Гален называет такой опыт иррациональным, которому еще не была придана научная форма. Эмпирики, говорит он далее, признают только явления, игнорируя их причины и не доверяя разуму. По их мнению, медицинские открытия или идеи не имеют системы или необходимого порядка, а некоторые лекарства были обнаружены во сне или случайно. Но они признают письменные записи прошлого опыта, доверяя, в определенной степени, традиции.
Гален утверждал, что врачи должны проверять заявления, сделанные авторитетами прошлого, с помощью своего разума. Его следующее заявление о том, что, если они проверят их на опыте, то могут отвергнуть все письменные труды и с самого начала довериться только своему опыту, является совсем не достойной его софистикой. Впрочем, он добавляет, что сам эмпирики утверждают, что прошлые традиции или «историю» нельзя проверить на опыте, но мы сомневаемся, что он правильно интерпретировал смысл их идеи.
В другом месте он пишет, что эмпирики различают три вида опыта: случайный, импровизированный и имитирующий, или повторяющий то же самое действие. В третьем случае, по их мнению, одного или двух примеров явно недостаточно; нужно многократное повторение, причем всякий раз при тех же самых условиях. В другом месте Гален пишет, что эмпирики наблюдают совпадения вещей, соединенных в ходе опыта. Он сам определяет опыт как понимание и запоминание того, что человек наблюдает неоднократно в одних и тех же условиях, и справедливо замечает, что нельзя наблюдать правильно, не используя своего разума. В одном месте он признает, что некоторые эмпирики готовы полагаться на разум, а не только на опыт.
За что эмпирики могли критиковать Галена
Рассказав о том, за что Гален критиковал эмпириков, мы можем представить себе, каким было их отношение к медицине Галена. Они, вероятно, отвергали все его теории — от которых мы тоже, в конце концов, отказались — о четырех элементах и четырех свойствах и тому подобных [выдумках], и признавали лишь те его специфические рекомендации по лечению болезни, которые описывались на его собственном опыте лечения болезней, согласно его утверждениям, истинным или нет. Они, вероятно, подвергали сомнению многие его выводы, сделанные на основе вскрытия низших животных, поскольку Гален сообщает нам, что эмпирики «писали целые книги против изучения анатомии». Учитывая уровень развития знания в ту эпоху, отказ эмпириков от обширных обобщений, выдвижения каких-либо научных гипотез, а также построение весьма рискованных медицинских теорий, может быть вполне оправданным, но их недоверие к частностям было их слабостью.
Галенов стандарт рассуждений и опыта
В целом, отношение Галена к опыту является шагом вперед по сравнению с эмпириками. Он, очевидно, критичнее относился к «опытам» писателей прошлого, чем обычные эмпирики, а в своем понимании необходимости сочетать опыт и осмысление его разумом приблизился к современному экспериментальному методу познания. Одни вещи, пишет он, обнаруживаются с помощью разума, другие — с помощью опыта, а для того, чтобы познать третьи, надо использовать и опыт, и разум. В своем трактате о критических днях он постоянно подчеркивает, что их существование было доказано и разумом, и опытом. Оба этих инструмента познания по природе своей призваны дополнять друг друга. «Логические методы дают нам способ найти то, что мы ищем, но, чтобы проверить, действительно ли мы нашли то, что искали, надо использовать оба критерия — разум и опыт». «Что можно сделать с человеком, которого нельзя убедить ни разумными доводами, ни ссылкой на опыт?». Гален говорит о том, что познать истину помогает логика, выводы которой надо проверить на практике и подтвердить в ходе опыта. Это, однако, не совсем то, чем руководствуемся мы. Ученый в наши дни сначала проводит эксперименты, а по их данным выводит общие законы природы с помощью разума.
