— Как ты инструмент пронесешь? — возразил водила. — Звону будет на все Домодедово.
— Это точно, — вздохнул загорелый. — Инструмент в самолет теперь пронести сложно. Но можно. А хило «Ту-154» взять за края?
Рустам, сидевший рядом с водителем, хмыкнул, достал из стоявшей в ногах сумки бутылку минералки с дозатором.
— Надо будет взять «Ту» — возьмем «Ту». — Он сделал пару глотков и убрал бутылку на место. — И без всякого инструмента.
У группы были отличные документы прикрытия, поэтому, когда на выезде из Москвы им махнули менты, они не стали уходить в отрыв, а готовно остановились метрах в двадцати от милицейского «Форда». Ленивой походкой, постукивая палкой по ноге, к ним подошел долговязый сержант в фуражке, надвинутой на самые брови. Он представился и попросил предъявить документы на машину.
Приспустив стекло, водила выдал ему техпаспорт и права.
— Куда едем? — поинтересовался мент, пытаясь заглянуть в салон.
— В Сингапур, — ответил водила.
— Куда-куда?
— В город Сингапур, на конкурс скрипачей и пианистов.
— Музыканты, что ли? — не понял шутки сержант.
— Ага, командир, — ответили ему из салона. — Оркестр русских народных инструментов.
Сержант посмотрел документы; все было в порядке. Он вернул бумаги, козырнул, и джип рванулся вперед.
Глава 11
НЕВЕРОЯТНО, НО ФАКТ
Они пообедали в ресторане «Дары моря», откуда Вовчик повез их на городской пляж. Дорогой заехали в банк, где Клена сняла с карточки кучу денег, потом в универмаг «Центральный». Они выбрали купальники, трусики-маечки и кое-что по мелочам, а когда приехали на пляж, оказалось, что тут их уже ждут. В тени, около лодочной станции, стоял мангал, где вовсю жарились шашлыки под присмотром длинного блондина в синих тренировочных штанах. Он был гол по пояс, бос и неимоверно худ.
— Какие люди! — раскинув объятия, заорал блондин, едва Клена с Аней вылезли из «Волги». — Ай, какие люди без конвоя!
— Андрюха! — взвизгнула Клена и бросилась ему на шею, поджав ноги. Поверх ее плеча он подмигнул Ане и погладил Клену по голове. — Сто лет тебя не видела! Это Андрюха, — объяснила она Ане, — моя первая, понимаешь, любовь. Третий класс, апрель месяц… Ах, Андрюха!
— Не Андрюха, мать, а Андрей Палыч, директор лодочной станции. Я тут карьеру, бля, сделал, пока ты в своей Москве пропадала. Вовчик, загони машину в тенек, хрен ли ты ее на солнце поставил!
Потом они ели шашлыки под хорошее сухое вино, которое Володя достал все из того же холодильника-ранца; купались и бегали друг за другом по мелководью; Ане было хорошо с Клениными друзьями, они оказались классными ребятами и наперебой ухаживали за ней. У Володькиной яхты специалисты перебирали двигатель где-то в Порт-поселке, не сегодня-завтра должны были закончить и пригнать сюда, так что «чуть-чуть терпения, девчата, — пообещал Вовчик, — мы вас прокатим на всех парусах!».
Ровно в пять подъехали к «Клёнос Ландшафту».
— Вон мамина тачка, — показала Клена на белую «Тойоту», запаркованную неподалеку. — Отчим подарил на пятидесятилетие.
— На пятидесятилетие? — изумилась Аня. — Твоей маме пятьдесят лет?
— Пятьдесят один в этом году будет, — ответила Клена, набирая мамин номер. — А что такое?
— Никогда бы не подумала. Она выглядит лет на сорок. Максимум на сорок два.
— Да, — хохотнул Вовчик, — Ирина Сергеевна еще ой-ё-ёй!
— Мам, ну мы приехали, — сказала в трубку Клена. — Ага, ждем.
Через пять минут Ирина Сергеевна вышла из офиса с белой сумочкой через локоть. Все вышли к ней из машины.
— Ирина Сергеевна, вы прекрасно выглядите! — сделал комплимент Вовчик. — Так прекрасно, что у меня нет слов.
— Здравствуй, Володя, — засмеялась Ирина Сергеевна. — Ты тоже выглядишь гораздо младше своих лет. Где вы обгореть-то успели?
— Мы на лодочной были, — за всех ответила Клена. — У Андрюхи Скворцова. Помнишь Андрюху?
— Еще бы не помнить! Он тебе каждое утро цветочки приносил и под дверь подкладывал. Позвонит и убежит. А из окошка-то видно, что это он. Ну что, поехали на дачу? Ты с нами, Володь?
— К сожалению, уважаемые дамы, — Вовчик постучал ногтем по циферблату часов, — я вынужден вас покинуть. В магазин надо заскочить, а потом за Лариской в садик.
— Сколько ей? — спросила Клена.
— Четыре уже. Такая, знаешь, серьезная.
Володя простился, поцеловал всем ручки и уехал. Они смотрели вслед его «Волге» до тех пор, пока она не свернула за угол. Потом пошли к «Тойоте». Аня никак не могла расслабиться, отвлечься от всей этой московской темы последних дней, где присутствовал доктор Лоренц, «толковая цыганка» со своим предсказанием, деньги, свалившиеся как снег на голову, предложение Иванова, Клена, от которой можно было ждать чего угодно. Почему-то вспомнился Рома Башаров.
— Давайте заедем к нам на Советскую, — предложила Ирина Сергеевна, садясь за руль. — Надо посмотреть, что хохлы за день сделали. Если их не подгонять, то просто спят на ходу. Денег, что ли, им не надо? Я им сказала: скорее заканчивайте, я вас на дачу переброшу, там мне надо сарай в порядок привести, баню собрать. Мы сруб для бани купили еще в прошлом году, — объяснила она Ане, — так до сих пор под навесом и лежит… Меня эти хохлы просто умиляют. Сидят, курят, вино пьют, музыку слушают… Приедешь, вздрючишь — вроде что-то делать начнут. Я им сдуру пятидесятипроцентную предоплату сделала, теперь не выгонишь. Люк откроем? Никто сквозняка не боится?
Они заехали на Советскую, 15, поднялись на четвертый этаж. Из-за двери квартиры № 34 доносилась музыка, время от времени перекрываемая громким мужским смехом. Жужжала дрель. Дверь оказалась незапертой, и они вошли незамеченными. Но против всех ожиданий, строители работали. Двое клеили обои в самой большой из трех комнат, двое устанавливали на кухне стеклопакет, переговариваясь по-украински и периодически разражаясь гомерическим хохотом. Анекдоты, что ли, рассказывали? Еще один возился в дальней комнате с ламинатом. Он был чернявый, красивый, с пышными смоляными усами. Здесь и играл магнитофон. Низкий мужской голос пел под гитару:
Ева с Чистых Прудов уплывает по черной реке,
Уплывает по черной реке на кораблике белом.
Ей не страшно ничуть, ведь у Евы зажат в кулачке
Вечной жизни залог, на ладошке
написанный мелом…
— Дравствуй, хозяйка, — ласково проговорил усач, двигая бровями в такт музыке. — Потанцуем?
— Ты сначала ламинат положи, Богдан, — ответила Ирина Сергеевна без тени улыбки. — Это у них типа бригадира, — объяснила она девушкам. — Это моя дочь, — представила она Клену, — а это ее подруга.
