– Девчонки в командировке, – сообщил Кортес.
– Представляю, как тебе скучно.
– Не без этого, – согласился наёмник.
– Дать тебе книгу?
– Может, начнём с чего-нибудь попроще?
– Рассказать тебе о книгах? – изменил предложение старик.
Мужчины рассмеялись. Они давно знали друг друга, любили подшучивать друг над другом и никогда друг на друга не обижались. И Хамзи, и Кортес понимали, что скоро начнётся деловая часть их беседы, но не спешили к ней, пользуясь возможностью просто поговорить. Но сегодня, увы, главной темой дня стала грустная новость.
– Слышал о Барраге?
– Слышал, – вздохнул Кортес. – И ещё два дня назад ни за что бы не поверил, что кто-то рискнёт убить нава. И не где-то далеко, а здесь, в Тайном Городе.
– Мир становится опаснее.
– Мир всегда был достаточно опасным.
– Что же случилось теперь?
– Он спятил, – уверенно ответил Кортес.
– Может быть, – помолчав, протянул Хамзи. – Может быть… Вы, челы, склонны видеть во всём только плохое и не верить в светлое будущее.
– Светлое будущее – это всего лишь бизнес.
– Ты всё такой же циник, Кортес.
– Даже в спятившем мире должно оставаться хоть что-то постоянное, – рассмеялся наёмник и перешёл к делу: – Генбек, твоё знаменитое правило молчания всё ещё действует?
– Разумеется, – подтвердил старик. – Оно никогда не будет отменено.
– Я рад.
Вопрос означал, что наёмник работает на себя и его не прикрывает ни один из Великих Домов. Для Кортеса ситуация была довольно необычной, ведь работа на себя подразумевала отсутствие оплаты, а наёмник любил знать, на какой гонорар рассчитывает, но иногда случалось и такое, поэтому удивления Хамзи не выразил. Но поспешил напомнить об одном исключении:
– Я – подданный Тёмного Двора, и моё молчание не должно ему навредить.
Великий Дом Навь отличался уникальной сплочённостью, которую не могли поколебать ни золото, ни страх. Наёмник прекрасно знал об этом и даже в мыслях не мог требовать от шаса больше, чем тот готов был дать.
– Генбек, хочу напомнить, что мы с Сантьягой дружим, – негромко произнёс Кортес. – Однако это не означает, что я постоянно на него работаю.
– Бизнес есть бизнес, и я рад, что мы поняли друг друга, – рассмеялся шас. – Хочешь кофе?
– Нет, я тороплюсь.
– Какая информация тебе нужна?
– Все существующие материалы о Старце Горы.
– Два стеллажа, мой друг, два длинных стеллажа. Ты собираешься их прочесть?
– Просмотрю только те книги, в которых упоминаются джинны.
– Джинны… – Генбек покачал головой. – Если бы я тебя не знал, то решил, что ты наконец свихнулся от тех широчайших возможностей, которые предоставляет Тайный Город обычным челам, выбрал свою личную синюю птицу и погнался за ней, наплевав на всё вокруг! – Хамзи выдержал паузу. – Но я слишком хорошо тебя знаю, Кортес: ты никогда и никуда не идёшь без веских на то оснований.
– Совершенно верно.
Генбек ожидал такого ответа и потому не был сбит с толку.
– Наследство Саббаха пытались отыскать много столетий.
– Его хорошо спрятали, – спокойно произнёс наёмник.
– Ты его нашёл?
– Ещё нет.
– Но хочешь найти?
Кортес помолчал, после чего негромко поинтересовался:
– Почему ты спрашиваешь?
– Ты ведь знаешь, что сделали с Джувейни? – спросил Хамзи и сразу, не дожидаясь ответа, продолжил: – Его жизнь испоганили и превратили в ад, его самого и всю его семью опозорили и разорили. На него давили так люто, что жизнь казалась ему хуже смерти, а причиной тому стало подозрение, – всего лишь подозрение! – в том, что учёный спрятал книгу Саббаха.
– Не просто подозрение, – напомнил наёмник. – Чуды хотели добраться до тайны джиннов, а у Джувейни оказался иммунитет к магическому допросу.
– Все Великие Дома хотели добраться до тайны джиннов, – рассмеялся Генбек. – Просто чуды считали, что у них на это больше прав.
– И сейчас наверняка так считают, – в тон ему предположил Кортес.
– Разве они не убедились, что Старец унёс тайну с собой в могилу?
– Полагаю, убедились, – кивнул наёмник. – Ведь Джувейни так ничего им и не сказал.
Несмотря на то, что подкупленные чудами челы превратили его жизнь в ад.
– Я иногда думаю: неужели он был идиотом? – тихо спросил Генбек.
– Я бы поставил на то, что он лишился памяти, – предположил Кортес. – Ни одна тайна не стоит таких страданий, и в какой-то момент Джувейни следовало пойти на сделку.
– Странно, что ты родился челом, друг мой, ты рассуждаешь, как настоящий шас.
– Но если Джувейни промолчал сознательно, – продолжил наёмник, – то он не идиот, а герой. Нельзя было допустить, чтобы тайна джиннов попала в плохие руки.
– Можно подумать, руки Старца были хорошими, – проворчал Хамзи.
– Какими бы его руки ни были, джинны – тайна Старца.
– Это верно, – согласился шас и многозначительно добавил: – Вижу, ты неплохо осведомлён.
– Оказавшись в Тайном Городе, я живо интересовался всем вокруг, и в том числе – наиболее разыскиваемыми артефактами, – поведал Кортес.
– Мечтал стать археологом?
– Определял, на кого из археологов следует обратить внимание.
– Ну, шас, чистый шас! – всплеснул руками Хамзи.
– Я не собирался инвестировать в их экспедиции, – признался наёмник. – У меня были другие планы.
– Ты мог бы сойти за шаса, но склонность к насилию всё портит, – изменил точку зрения Генбек.
– Оправданная склонность, – вздохнул Кортес. – Мы ведь не просто так начали разговор с того, что мир стал очень опасным.
– Не буду спорить.
– Потому что ты умён.
– Спасибо, Кортес, ты тоже далеко не дурак.
Они вновь рассмеялись, после чего наёмник вернулся к делу:
– Теперь, когда мы друг друга похвалили, расскажи, как получилось, что Великие Дома не наложили лапу на столь важное наследство Саббаха?
– Тайный Город переживал не лучшие времена, – медленно ответил шас. – Ещё была свежа в памяти Инквизиция, которая стоила нам очень и очень дорого, челы набрали неимоверную силу, и могло получиться так, что даже запрещённые заклинания не защитили бы нас от твоих предков, Кортес. Великие Дома слышали о Старце Горы, но наблюдали за ним издали, с помощью шпионов, и потому недооценили сделанное им открытие. Изобретение джиннов стало колоссальным прорывом…
