они наконец поднялись и принялись отряхиваться.
– Это неважно, – сказала Вика. – Мы должны довести дело до конца.
– Это то самое, где ты воскрешаешь людей? – спросил Эрик.
– Ага.
– Это прям очень круто!
Потом они втроем сидели за столом для пикников и праздновали всякой всячиной из My Europe. Болтали и смеялись, объедались, отгоняли чаек, ловили улетавшие салфетки, заливали все вокруг соусом. А Сергей только и думал, что о Вике. Вот она, с растрепанными на ветру волосами, вся в песке. Улыбается ему, улыбается Эрику, улыбается этому дурацкому бутерброду с колбасой в руке. Жизнерадостная, победительная, вне себя от счастья.
Я люблю ее, подумал он в ту минуту. Правда люблю.
Да, он любил ее, это бесспорно. Другой вопрос, смогут ли они быть счастливы вместе.
На лестнице как всегда было темно, и Сергей никак не мог найти ключи от двери.
– Привет, Серджо, – Тина высунулась из своей квартиры. – Где мой друг Энрико?
– Эрик, – поправил Сергей. – В следующий раз обязательно возьму его.
Эрику очень нравилось кормить Геббельса, и Сергей иногда брал его с собой. Тина неожиданно подружилась с Эриком. Они играли в видеоигры у нее в комнате, вместе строили замки, сжигали мосты, убивали врагов и воскрешали друзей.
– А где мама? – спросил Сергей.
– На свидании, – довольно заявила Тина.
– О!
– Ага, рада за нее. Заставила ее зарегистрироваться на “Привет, любовь!”. Ей вообще-то совершенно все равно, вернулся ты к жене или что.
Геббельс замяукал из-за двери, и Сергей попрощался с Тиной и зашел в квартиру. Вот он, лежит себе посреди кухни, бьет хвостом о плитку.
Сергей открыл банку корма из утки, слепил маленькие шарики и сунул в один из них противовоспалительную таблетку. Это была идея Эрика. Он сказал, что всегда так делал, когда давал лекарства коту Гевина. А потом признался Сергею, что мечтает стать ветеринаром.
– Но это так… – Сергей хотел было сказать “непритязательно”, но вовремя осекся. Пусть Эрик сам решает, чего хочет, подумал он.
– Ага, знаю, это трудно, – согласился Эрик. – Нужно иметь одни “отлично” по биологии, а мисс Зэй ставит мне сплошные “хорошо”.
Сергей положил тефтельки в миску. Геббельс жадно набросился на еду. Лекарство было в шарике на дне (слава богу!), и Геббельс уже приканчивал тарелку. Он всегда ел, склонив голову набок, и выглядел из-за этого довольно зловеще, как будто пожирал живую птицу, а вовсе не консервированный паштет из утки.
Звякнул телефон. Сообщение от Регины: “Вика с тобой?”
“Нет, а что? Разве вы не встречаетесь в ИКЕА?” – спросил он.
“Ее нет, и на телефон она не отвечает”.
“Наверное, еще в метро”.
Регина вздохнула. Она уже двадцать минут ждала Вику в икейской толкучке и начинала изнемогать. Жуткое, невыносимое, шумное место вызывало одновременно агорафобию из-за гигантских размеров и клаустрофобию из-за маленьких интерьерных уголков, кишащих людьми. Все эти бесконечные семейства, спешащие во все стороны, еле видные за огромными коробками, торчащими из тележек. Злые, орущие, уставшие.
Встретиться тут было Викиной идеей. Регина спросила ее про какое-нибудь хорошее место, где можно посмотреть детскую мебель, и Вика воскликнула: “Да ты что? Конечно, ИКЕА!” Она предложила сходить вместе и помочь с выбором.
“Где ты?” – снова написала Регина. И опять нет ответа.
С тех пор как она вернулась в Нью-Йорк после трех месяцев в Москве, Регину не отпускала паника. Она поняла, что в России была попросту слишком занята, чтобы тревожиться, – возилась с Настей, занималась мучительной волокитой с усыновлением.
А дома, между встречами с иммиграционными адвокатами, у нее появилось время задуматься о правильности принятого решения.
