— Поверните налево, — раздается безжизненный женский голос где-то у меня прямо под ухом. Черт, навигатор в телефоне.
— Серж? — Олли отстраняется от Лизы и делает пару шагов в мою сторону. — Привет. Прости, что украл ее у тебя.
— Серж — милашка, он не обижается, — ласково щебечет она, прячась от порыва ветра под курткой Олли. — Да, Сережа? — это она спрашивает по-русски, шепотом, глядя мне прямо в глаза.
— Да чего уж там. — Я пожимаю предложенную мне ладонь, пальцы, секунду назад касавшиеся ее горла. — Хорошего вечера.
— Ты же придешь завтра на ту тусовку, про которую я рассказывал, где будут разработчики игр?
— Наше такси. — Лиза тянет Олли за руку в сторону черно-желтого «Приуса», который притормаживает на углу. — Спокойной ночи, Сережа.
— Пока, — бормочу я, но они меня уже не слышат, они сидят, касаясь друг друга, укрывшись от холодного ветра, в теплом коконе заднего сиденья.
Я иду до самого моря, почти бегу. У воды, поодаль от шумной группы подростков, которые слушают каталонский хип-хоп по маленькому мощному динамику, я сажусь на землю и дышу, вдыхая и выдыхая на три счета, пока жжение в висках не уходит, сменившись эндорфиновым зарядом. Набирая горсти песка, я пересыпаю его из одной ладони в другую, чувствуя, как успокаивается мой пульс.
Откровение приходит ко мне в пять пятнадцать утра, когда я расплачиваюсь за банку кока-колы с сонной ночной продавщицей маленького супермаркета на улице Сан-Антони. Войдя в квартиру, я иду прямиком в комнату Карлоса.
— Эй, проснись. Я кое-что понял.
Барселона, 24 февраля
— Вообще, это логично, — медленно чеканит слова Карлос, в задумчивости кроша пальцами кусок тоста. — Раз эта Петрова была топ-менеджером в технической компании, наверняка она пользовалась приложениями для вызова такси. Да, у нас тут свои сервисы вместо «Убера», и девяносто процентов туристов о них не знает, но уж те, кто приезжает на мобильный конгресс, всяко в курсе.
— Ну да.
— Этим утром, пока ты спал, я нарыл кое-что интересное. План нумерации стендов восьмого павильона с прошлого года. Смотри.
Он открывает длинный список участников мобильного конгресса, напротив каждого стоит цифра и несколько букв.
— И что тут?
— А вот, — он тыкает пальцем в экран ноутбука. — Видишь, кто сосед у «Лавера»?
— «АйРайд», — читаю я вслух. — Кто это?
— Это служба такси.
— Ого.
— Ага. Они запустились год назад и активно рекламировались и всюду раздавали промокоды. Я сам загрузил их приложение только из-за этого кода. Теперь понимаешь?
— Если Рита Петрова работала на стенде по соседству и ей дали промокод такси, она скорее всего воспользовалась им. Именно поэтому у обычных таксистов нет записей о ее поездках той ночью — она, вероятно, использовала приложение, — резюмирую я.
Прошлой ночью я заметил на видео одну деталь. Отъезжающую машину. Я не знаю, обратила ли на скользящий вдоль улицы на двадцать третьей секунде видеозаписи автомобиль полиция, но в отчете о нем точно ничего не говорилось. Ночью мы с Карлосом целый час пытались разглядеть номер машины, увеличивая картинку и усиливая резкость, но все тщетно. Все, что было видно наверняка, — буква «А». Разумеется, этого было недостаточно. Утром Карлос позвонил дяде, и тот сообщил, что они отправляли запрос на поездку на этот адрес в службы такси, но не получили никакого результата.
— Ты знаешь, что «АйРайд» в этом году — официальная служба такси конгресса? — произносит Карлос, согнувшись над ноутбуком.
— И что это значит?
— То, что у них в офисе сегодня наверняка нет ни одного менеджера. Все в выставочном центре.
— И что ты предлагаешь?
— Пока просто думаю вслух.
— А ты уверен, что хочешь продолжать помогать мне после вчерашнего?
— Шутишь, что ли? Я только после вчерашнего и захотел тебе помогать. Чем сильнее сопротивление, тем больше куш, который достанется в конце. Миша с Сашей что-то прячут, и теперь, когда они имели неосторожность продемонстрировать, насколько это им важно, пролив мою кровь, я просто обязан разоблачить этих подонков.
Я доедаю свой тост и отношу грязные тарелки в раковину.
— Поехали! — Карлос встает, громыхнув чашкой по столу.
— Куда?
— В офис «АйРайд».
— А там что будем делать?
— Не знаю. Что-то придумаем, сымпровизируем. У меня хорошее предчувствие.
Хмыкнув, я закидываю рюкзак на спину и следую за ним. Импровизация не является моей самой сильной стороной, но что-то подсказывает, что для Карлоса это было обычным делом.
Полчаса спустя я сижу на диване в просторном холле офисного здания и листаю фотографии из Инстаграма Лизы у себя в телефоне. В семь утра Лиза выложила фотографию рассвета с балкона, я узнаю интерьер «W» — отеля, хотя ни разу не был в номерах — минимализм, смятые белые простыни, ее ноги в синяках после мошпита, недопитая чашка чая, размытая панорама утренней Барселоны за окном. Значит, она осталась у Олли до самого рассвета.
Интересно, они ложились вообще? Я пробегаю глазами по подписи: «Преступники всегда возвращаются на места своих преступлений».
Я вспоминаю громыхающий бит, голос Брайана из колонок, ее походку в неудобных туфлях и синие и красные лучи прожектора, подсвечивающие контур ее обтянутых тесными кожаными штанами бедер, вкус жвачки и сигарет, татуировку на ее ключице. Защити меня от моих желаний.
— Серж? — раздается голос где-то над моей головой. — Серж, дружище, ты, что ли?
Я гляжу вверх на улыбающееся лицо в веснушках.
— Вот это да!
Я едва успеваю подняться с дивана, как он уже заключает меня в тесные объятия. Шон. Шон с моей старой работы. Шон, которого выгнала жена, и он уехал жить в Барселону.
— Старик, что ты тут делаешь? Вот уж в жизни не думал, что тебя занесет в Барсу. Хоть бы написал, что едешь.
— Да я… как-то и не планировал заранее.
— Серж, я тебя не узнаю, ты ж домосед восьмидесятого уровня. — Шон щурит на меня свои маленькие хитрые глаза. — Не иначе, в твоей жизни появилась женщина. По-другому я не могу объяснить столь радикальные перемены. Я-то знаю, ты только на вид тихоня, а на самом деле ого-го. Я к Бекке год подкатывал, а ты взял и вдул ей.
— Я не…
— Да ладно тебе, не кокетничай, — он хлопает меня по плечу. — Собственно, что тут делаешь, я так и не понял.
— Я… жду друга. У него встреча, наверху, — я делаю неопределенный жест в сторону лифта.
— Понятно, а пообедать не хочешь?
— Боюсь, нет. Я должен его дождаться.
