– Те храмовники явились сюда не по моей воле – но да, именно для того.
– Я так и знала! – прошипела Адриан. – Сколько бы ты ни твердила, что защищаешь нас, ты на самом деле такая же, как все храмовники, – защищаешь только себя!
– Были опасения, что Верховная Жрица недостаточно осведомлена обо всех тонкостях вашей миссии, – твердо проговорила Евангелина, – и теперь я вижу, что это правда. Я здесь для того, чтобы наблюдать за происходящим и при необходимости принять решение. Радости мне это не доставит, но я исполню свой долг.
– А разве твой долг не в том, чтобы следовать воле Верховной Жрицы? – осведомилась Винн.
– Я действую по приказу Лорда-Искателя, а он – правая рука Верховной Жрицы. Мне не положено подвергать сомнению его суждения.
– Значит, ты просто выполняешь приказ? – процедила Адриан. Простерла руки, и вокруг пальцев соткалось кольцо пламени.
Рис попытался сдержать ее, опасаясь, что она чрезмерно истощит свои силы, но Адриан отскочила от него:
– А ты, ты!.. Все знал и помалкивал, да? Почему ты молчал, Рис?
– Ох, не знаю, – тяжело вздохнул он. – Может, потому, что ты такая предсказуемая?
Зря он так ответил. Адриан выпрямилась, и глаза ее гневно засверкали.
– Может, я должна быть благодарна храмовнице, которую послали нас прикончить? Такое поведение тебя бы устроило? – Она развернулась к Евангелине, и огонь, окружавший ее ладони, запылал ярче. – Ты и вправду думаешь, что мы позволим тебе легко отделаться?
Храмовница бровью не повела:
– А ты и вправду надеешься обнаружить здесь что-то стóящее? Спасем мы Фарамонда или нет, его исследования обрекли на смерть всех невинных обитателей этой крепости. Это запретная магия, а я поклялась, что буду защищать от нее мир до последнего дыхания.
– Запретная магия! – презрительно расхохоталась Адриан. – Именно так вы, храмовники, называете все, чего не в силах понять!
– Что тут еще понимать?
– И ты не хочешь узнать, как демон мог завладеть Усмиренным? – Адриан помотала головой, словно досадовала, что Евангелина могла позабыть такую важную подробность. – Разве не ради этого мы здесь оказались? Не важно, каким образом Фарамонду удалось это сделать, – главное, что получилось!
– О, – вмешался демон, – в этом я могу вам помочь.
– В самом деле? – Винн с подозрением глянула на одержимого.
– Существуют лишь две возможности, – усмехнулся демон, постукивая пальцами по подбородку, как будто обдумывал предмет разговора. – Либо я настолько могуществен, что даже разум Усмиренного не в силах меня отторгнуть, либо… тот, кого вы видите перед собой, сумел изменить свое состояние. Он больше не Усмиренный.
– Это невозможно! – возразила Евангелина.
– И тем не менее я здесь. Спроси себя, какой вариант более вероятен. – Демон захихикал, глядя на ее мрачное лицо. – Ах да! Если окажется, что ритуал Усмирения обратим, храмовники вынуждены будут присматривать за Усмиренными так же зорко, как за магами. Пуфф – и уже ни на что нельзя полагаться.
На лице Евангелины отразилось беспокойство, но прежде, чем она успела ответить, Адриан бросилась к Винн.
– Останови ее! – потребовала она. – Не важно, что мы обнаружим, и ты это знаешь. Церковники не хотят, чтобы мы спасли твоего друга, и если демон говорит правду, они скорее умрут, чем позволят разгласить, что их драгоценный ритуал на деле не стоит ни гроша!
Евангелина гневно развернулась к ним:
– А ты считаешь, что это знание хоть кому-то пойдет на благо?
– Да, считаю! – дерзко ответила Адриан. – Всем магам, которых храмовники искалечили, превратили в слуг и хуже того – в рабов! С какой стати мне не радоваться возможности исправить вред, который вы причинили?
Лицо Евангелины окаменело.
– Ты говоришь о тех, кто не в состоянии управлять собственным даром. У нас нет иного выхода – разве что бессильно наблюдать, как они становятся добычей демонов, которым не могут противостоять.
– А как вы решаете, могут они или не могут? Вы науськиваете на них демона в смертельном испытании, а взамен предлагаете одно – пройти этот ваш ритуал? Это же варварство!
– А как, по-твоему, мы должны поступать? Казнить их?
– Это было бы честнее! А вы вместо этого притворяетесь, будто вовсе никого не губите, оказываете нам великую милость!
– Ну и дура же ты, – покачала головой Евангелина.
Адриан взвизгнула от ярости и бросилась на нее с растопыренными пальцами, намереваясь вцепиться в глаза. Храмовница вскинула меч, но прежде, чем они сошлись в поединке, между ними встал Рис. Адриан попыталась проскочить мимо него, но Рис поймал ее и сгреб в охапку. Она отбивалась, яростно рыча, а когда поняла, что сопротивление бесполезно, влепила ему пощечину.
– Прекрати! – рявкнул Рис. – Неужели не понимаешь, что именно этого добивается демон?
При этих словах Адриан затихла, и он перевел взгляд на Евангелину.
– Даже когда демоны не лгут, – сказал он, – они жонглируют правдой, чтобы добиться своего. Не слушай его.
Винн, которая до этой минуты наблюдала за стычкой с опасным огоньком в глазах, медленно кивнула. Даже Адриан неохотно повторила ее кивок, хотя мрачный вид ее говорил, что это ей вовсе не по нраву. За все годы, что Рис близко знал рыжеволосую магичку, ему всегда удавалось утихомирить ее словами, не допустить буйства… но на сей раз он как никогда был близок к фиаско.
– Спасибо тебе, – сказала Евангелина.
– О да, геройский поступок! – Ухмыляясь, демон разразился рукоплесканиями. – Может, Рис, тебе все-таки стоит объяснить своим спутницам, почему ты не сообщил им о тайном задании храмовницы. Возможно, тогда они не станут считать тебя таким уж героем.
– Я не рассказал им об этом, потому что знал, чем это закончится!
– Ой ли? А не потому, что хотел подольститься к храмовнице? Поискать у нее защиты от участи, которая ждет тебя по возвращении в башню?
– Нет!
– Понимаю, – кивнул демон. – Тогда, возможно, причина в том, что ты хотел защитить храмовницу. Она ведь хорошенькая, а? – И одержимый довольно захихикал.
Адриан высвободилась из рук Риса, однако избегала смотреть на него и не говорила ни слова.
– Адриан, – сказал он тихо, – вспомни, что я говорил. Демон просто пытается одурачить нас лживыми речами.
– Мне нет нужды лгать, когда правда гораздо восхитительней лжи.
Взбешенный, Рис круто развернулся к демону и призвал магию, готовясь нанести удар. Он хотел одного – стереть ухмылку с этого уродливого лица, испепелить мерзкую тварь.
Винн ударила посохом по полу, и этот отчетливый стук прервал его приготовления. Все взоры обратились к ней.