Простые лекарственные средства, обнаруженные в ходе экспериментов
Вероятно, именно в работе, посвященной простым лекарствам, Гален сильнее всего подчеркивает значение эксперимента. Он не видит другого способа изучить свойства природных объектов, как только с помощью своих органов чувств. «Ибо, ради бога, — восклицает он, — скажите мне, как еще мы можем узнать, что огонь обжигает? Разве мы познаем это с помощью силлогизма, или убеждаемся в этом во время демонстрации? И как мы можем узнать, что лед холодный, не используя своих органов чувств?». Гален не видит смысла терять время на бессмысленные доказательства и споры по пустякам, когда можно познать истину сразу же, с помощью органов чувств. Эту мысль он не устает повторять на протяжении всего трактата, например: «Самым лучшим судьей является наш опыт, и тот, кто от него отказывается и рассуждает на основе чего-нибудь другого, не только обманывает себя, но и сводит ценность своего трактата на нет». Более того, Гален ограничивает свой рассказ о простых лекарственных средствах только теми, которые он хорошо знал. В трех книгах, посвященных описанию лекарственных растений, он говорит не обо всем их многообразии, а только о тех, которые изучил на своем собственном опыте. Он предполагал продолжить аналогичным образом и описание животных и не собирался говорить о тех свойствах, которые он лично не проверял, а также о веществах, упомянутых в книгах врачей прошлого, которые ему неизвестны. Он не решается доверять заявлениям этих врачей, зная, что некоторые из них сообщали ложные сведения. В Средние века Альберт Великий с такой же осторожностью пишет о своих трудах, посвященных животным, растениям и минералам; возможно, он сознательно или неосознанно, руководствовался идеями Галена, которого читал в подлиннике или в арабских переводах. Гален упоминает о ряде свойств, которые приписывались разным веществам и которые он проверил на своем собственном опыте, установив при этом, что эти свойства им не присущи. Среди них было брюшко чайки, а также тело морского животного под названием торпедо. Если помазать место, где росли выщипанные брови, кровью лягушки или молоком собаки, то они все равно вырастут заново, а кровь летучей мыши или жир гадюки не удалит волос из подмышек. Мозг зайца мало помогает мальчишеским зубам.
Эксперимент и наука о питании
В начале своего трактата о ценности пищи, Гален заявляет, что о свойствах разных продуктов писали многие авторы; одни делали свои выводы на основе рассуждений, а другие — личного опыта, но их выводы не совпадают. В целом, по его мнению, многие люди совсем не умеют рассуждать, поскольку это требует мудрости и обучения с детства. Он полагает, что надо начинать с опыта, и многие врачи считают такой способ единственно верным, ибо он помогает познать свойства различных продуктов.
Опыт и составные лекарственные средства
Эмпирики считали, что состав большей части сложных лекарственных средств совершенно случаен, и Гален пишет, что догматики обычно не могут объяснить, в каких дозах нужно добавлять ингредиенты, чтобы получить нужное лекарство. Если же они теряют рецепт, то воспроизводят его с большим трудом. Но он утверждает, что вполне можно объяснить, почему в состав сложных средств входят те или иные ингредиенты, и что логическое составление подобных лекарств отличается от эмпирического. Его метод был таков: определив причину той или иной болезни и зная свойства простых лекарств, приготовить нужную смесь, подходящую и для болезни, и для пациента. Другими словами, мы видим, как много зависит от опыта врача, особенно, если учесть признание Галена, что иногда он успешно составлял лекарственную смесь из нескольких простых лечебных средств; в других случаях их было больше, а иногда — очень много. Если составное лекарство помогало больным, он продолжал его использовать, иногда делая его слабее, а иногда, наоборот, сильнее. Ибо, поскольку вы не сможете составить лекарственную смесь без участия разума, то, не имея опыта, не сможете точно определить и силу ее воздействия. Он признает, что решить, какое количество каждого ингредиента надо положить в смесь, можно только на основе своего собственного опыта, и заявляет: «Необходимые пропорции в смеси, до получения нужного опыта, подсказывает вам догадка, а имея опыт, вы уже составляете лекарство на научной основе». В своих трактатах по составным лекарственным средствам, в отличие от простых средств, Гален приводит рецепты врачей прошлого, а также проверенные им самим. Иногда, впрочем, он отдает предпочтение рецептам тех авторов, которые «были самыми опытными», а в другом случае говорит, что приведет рецепты сложных лекарств, составленных современными врачами, которые, в свою очередь, выбрали самые лучшие рецепты из книг древних авторов, имевших богатый опыт, добавляя к ним вновь открытые средства. Впрочем, мы подозреваем, что этими рецептами не пользовались уже несколько веков.
