Адриан указала на землю:
– Твои спутники все еще здесь? Следов полным-полно, и они свежие.
Она была права. Песок у ворот оказался во многих местах истоптан, а пустынные ветры дули с такой силой, что очень скоро занесли бы любой след. У ворот побывал большой конный отряд – день тому назад, а может, и меньше.
В глазах Винн мелькнуло подозрение.
– Следов слишком много. Здесь есть кто-то еще.
– Вон они. – Рис указал посохом вдаль.
В мареве песчаных вихрей возникло десятка два всадников, огибавших шагом дальний край крепостных стен. Наездники были в латах, и Евангелина, прищурившись, разглядела, что это храмовники.
– Твои дружки? – осведомился Рис.
– Понятия не имею, что они здесь делают.
Велев спутникам оставаться на месте, Евангелина выехала вперед. С какой стати здесь – именно здесь – оказались храмовники? Может быть, про одержимого узнали в какой-то другой башне Круга? Вдруг они опоздали? Нет, не похоже – если бы храмовники и впрямь разделались с демоном, они наверняка не стали бы здесь задерживаться.
Когда Евангелина подъехала ближе, храмовник, возглавлявший отряд, махнул ей рукой. Она помрачнела, обнаружив, что этот человек ей знаком. Арно, один из офицеров, которых привел с собой Лорд-Искатель, когда принял командование Белым Шпилем. Этот тип был чересчур смазлив и самоуверен, да к тому же вообразил, что скоро сменит Евангелину на посту рыцаря-капитана. Возможно, он был прав. В любом случае она не выносила его заносчивого вида и старалась как можно реже иметь с ним дело.
– Сер Евангелина! – окликнул ее Арно. – Наконец-то вы здесь!
Женщина осадила коня и окинула отряд Арно испытующим взглядом. Все храмовники до единого были из Белого Шпиля.
– Безусловно, – согласилась она, помимо воли холоднее, чем намеревалась. – Хотелось бы только знать, как вы оказались здесь раньше нас.
– Нас прислал Лорд-Искатель.
– Вот как?
Арно искоса глянул на магов, оставшихся у ворот:
– Насколько я понимаю, тебе может понадобиться… помощь. На случай если все обернется не так благополучно, как ты надеешься.
– Я ни на что не надеюсь. Мне было приказано охранять чародейку Винн в ее путешествии, одобренном Верховной Жрицей. Если Винн случится обнаружить нечто опасное, я с этим разберусь.
– Именно для того мы и здесь. Помочь тебе… разобраться.
Евангелина вскипела. Получалось, что Лорд-Искатель ждал от Винн опасных находок. Знал ли он больше, чем говорил, или просто проявил осторожность? В любом случае она не намерена подталкивать события к неприятному исходу.
– Тогда будем надеяться, что ваша помощь не понадобится, – бросила она Арно. Развернула коня и, уже направляясь к воротам, прибавила: – Оставайтесь тут и ждите нашего возвращения.
– А если вы не вернетесь? – крикнул вслед Арно.
Евангелина не ответила. В конце концов, если она не вернется, то исход дела уже не будет зависеть от ее решений, и Арно придется самому придумывать, как ублажить Лорда-Искателя.
Маги встретили ее выжидающими взглядами.
– Этот отряд прибыл из Белого Шпиля, – сообщила Евангелина. – Помогать нам.
На лице Адриан отразилось сомнение.
– Они пойдут с нами в крепость?
– Нет. Они будут ждать снаружи.
По крайней мере, она на это надеялась.
Ворота оказались открыты достаточно широко, чтобы можно было проехать верхом. Евангелина заметила, что между створками скопилось изрядное количество песка. Вновь закрыть ворота будет не так-то легко, если кто-то еще пожелает обосноваться в Адаманте после того, как они закончат свое дело.
Судя по тому, что они увидели во внутреннем дворе, это было маловероятно. Сам донжон выглядел совершенно нетронутым, двери наверху лестницы остались плотно закрыты, но все прочее пришло в полную негодность. Видно было, что здесь велось нешуточное сражение. Строения, возведенные внутри стен, были сожжены до основания, и по обугленным руинам не удавалось догадаться, для чего они предназначались. Повсюду виднелись пятна черной копоти – следы магических боев, и булыжники вокруг расколотого вдребезги резервуара посреди двора почернели и покрылись пеплом.
Евангелина заметила груду мертвых тел: их сожгли, причем явно недавно. Вот он, источник черного дыма, который путники разглядели издалека. Все прочие пожары давно отгорели.
Единственной неуместной деталью была статуя, замершая у подножия лестницы. Семи футов высотой, грубо вытесанная из массивного камня, там и сям утыканная кристаллами – поистине странное украшение для монумента – и ничуть не похожая на изящные изваяния, которые Евангелина скорее ожидала увидеть в орлесианском замке.
И вдруг статуя зашевелилась. Каменная голова повернулась к путникам, глазницы зажглись злобным огнем.
– Берегись! – крикнула храмовница, во мгновение ока выхватив меч.
– Стой! – тут же прозвучал предостерегающий возглас Винн.
Онемев от изумления, Евангелина во все глаза смотрела, как старая чародейка соскользнула с коня и уверенно двинулась к статуе. Спрыгнув наземь, Рис попытался удержать ее, но Винн только отмахнулась и пошла дальше.
– Старейшая долго не возвращалась, – посетовала статуя. Голос у нее был гулкий и скрежещущий, словно десятки камней терлись друг о друга.
– Я же предлагала тебе отправиться со мной.
– Чтобы тварь, засевшая в крепости, сбежала? Даже не думай. – Статуя указала на груду обугленных трупов. – Я тут занималась уборкой. Точно служанка. Как я счастлива снова и снова заниматься всякой ерундой по велению какого-то там мага!
Винн легкомысленно рассмеялась и оглянулась на спутников, заметив, что те уставились на нее во все глаза.
– Это Шейла, – представила она статую. – Сопровождала меня в прошлый приезд. Откровенно говоря, я надеялась, что Фарамонд поможет нам изменить ее… состояние.
– Теперь уже вряд ли, – проскрежетала статуя.
– Шейла, мне искренне жаль.
– Так это… голем? – спросила Адриан.
– Ты сказала – «она»? – уточнил Рис. – Это существо мало похоже на женщину.
– Да совсем не похоже! – оскорбленно заявила статуя.
Винн вздохнула:
– Да, Шейла – голем. Она была в нашем отряде, когда мы сражались в Ферелдене с порождениями тьмы. Мы открыли, что в это каменное тело много лет назад была заключена душа гнома-воительницы, и с тех самых пор Шейла стремилась вернуть себе живой облик. – Старая чародейка сочувственно похлопала статую по могучему плечу. – Увы, мы в этом мало преуспели.
Статую ее речь нисколько не тронула.
– Преимущества живой плоти в лучшем случае можно назвать сомнительными.
