В этот момент Дмитрий вдруг с предельной ясностью понял, что семью Леона и Лидии не удастся сохранить, да и сами попытки бессмысленны. Он не знал, почему эта мысль пришла именно сейчас, и отмахнулся от нее, у него были дела поважнее.
— Есть, — ответил он. Дмитрий открыл портфель и теперь пытался найти среди документов тонкий планшет. — Где-то в электронной почте точно есть, Инга мне присылала. Но зачем он тебе? Если ты думаешь, что он сократит время поиска, то зря, там десятки зданий, и не все они в Москве.
— Просто дай его мне.
Леон забрал у него планшет, а на своем смартфоне открыл карту города. Некоторое время он проверял что-то, вводил то один адрес, то другой. Дмитрий чувствовал: вопросы сейчас не нужны, когда придет время, брат сам все расскажет. Поэтому он ждал молча, хотя нетерпение сжигало его изнутри.
Его догадка оказалась верной: спустя целую вечность Леон снова обратился к нему:
— Браслет лежал у этого бордюра. Значит, машина была запаркована на этой стороне и поехала вперед.
— Не обязательно, он мог и развернуться… Он похитил двух женщин, одна из которых — сотрудник полиции. Не думаю, что двойная сплошная остановила бы его.
— Не остановила бы, — согласился Леон. — Но такие финты привлекли бы к нему ненужное внимание. Он знал, зачем сюда приехал, он готовился к тому, что сваливать придется быстро. Раз он припарковался не прямо возле двери, он был уверен, что они сами пойдут за ним, и лишь у машины он напал. Она была припаркована так, как удобно ему.
— Допустим. Но что нам это дает? Направляясь в ту сторону, можно много куда добраться.
— Это еще не все. Я больше чем уверен, что место для встречи выбрал он. Каковы шансы, что Инга знала про этот кабак?
Дмитрий окинул оценивающим взглядом здание клуба.
— Знать-то знала, но добровольно бы не пошла, местечко во всех отношениях злачное.
— Вот именно. Я пока не представляю, как Гирс сумел повлиять на Ингу, но это он заставил выманить сюда… ее.
Он не смог произнести имя Анны — и уже это свидетельствовало о многом. Но, справившись с собой, Леон продолжил говорить все так же ровно и безучастно:
— Этот адрес, эта дорога — само по себе это ничего не значит, и даже если сложить все вместе, значит не так уж много. Но в списке есть одно здание, до которого отсюда удобно добраться по этой дороге напрямую, и расположено оно не так уж далеко. Если бы я собирался убить их, я бы повез их именно туда.
Такие слова, да еще сказанные без тени чувств, пугали Дмитрия, они воплощали в себе его худшие страхи. Ему даже пришлось напомнить себе, что Леон не наслаждается этим, он делает то, что нужно, потому что больше некому.
Сейчас, когда полиция оказалась в тупике, его догадка была особенно важна. Дмитрий не представлял, живы ли еще Анна и Инга, но не сомневался, что долго они не протянут. Возможно, Гирс и планировал поиграть с ними, они достаточно разозлили его для этого. Однако скоро он узнает, что объявлен в розыск, и это заставит его поторопиться… он избавится от любых улик, начиная с живых свидетелей.
Леон развернул планшет к нему и указал на один из пунктов в центре списка:
— Вот куда ведет эта дорога, минут тридцать-сорок по пустой ночной трассе — и он на месте. Он не потащил бы их ночью в офисный центр или салон красоты. Но туда — легко, там ночь ему на руку. Они там, Дима. Она там. Я готов на это жизнь поставить.
* * *
Ей нужно было успокоиться. В ее положении такое желание казалось насмешкой, но Анна знала, что сможет. И медитировала она не столько ради того, чтобы побороть головную боль, сколько ради спокойствия. Ей нужно было отстраниться от всего, что на самом деле с ней произошло, и представить, что все это — теоретическая ситуация. Вроде как одна из тех задач, которые она составляла для учебников.
И от решения этой задачи не зависит ее жизнь.
Сложнее всего было подавить даже не страх перед смертью и не отвращение от мыслей о том, чем она сейчас дышит. Нет, решительнее других эмоций медитации сопротивлялся гнев на саму себя. Она должна была догадаться, что представляет собой Георгий Гирс на самом деле! Как — неважно, и то, что он ничем себя не выдал, ее не извиняет. Для нее это поражение гораздо более унизительно, чем для Инги. Она ведь должна быть специалистом, она всю свою жизнь изучала таких существ, как он! Хотя, может, весь секрет в том, что таких больше нет?
Мысли о том, кто он такой на самом деле, давили на нее. Все, что она знала о Генри Холмсе, смешивалось со знаниями о нем, и становилось только хуже. Но в конце концов Анне удалось взять себя в руки. Она бывала и в худших ситуациях, но справилась. Справилась, даже когда не должна была! Гирс напрасно решил, что победил ее. Она ведь жива — а он не знает, что одного лишь этого ей достаточно, чтобы не сдаваться. Да и потом, она не потеряла веру в Леона. Конечно, браслета больше нет, и теоретически Леон просто не сможет ее найти, даже если очень захочет. Но это ведь он — он упрямый, может, пытаясь обыскать весь земной шар, он доберется и до нее!
Однако, чтобы дождаться его, нужно было хоть что-то делать. Она не сомневалась, что Гирс наблюдает за ними. Если они ему наскучат, он пустит в эту комнатушку газ, и все будет кончено. Значит, придется поторопиться.
Анна поднялась на ноги, отряхнула джинсы от пыли и обошла комнату по кругу. Она уже делала это, когда только проснулась, но тогда у нее раскалывалась голова, она была зла, напугана, она толком не соображала. Теперь же она осматривала их клетку совсем другим взглядом.
Инга, все еще сидящая у стены, невесело усмехнулась:
— Это бесполезно, ты ведь понимаешь?
— Не факт.
— Еще какой факт! Мы просто сдохнем здесь, вот и все.
— Не самые подходящие слова для полицейского, — заметила Анна. — Я ведь гражданское лицо, тебе не полагается меня спасать?
— Ага, сейчас, только супергеройский плащ достану… Ой, нет, он в другой сумочке. Извини, спасения не будет.
Она сдавалась, это было видно. Но у Анны не было сил подбадривать еще и ее. Уныние — это не мелочь, от которой можно отмахнуться, это страшная вещь, избавить от него сложнее, чем спасти утопающего. Анне едва удавалось удерживаться на плаву самой, поэтому Инге оставалось лишь дожидаться спасения.
Изучив комнату, Анна с минуту постояла под люком, потом наклонилась над ближайшим телом. Не похоже, что люди, погибшие здесь, были богаты или влиятельны. Нет, скорее они напоминали часть той беззаботной толпы, что танцевала в ночном клубе. Получается, у Гирса не было причин убивать именно их, ему просто нужны были трупы, чтобы запугать своих настоящих врагов. И это делало его преступления еще страшнее, он в очередной раз доказал, что вряд ли имеет хоть какое-то представление о ценности человеческой жизни. А может, эти трое просто чем-то не угодили ему? Перешли дорогу перед его машиной? Не уступили ему последнюю бутылку пива в магазине? Этот псих обладал изобретательностью Генри Холмса — и возможностями олигарха. Опасное сочетание, которое уже привело к катастрофе.
