– Круг могут призвать на войну? – Рис легкомысленно хохотнул. – То есть я могу лишь представить, чем это закончится…
– Верховная Жрица предпочитает дождаться окончания конклава, что с ее стороны весьма осмотрительно. Лелиана, похоже, считает, что даже и тогда это маловероятно, разве что Гаспар двинется на Вал Руайо.
– Лелиана?
– Ты видел ее в Великом Соборе, рядом с Верховной Жрицей. Она мой старый друг.
Ага, еще один «старый друг» Винн. Интересно, сколько у нее таких?
– Полагаю, Первые Чародеи уже прибывают в башню? – спросил Рис.
– Правильно полагаешь. Многие уже здесь. Минувшим вечером приехал из Хоссберга Бриаус, а сегодня утром – Ирвинг из Ферелдена. Насколько я понимаю, Верховная Чародейка тоже должна быть в Вал Руайо, но если это так, в башне она пока что не показывалась, – нахмурясь, добавила Винн.
– Ты, наверное, предпочла бы, чтобы она осталась в Кумберленде?
– Фиона когда-то была Серым Стражем. Если вспо-мнить, что из ордена Серых Стражей не уходят, ее можно назвать… отклонением от нормы. – Винн, по-прежнему мрачная, задумалась. – Впрочем, меня тоже, так что разница, пожалуй, невелика. И все же именно избрание Фионы привело к роспуску конклава.
– Ты так говоришь, будто это ее вина.
– Чья же еще? Моя? – Винн пожала плечами. – Фиона неустанно выступала за независимость Круга. Верховный Чародей Бриаус нипочем не допустил бы такого голосования, верно считая, что оно лишь восстановит против нас Церковь. С избранием Фионы все изменилось.
Рис отвлекся от еды и внимательно посмотрел на Винн. Вид у нее измученный – это даже ему заметно. До конклава осталось меньше недели, и она, должно быть, уже обдумывает свое выступление. Рис и сам размышлял о том же.
– Знаешь, – осторожно начал он, – ты уже столько раз навещала меня, а мы до сих пор не обсудили, что собираемся делать на конклаве.
– А мы собираемся что-то делать?
– Думаю, могли бы. – Рис насупился, увидев, что его слова явно позабавили Винн. – Я хочу сказать: после того как ты своим поступком оттолкнула от нас Верховную Жрицу, я решил, что ты отказалась и от ее замысла «исправить Круг»… – Винн от души расхохоталась, и он стал еще мрачнее. – Или нет?
– Ах, дорогой мой мальчик! – Винн оборвала смех и виновато взглянула на него. – Прости. Конечно, откуда тебе знать… кто, по-твоему, попросил меня разослать это известие? Верховная Жрица не лучше, чем я, представляла, что мы можем обнаружить в Адаманте, но ее наказ был недвусмысленно ясен: если я узнаю, что исследования Фарамонда принесли плоды, мне надлежит немедленно связаться с Первыми Чародеями.
– Значит… это игра?
– Джустиния Пятая приняла власть над Церковью, которая привыкла к дряхлой и бессильной Верховной Жрице. Многие ненавидят ее всей душой и готовы ухватиться за малейшую возможность разрушить ее планы. Если она намерена проводить политику реформ, то делать это следует крайне осторожно.
– Реформ? Думаешь, храмовники это допустят?
Винн загадочно улыбнулась:
– Наш долг – хотя бы попробовать.
Как будто она сама не пыталась. И не только она – все пытались, уже не первый век. Мятеж в Киркволле доказал одно: поиск золотой середины позволяет лишь обманывать себя возможностью мирного решения. Впрочем, спорить об этом с Винн смысла не было. Избранный ею путь совершенно ясен.
Рис отрезал большой кусок сыра и предложил ломтик Винн. Та вежливо покачала головой.
– В прошлый свой визит, – сказал Рис, жуя, – ты говорила, что собираешься побеседовать с Фарамондом.
Лицо Винн стало печально. С минуту она отрешенно теребила пальцами край мантии и лишь затем проговорила:
– Он… очень плох. Лорд-Искатель Ламберт назначил проведение ритуала в ночь перед конклавом, и ожидание убивает его.
– Но почему? Зачем тянуть время?
– А ты не понимаешь? Всему Кругу известно, что произошло с Фарамондом. Ламберт хочет провести ритуал в последнюю минуту, чтобы избежать всякого вмешательства магов.
– Вот как.
Наступило молчание. Рис заканчивал трапезу, а Винн неотрывно смотрела на него. Тишину нарушал только вой ветра, бесновавшегося за крохотным окном. Всего неделю назад Рис спорил с матерью, упрекая ее в том, что она использует его для достижения своих целей… и вот теперь такое же впечатление оставалось от ее визитов. Он не знал, что и думать.
Доев последнее печенье, Рис отставил поднос и в упор взглянул на Винн. Та ответила таким же прямым взглядом, и на мгновение он ощутил невыносимую неловкость.
– Тебе незачем так часто сюда приходить, – наконец проговорил он. – Я ведь уже сказал, что сохраню твою тайну.
Винн кивнула и отвела глаза. Рису подумалось, что вид у нее огорченный. И усталый. Безмерно усталый.
– Когда я впервые приехала с тобой повидаться, – заговорила она, – я сказала, что мне хотелось увидеть, каким стал мой сын без моего наставничества и участия в его судьбе. Это так, но… тогда мне казалось, что я скоро умру. Война в Ферелдене закончилась, и я думала, что дух скоро перестанет поддерживать во мне жизнь. Я должна была непременно увидеть тебя, хотя бы напоследок.
– Тогда почему же ты не вернулась?
Винн взглянула на него повлажневшими глазами и, протянув руку, погладила его по щеке. Этот жест был исполнен любви и нежности.
– Потому что твоя жизнь была упорядоченна и налажена. Ты добился успеха, ты был хорош собой. Что я могла дать тебе, кроме как навредить?
– Навредить?! Но…
– Что проку было бы тебе от такой старухи? Ты всю жизнь прожил один, и вдруг явилась твоя мать – одержимая героиня, мечтающая спасти Круг? Ты примкнул к либертарианцам, и я была рада уже тому, что ты отыс-кал свой путь.
– Значит, вот как? – Рис дернул головой, стряхнув ее руку. – Ты считала, что скоро умрешь, а когда оказалось, что это не так, вернулась лишь потому, что хотела меня использовать?
Винн в ужасе замотала головой:
– Нет-нет, Рис, ты ничего не понял! Я…
В дверь постучали.
Кто это мог быть? Стражник? Рис и Винн одинаково растерялись.
– Убирайся! – крикнул Рис.
И тогда из-за двери донесся быстрый яростный шепот:
– Рис, это я!
Адриан. Она проворно метнулась в комнату, тут же прикрыла за собой дверь и остолбенела, обнаружив присутствие Винн.
– Клянусь любовью Андрасте! – выдохнул Рис. – Адриан, что ты творишь? Тебе же запрещено покидать свои покои!
Винн поднялась:
– Не буду вам мешать.
Адриан заступила ей дорогу:
– Собственно, я хотела поговорить и с тобой.
