– Не вижу причин, почему бы тебе не ответить, – возразил я. – Думаешь, мы намерены выдвинуть обвинения против несовершеннолетней за сокрытие предмета, который, возможно, даже не является уликой? У нас есть гораздо более важные заботы. Твой папа может подтвердить, Холли: если дело серьезное, мы с радостью смотрим сквозь пальцы на пустяки. Это пустяк. Но с ним нужно разобраться.
Холли смотрела на меня, а не на отца. Вспоминала – или мне казалось, что вспоминает, – тот момент, когда она увидела во мне понимающего взрослого.
– Селена не убивала Криса, – сказала она. – Это невозможно. И я не сомневалась в ней ни секунды. Она не так устроена. – Прямая спина, прямой взгляд, пытается вколотить эту мысль прямо мне в мозг. – Я понимаю, вы думаете: ага, конечно. Но я не такая наивная. Я знаю, что про большинство людей даже не подозреваешь, на что они способны. Точно знаю.
Кусок пластилина замер в руках Мэкки. Это правда: Холли знала.
– Но с Селеной я уверена. Она никогда не причинила бы Крису никакого вреда. Никогда. Клянусь, это абсолютно невозможно.
– Ты, вероятно, точно так же готова была поклясться, что она не встречалась с Крисом.
Всполох раздражения: я снова терял доверие, плохо.
– Это разве одно и то же? Да бросьте. В любом случае я не думаю, что вам достаточно моих заверений, что не такой она человек. Она физически не могла этого сделать. Я уже говорила, что иногда не могу уснуть. В ту ночь, когда убили Криса, я тоже не спала. Если бы Селена выходила, я заметила бы.
Ложь, но я пропустил ее. Лишь констатировал:
– Итак, ты выбросила телефон.
Холли даже не покраснела, когда рассыпалась версия, которую она так искренне излагала мне еще пять минут назад; глазом не моргнула. Папина дочка.
– Ну да. И что? Если бы вы знали, что ваша подруга может влипнуть в неприятности за то, чего она точно не делала, вы разве не попытались бы выручить ее?
– Конечно, попытался бы. Это совершенно нормально.
– Вот именно. Любой верный друг так поступил бы.
– Ну вот и я.
– Спасибо. Это многое проясняет. Кроме одного. Когда ты забрала телефон из комнаты?
– Что? – Лицо Холли застыло.
– Единственное, что меня смущает. Во сколько обнаружили тело Криса?
– Сразу после семи тридцати утра, – отозвалась Конвей. Тихо, оставаясь в тени. Я действовал правильно.
– А когда состоялось собрание?
– Не помню, – пожала плечами Холли. – Перед обедом. Примерно около полудня?
– У вас с утра были уроки? Или вас сразу отправили по комнатам?
– Уроки были. Ну, типа того. Никто не думал ни о каких занятиях, даже учителя, но мы все равно сидели в классах и делали вид, что учимся.
– Слухи, вероятно, стали распространяться к завтраку, – рассуждал я. – На том этапе вы располагали самой общей информацией: полиция в школе, и только; вы, вероятнее всего, решили, что шум поднялся из-за садовника, который приторговывал наркотиками. Позже, наверное, кто-то заметил машину из морга и догадался, что это означает, пошли разговоры о покойнике, но вы никак не могли знать, кто он. Когда опознали Криса?
– Около половины девятого, – сообщила Конвей. – Маккенне показалось, что мальчик ей знаком, позвонила в Колм выяснить, не пропал ли у них ученик.
Я положил телефон в пакете для улик на ребро, но успел подхватить, когда он начал падать.
– То есть к полудню семья Криса уже была в курсе, но его имя мы не сообщали прессе до тех пор, пока родственники не известят всех, кого это касалось. По радио вы услышать не могли. Первая возможность узнать о случившемся и о жертве – ровно то самое собрание.
– Да. И что?
– Тогда откуда ты могла знать, что из-за телефона у Селены могут быть проблемы, да еще и успеть добыть его до начала собрания?
Холли не задумалась ни на миг.
– Мы все время смотрели в окно, почти не отрываясь, учителя, конечно, запрещали, но куда там. Мы видели людей в форме и парней из экспертной службы, поэтому я сразу поняла, что произошло преступление, а потом мы заметили отца Найалла из Колма – он восемь футов ростом и похож на Волан-де-Морта, носит сутану, так что его ни с кем не спутаешь. Ясно – что-то произошло с мальчиком из Колма. А Крис был единственным, кто, по моим сведениям, шлялся в парке по ночам. И я догадалась, что это он.
Легкое движение бровью. Будто показала мне средний палец.
– Но ты же думала, что они с Селеной расстались. И говоришь, знала, что ночью она не выходила, значит, не подозревала, что они помирились. Что Крису было делать в Килде?
– Он мог встречаться с другой девушкой. Он был не из тех, кто месяцами страдал в одиночестве по утраченной любви. Думаю, и десяти минут не прошло, как они расстались с Селеной, а он уже нашел новую. И опять же он был единственным, кто мог выбраться из Колма ночью. И я не собиралась ждать, пока мы выясним всё наверняка. Сказала, что мне нужно взять кое-что в комнате, не помню уже что, и вытащила телефон из тайника.
– А если бы Селена обнаружила пропажу? Особенно если бы ты ошиблась и Крис в итоге оказался жив-здоров?
– Думаю, как-нибудь разобралась бы с этим.
– Иными словами, ты стремилась лишь защитить подругу.
– Да.
– И как далеко ты готова была зайти в этом стремлении?
Мэкки шевельнулся.
– Чушь какая. Она не может отвечать на такие бессмысленные вопросы, – встрял он.
Конвей выступила из тени:
– Мы допрашиваем ее. А не вас.
– Ну вот вам два допроса по цене одного. Не нравится – ваши проблемы. Никто пока не арестован. Начнете на нас наезжать – и мы свалим.
– Пап, – перебила Холли, – со мной все нормально.
– Я знаю. Только поэтому мы все еще здесь. Детектив Моран, если у вас есть конкретные вопросы, задавайте. Но если вы можете предложить только звонкие фразы из сериала для подростков, давайте закончим.
– Конкретно, Холли, – сказал я. – Селена никому из вас не рассказала, что встречается с Крисом. Почему, как ты думаешь?
– Потому что он нам не нравился, – холодно ответила Холли. – Ну, может, Бекка и ничего – она считала, что Крис нормальный; я же говорю, она совсем еще ребенок. Но мы с Джулией точно начали бы типа: “Ты что, серьезно? Он же полный придурок, считает себя Казановой, да он же, наверное, с тремя девчонками сразу крутит, да ты что вообще?” Селена не любит спорить – особенно с Джулией, потому что Джулия никогда не уступает. Легко могу представить, как Лени такая: “Ладно, расскажу им попозже, когда сама буду уверена, а пока просто попытаюсь им показать, что, может, он и не полный козел, и в итоге все будет хорошо…” Да она до сих пор скрывала бы, если б они не расстались. И конечно, если бы он не погиб.
