— Но ты все равно отдал ему змею?
— Конечно! Я ж им не мать родная и не жирная тетка-заводчица, которая «щеночков только в хорошие руки». Ты знаешь, сколько он за того бумсланга заплатил? Никто б не отказался! Говорил, что ему еще змеи понадобятся, просил гремучку привезти… Жаль, что разбился. Я надеялся, что он ко мне еще заглянет.
— Может, я еще загляну, — подмигнула ему Анна. — Ты даешь то, что надо. Свидимся!
— Ага, давай.
Он проводил их до машины — не столько из вежливости, сколько чтобы убедиться, что они уехали. Леон брезгливо поставил переноску на переднее сиденье рядом с собой, Анна устроилась на заднем. Змея в клетке начинала нервничать.
На этой встрече они узнали не так уж много — но больше, чем надеялись. Дальше будет действовать полиция, причем действовать с решительностью тарана. Но их это уже не касалось, им предстояло сделать почти невозможное: узнать, кто скрывается под не самым редким именем Макс.
* * *
Как ни странно, никакого Макса в числе знакомых Ильи Закревского не было. Анна ожидала, что получится скорее наоборот: им придется искать любителя бумслангов среди десятков вариантов. Но нет, рядом с Ильей ошивался кто угодно, только не Максимы.
— Может, Макс — это такой нетривиальный подход к Матвею? — усмехнулся Леон. — Матвей у нас в наличии есть, одна штука.
— Никогда не встречала Матвея, который отзывался бы на Макса, ты подгоняешь факты к удобной нам версии. Нужно искать.
— Мы можем ничего не найти: если это действительно убийца, он мог не появляться рядом с Закревским открыто.
— Возможно. Но если он похож на Холмса, он бы не таился в тени, он никого и ничего не боится. Ищем дальше.
В последнее время она все чаще оставалась с Леоном наедине, но это уже не радовало ее так, как раньше. На нее давила тайна, причем чужая! И Анна пока не решила, что с этой тайной делать.
Она до последнего не знала про всю эту историю с ребенком. Да она старательно гасила собственные догадки, потому что они казались ей бредом сумасшедшей! Дмитрий ведь святоша, он не просто болтает о семье, он верит собственным рассуждениям. Он не безгрешен, но поступить так он просто не мог!
А вот поступил — и это объясняло, почему Лидия, прожившая в браке с Леоном столько лет, забеременела именно сейчас. Дурацкая стратегия, но как есть. Анна не знала, как быть, сейчас ей остро не хватало тех самых знаний о самой обычной жизни, без которых она раньше прекрасно обходилась.
— Тебя что-то беспокоит, — заметил Леон. — Что случилось?
Его наблюдательность обычно льстила ей, потому что Анна чувствовала искреннюю заботу с его стороны. Но сейчас это было совсем некстати, ведь нервничать ей еще предстояло неделю, не меньше. Да и то она была не уверена, что у нее хватит решительности рассказать все Леону, если Дмитрий этого не сделает.
— Нормально все, — ответила она.
— Что, опять рука болит?
Отлично, он сам подсказал ей, как ответить честно и избежать подозрений!
— Немного. Не обращай внимания, это ерунда. Нам сейчас нужно искать нашего неуловимого Макса.
— Да не общался он с такими!
— Сейчас — нет, но мы ведь не знаем, что было раньше, — напомнила Анна. — Нужно поднимать старые связи. Сокурсники из университета, одноклассники, одногруппники в детском саду…
— Ты что, издеваешься?
— Нет, я вполне серьезно. Неизвестно, на каком этапе своей жизни Илья встретил этого человека и сколько они дружили до того, как все началось.
Им все равно больше нечего было делать. Как и ожидала Анна, полиция тоже вышла на Эдика Захарова. Теперь его задержали, но за него она как раз не волновалась: даже тех денег, что она ему заплатила, хватило бы на отличного адвоката. Гораздо больше ее беспокоила судьба змей: их могли передать в зоопарки, а могли и умертвить, если с документами что-то не в порядке.
Она уже жалела, что не выкупила того крайта.
У них сейчас было время, чтобы порыться в прошлом Ильи, и именно это предпочла Анна. Она чувствовала себя уже лучше, но из-за холодов быстро уставала, да и Леону безопаснее было не дышать морозным воздухом. Тепло ее дома подходило им обоим гораздо больше — из-за здоровья, конечно же. Анна убеждала себя, что дело только в этом.
Они старались не зря: скоро один Макс все же обнаружился.
Максим Кавелин был одногруппником Ильи на первом курсе университета. Правда, больше его имя нигде не мелькало, и казалось, что оно не может ничего значить. Подумаешь, появился один раз рядом, потом исчез, было бы о чем говорить! Но они продолжили искать, и не напрасно.
История оказалась темная. Илья учился в МГИМО — не столько по зову сердца, сколько потому, что это давало ему лучшие связи. Правда, из года в год он переползал кое-как, с самым низким проходным баллом из возможных. Хотя его это нисколько не смущало, да и почти половина его нынешней тусовки вышла оттуда. А вот Максим Кавелин был из другой породы, он поступил сам. Он был не из бедной семьи, но и не из богатой, у его родителей не хватило бы денег на платное обучение. Но Максим не зависел от них, он всего добился сам.
В университете он явно стал другом Закревского — на это указывало то, что они ездили в одни и те же страны одной группой друзей, найти подтверждающие это документы было несложно. Фотографий Максима они пока не обнаружили, толковых рассказов о нем — тоже. Однако Анна подозревала, что он был тем же, чем стал сейчас актер Матвей Рябцев: человеком «не их круга», достаточно привлекательным, забавным и умным, чтобы видеть его рядом с собой. Вероятнее всего, Максим тогда жил за счет своих богатых друзей, потому что позволить себе такую роскошную жизнь он просто не мог.
Но ему повезло не так, как Матвею. После окончания первого курса студенты решили отметить это достижение — на тот момент чуть ли не главное в их жизни. Они, с детства путешествовавшие, были пресыщены лазурными берегами и дорогими отелями. Они решили поступить неожиданно и отправились в Сибирь.
Они сняли небольшой туристический хутор, затерянный в лесах. В прошлом это была обычная деревенская хатка нехитрой планировки, которую осовременили, наполнили дарами цивилизации и пустили туристов, первыми из которых предстояло стать группе студентов. Не самый разумный выбор со стороны владельцев хутора, но, видимо, им заплатили достаточно, чтобы не отказывать.
Нет, первое время у компании все шло хорошо. Они жили там больше месяца, наслаждались природой, удивительным озером, расположенным неподалеку, чистым воздухом и теми развлечениями, о которых лучше лишний раз не говорить вслух. Но потом дошло до трагедии: ночью хутор загорелся, вспыхнул как спичка. Студенты на тот момент были далеко не трезвы, но выбраться все-таки сумели… Все, кроме Максима Кавелина.
Старый хутор восстанавливать не стали, в этом не было смысла. Компания получила страховку, студенты вернулись в Москву, тело Максима передали родителям для захоронения. История постепенно забылась, и теперь о ней напоминали разве что короткие статьи алтайских газет, бережно хранящиеся в архиве.
