Пожали друг другу руки, я обнял брата. И только после этого заметил, что он пришел не один. С ним была худая брюнетка в красном платье.
— Земфира. Моя подруга, — представил ее Степан.
К тому моменту, когда мы пришли в кафе и сели за столик, я сумел уяснить две вещи: первое — имя подруги брата было псевдонимом. И второе. Какая отличная иллюстрация к лозунгу Оксаны: «Любовь и семейная жизнь не имеют ничего общего с невротическим контактом полов». Стало быть, Степа компенсирует свою потребность в невротизме, связанном с контактом полов, на стороне. Девушка выглядит достаточно возбудимой. Земфира показалась мне забавной, она не без юмора рассказывала такие истории из жизни, которые на самом деле смешили и давали пищу для догадок о качестве этой самой жизни. Степа больше отмалчивался, но смотрел на подругу с добродушной улыбкой. Я не большой психолог, но голову даю на отсечение, что Степе Земфира нравится. Очень нравится! Он никогда так не смотрел на Оксану. Там было другое: уважение подчиненного.
Мы очень неплохо провели время. Когда я проводил их до машины Степана, он посадил Земфиру и сказал мне:
— Такая петрушка, Тони. Я влюбился. И больше всего на свете хочу развестись и жениться на Земфире. Устал я от Оксаны.
— А она?
— Живым не отпустит, — невесело улыбнулся Степан. — Грозила оставить без штанов и без сына. Без квартиры само собой.
— Не торопись, — попросил я. — Без сына — это серьезно. И не стоит Земфиру пока привозить к папе. Пойми меня правильно: она мне понравилась. Но ему сейчас очень трудно принимать новых людей. К тому же мы с ним под программой защиты свидетеля. Ты сразу засветишься для следствия. Придется что-то объяснять. Но если ты решишь снять квартиру, я, конечно, участвую в оплате. И вообще я участвую в твоей жизни, желаю твоего счастья. Имей это, пожалуйста, в виду. Между нами, я и сам на пороге развода. Вот когда стало окончательно ясно, что мы — родные братья.
— Это точно, — Степан крепко пожал мне руку. — Я слышал про тебя и Марию, я понимаю, это и дурак поймет. И спасибо за то, что ты сказал. Я боялся, что Земфира тебе не понравится. Она своеобразная. Но ты заметил, что в ней что-то есть, да?
— Это даже не обсуждается. Совершенно очевидная изюминка. И глаза у нее темные, как у мамы.
Степа посмотрел на меня благодарно и улыбнулся счастливой улыбкой. Мы простились, и я пошел к своей машине с теплым, только что осознанным чувством братской связи. Мой младший брат, любимый сын мамы. Еще одна очевидность, причинившая боль. Я должен ему помочь.
Гром и молния
Где-то высоко, над раскаленным городом, над ослепительным солнцем, затаилась гроза. Она пока даже не ворчала, но что-то витало в воздухе. У людей в таком коварном затишье напрягаются нервы, обостряются обоняние и слух.
И это происходит с обыкновенными людьми. Что же делать Сергею Кольцову с его вечно обостренными чувствами? Что ему делать, если делать ничего не хочется, а проклятая интуиция соглашается с жестокой логикой в одном: «Лови момент, Сережа. Отдыхай, ешь и спи. Твои силы скоро всем понадобятся, потому что после затишья грянет гром».
Потому что, когда дело завершается так странно и непрочно, разобраться в сути, приблизиться к настоящей опасности можно лишь на следующем преступлении. И хорошо, если это будет не убийство.
Сергей вяло отказывал вполне перспективным клиентам, изучил в подробностях свой потолок и даже не без интереса посмотрел детективный сериал. Отличная работа дилетантов, которые укладывают сюжеты в самые простые, примитивные рамки. Мотив на мотив равно самый скрытый мотив. И там, где слишком много совпадений, — ищи отвлекающий маневр, а не настоящего преступника. Результат: в угоду интриге преступником должен оказаться тот, о ком никто не подумал.
В жизни все проще и сложнее. Мотивом может оказаться совершенная глупость. Совпадений не бывает вовсе. Если снаряды падают в одно место, это значит, что следствие в потемках, что до разгадки, как до луны. И никаких закономерностей, по крайней мере пока люди живы. Четким правилам подчиняются только трупы. Вот у Масленникова — самая верная и окончательная картина.
Сергей позвонил Земцову, узнал, что тот отпустил Бориса Тихомирова под подписку и наблюдение. Одобрил. Поговорил с Антоном Серебровым. Сразу понял, что он пытается вешать ему лапшу на уши. Что-то скрывает. Ложь, кажется, в том месте, где сказал, что ни с кем не встречался, кроме Марии, Кристины и отца. Сергей уверенно произнес:
— Есть новость. Не хочу говорить по телефону. Я как раз недалеко от вашего института. Может, встретимся в баре? Я пиво закажу.
Антон, разумеется, согласился. На всякий случай испугался. Сергей сидел у стойки, с удовольствием смотрел, как Антон заходит, как улыбается, приветствует знакомых. Они пожали друг другу руки. Сергей чувствовал, что ему хочется рассматривать лицо Антона, он получал эстетическое удовольствие. До чего же приятный мужик, никакого мотива не надо, чтобы объяснить, за что его хотят грохнуть.
— Привет. Выпей пива и расслабься. У меня ничего страшного. Просто предосторожность: не верю телефонам, сам легко узнаю содержание всех секретных переговоров. Хотел сообщить, что Тихомирова выпустили. Нет прямых улик. Вам с Марией нужно об этом знать. Всем остальным лучше, наоборот, не знать. Так что между нами.
— Я рад, — спокойно ответил Антон. — Я не верю, что мужчина, любящий Марию, мог пытаться убить ее таким ужасным способом, оставить умирать в мучениях.
Они очень хорошо поговорили обо всем и ни о чем. Сергей отмечал, как растет доверие и искренность Антона по отношению к нему. Легко, наверное, обмануть такого сложного и в главном такого простого человека. Так он и поступил. Сказал, что видел, как Антон на днях разговаривал с кем-то возле института.
— Не рассмотрел с кем. Не помнишь?
Антон смутился, как пойманный на лжи двоечник.
— Я хотел именно от следствия это скрыть. Но у меня никогда не получается что-то скрыть. И ты же не совсем следствие. Короче, я встречался с братом. Это было три дня назад. Он привел ко мне свою девушку. Степа полюбил. Жена вряд ли в курсе. Вот поэтому я не хотел говорить.
— Ты не поверишь, но насчет девушки я немного в курсе. Антон, пойми, пожалуйста, я тот человек, который является могилой чужих секретов. Я достаю их лишь затем, чтобы продумать план спасения. Все в пределах оперативной необходимости.
Из бара Сергей ушел именно с той дополнительной информацией, которой ему не хватало. Есть пауза, он поищет девушку с экзотическим именем Земфира. Очень худая, высокая — метр восемьдесят, это прямая наводка на модельные агентства и их сайты.
Дома он покрутил в поиске варианты, связанные с именем Земфира, нашел фото девушки, которую видел издалека у дачи тещи Степана. Погулял по сайтам знакомств, нашел страничку в «Инстаграме». Земфира, она же Таня Сидоркина из Тулы. На страничке указаны и телефоны, и имейлы. К утру Сергей уже знал, что девушка в Москве не зарегистрирована, снимает комнату в двухкомнатной квартире в Чертаново. Хозяйка живет на даче.
