«Я не… могу… это…»
И тогда Завеса упала.
Глава 11
Разум Коула взбунтовался.
Эта мелодия, вначале такая странная, непохожая на ту, что он ощутил, когда ночью в пустыне столкнулся с оскверненной тварью, теперь превратилась в кошмар. Она проникла в Коула, заполнила его изнутри, а затем разорвала в клочья… но и на этом не остановилась. Он помнил, как повалился на землю, зажимая руками уши и пытаясь закричать… однако не услышал ни звука, только музыку, терзавшую его, и она подхватила Коула и швырнула во тьму.
А теперь… теперь было тихо. Только он очутился совсем в другом месте.
Он стоял посреди улицы, в незнакомом городе, который был охвачен войной. Горели дома, метались и кричали люди. Всюду царил хаос. Зловещая тьма покрывала небо, словно некая чудовищная чума разрослась и заполонила мир. Хуже того – все здесь было неправильно. Коул будто смотрел на мир через матовое стекло, и все, что его окружало, было как бы подлинным, но в то же время ненастоящим. Все было чересчур ярко и резко, но на границе зрения расплывалось, теряя очертания.
Коулу хотелось схватить кого-нибудь из бегущих, заставить увидеть его, потребовать ответа – где он, что это за место? Что за гора заслоняет весь горизонт? Коул никогда прежде не видел гор. От чего бегут все эти люди? Почему город пылает? Однако он был слишком испуган, и все происходило чересчур быстро.
Коул опрометью метнулся к обочине, увернувшись из-под ног бегущих эльфов – целое семейство, с детьми, со скудными пожитками, – и укрылся в дверном проеме выгоревшей лавки.
Там, внутри, валялись обугленные трупы. Коул не хотел смотреть на них. Весь город пропах смертью и горьким дымом. Сердце его неистово билось, не желая уняться, и хотелось кричать что есть силы. Что здесь творится?
А затем он увидел тварей. Похожих на ту, в пустыне, с белесой кожей и оскверненной сердцевиной. Твари выскочили из-за угла, кровожадно вопя и размахивая уродливыми мечами. Только в них тоже было что-то неправильное. Коул не слышал той музыки, неотвязной мелодии, которая запускала в него незримые щупальца. Твари оказались лишь пустыми оболочками, не более.
Но… они видели Коула. Не сразу он сообразил, что белесые твари тычут в него пальцами. Они взревели, застучали по мостовой огромными клинками и ринулись на Коула.
Первой твари он перерезал горло кинжалом. Коул даже не заметил, когда обнажил его, – просто действовал не задумываясь, и кинжал словно сам собой очутился в руке. Черная вязкая кровь хлынула из перерезанной глотки, тварь захлебнулась и повалилась ничком вглубь лавки. Вторая взмахнула мечом, но удар пришелся мимо цели, лезвие прорубило обугленный косяк и застряло. Коул полоснул по руке с мечом, вынудив противника разжать пальцы, а затем, крутнувшись, с силой вогнал лезвие в грудь твари.
Та рухнула замертво, испустив дикий вопль, но к лавке уже бежали ее сородичи. Их было много. Чересчур. Коул развернулся и обратился в бегство. Он стремглав пересек лавку, перепрыгивая через мертвые тела, и выскочил наружу сквозь пролом в обрушенной задней стене дома.
Коул мчался, не зная куда. За спиной пронзительно завывали бросившиеся в погоню твари, и этот вой лишь сильнее подстегивал его. Сломя голову несся он по извилистым проулкам, сквозь клубы едкого черного дыма, мимо перепуганных людей, что шарахались с его дороги.
Наконец Коул выскочил на какую-то площадь, залитую кровью. Здесь был жаркий бой: повсюду валялись убитые солдаты, в основном люди, и все в одеждах неизвестной Коулу раскраски. У мертвецов было перерезано горло, отрублены руки и ноги. Один солдат – с виду ровесник Коула – лежал совсем рядом. Язык, вывалившийся изо рта, распух и полиловел, застывшие от ужаса глаза уставились в пустоту. Вонь стояла такая, что Коула едва не стошнило.
Страшный крик, донесшийся сзади, из проулка, подтолкнул его к действию. За площадью начиналась улица, довольно широкая и почти не объятая пламенем. Быть может, это путь к спасению. Коул двинулся через площадь, со всем тщанием обходя многочисленные трупы.
Он добрался уже до середины площади, когда услыхал ликующий кровожадный вопль. Обернувшись, Коул увидел, что из проулка выбегают твари. Десятки их неудержимо хлынули на площадь.
Коул понял, что убежать не успеет. И, обливаясь едким потом, что есть силы стиснул рукоять кинжала. Глянул на убитых солдат – не взять ли у них какой-нибудь щит… или меч? Коул не умел обращаться с этими штуками, а солдатам они, похоже, не очень-то помогли.
«Умри как мужчина!» – прозвучало в его голове. Кто это сказал? Где-то Коул уже слышал этот голос и теперь при звуке его стиснул зубы. И, затаив дыхание, ждал. Казалось, твари бегут к нему медленно, словно преодолевая поток мутной воды, но на самом деле это было не так. Это он, Коул, замедлился.
А потом полыхнул взрыв.
Онемев от изумления, Коул смотрел, как гигантский сноп огня разметал тварей, точно щепки. Они летели по воздуху, нелепо размахивая руками, и грузно падали на мостовую. И горели, и страшно кричали.
– Коул!
Он обернулся на крик и увидел, что на площадь выбегает Рис. С ним были другие маги – старуха и рыжая, а еще рыцарь-капитан. Позади них маячила громадная каменная статуя, усаженная кристаллами. В другое время Коула потрясло бы такое зрелище, но сейчас эта статуя была лишь еще одной странностью в невыносимо причудливом мире.
– Рис? – вполголоса пробормотал он.
Маг взирал на него с открытым от изумления ртом. И рыцарь-капитан тоже не сводила с него глаз, хотя ее лицо было недобрым, настороженным. Она держала наготове меч, словно опасалась, что Коул может на них напасть. Вот уж чего бы ему и в голову не пришло.
Старуха и рыжая двинулись к тварям, которых не затронул взрыв. Разом вскинули посохи – и на врагов обрушились вспышки огня и молний. Твари бросились врассыпную; тогда вперед метнулась каменная великанша. Она грохнула кулаками по мостовой, и земля сотряслась, сбивая с ног уцелевших чудищ.
Новый залп огня и молний – белесые твари наконец обратились в бегство. Похватав оружие, бросив убитых сородичей, они поспешили исчезнуть в темноте проулка. Коул глядел им вслед, все так же стоя посреди площади. В воцарившейся тишине, которую нарушали только отдаленные крики и треск огня, он вдруг осознал, что все смотрят на него. Они его видят.
Рис шагнул было ближе, но рыцарь-капитан протянула руку и остановила его.
– Коул, что ты здесь делаешь? – недоуменно спросил Рис.
– Знаю, ты не хотел, чтоб я шел за вами, но…
– Нет, как ты оказался именно здесь?
Коулу стало не по себе. Он не привык, чтобы на него смотрело столько людей, и к тому же они ничего больше не делали – только пялились. Коулу отчаянно хотелось обнять Риса, попросить у него прощения… Столько раз он мысленно представлял себе эту встречу – но не так, совсем иначе.
– Это все музыка, – тихо сказал он. – Она звучала так громко, она заполнила меня и унесла сюда. Только я не знаю, что это за место.
