Книга Тайна стеклянного склепа, страница 15. Автор книги Юлия Нелидова

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Тайна стеклянного склепа»

Cтраница 15

Мнимый доктор протянул к Зои трость. Он стал водить под нею и над нею, может, в яростной попытке достать артистку, спихнуть с подкупольной высоты, а может, давая понять зрителям, что та не висит на тросах, ее искусство не фокус.

Спустившись, он склонил голову на грудь, свесил безжизненно руки, точно кукла, у которой внезапно кончился завод. И свет перестал его освещать, словно отвернулся от поверженного противника. Прожектор освещал только Зои. Та вдруг ожила, задвигалась, принявшись извиваться и творить разнообразные фигуры в воздухе, разгоняя руками тучи и являя чудеса удивительной змеиной гибкости. Она подлетала к зрителям, некоторых подхватывала и уносила с собой под купол, невзирая на протест и режущий слух вопль отчаяния, потом возвращала обратно.

Несколько секунд под потолком развевалось разноцветье юбок. Я надеялся, что это были другие циркачки, нарочно подсаженные к зрителям. Сложно представить, что испытывает простой смертный, вдруг оказавшийся на такой высоте, поддерживаемый лишь хрупкими руками пусть волшебницы, но ведь женщины. Надо обладать такой силой, чтобы удержать всех этих дам, которых Зои с необъяснимой легкостью выдирала из удобных кресел. А может, Зои не была женщиной, ведь не была она и Элен Бюлов.

Зал дрожал от ахов и охов и непрекращающихся аплодисментов; время летело стремительно. Зои показала еще несколько чудес, которые отпечатались в моем сознании как картинки из яркой книжки, я не вполне понимал, в чем суть фокуса. Уже одно то, что бесстрашная девушка забралась на такую высоту и пролетала над ареной кверху ногами — было чудом. Я не заметил, как вода на арене исчезла, был постелен мягкий бархат, а посередине, зевая, уже восседал большой тигр. Зои принялась танцевать с ним забавный танец, похожий на вальс, при этом гигантских размером зверь держал лапы на ее хрупких плечах, исполнила трюк со змеями, которые ползали не по земле, а по воздуху, словно по невидимому стеклянному столу, и уехала верхом на трех слонах, аккурат в точности таких же, какие были изображены на афише. Слоны величаво протопали на арену, склонили перед ней свои украшенные золотой сетью хоботы. Зои легонько, словно ступала по воздуху, взобралась на спину одного из них, и вся удивительная компания исчезла за занавесом.

Свет в зале зажегся, представление окончилось, зрители стали подниматься с кресел, шумно обсуждая безукоризненную работу иллюзионистов. Были крики «На бис!», но артисты, как истинные чародеи, не вышли поклониться публике, исчезли, испарились, оставив после себя витать незримому облаку волшебства.

Я впал в наваждение, как ребенок, увлеченный невидалью, — слоны, тигры, змеи удивили немало. Но очнулся и тотчас бросил взгляд вправо — кресло, где сидел Иноземцев, пустовало. Обернулся к Элен, та осталась сидеть на месте и, сияя безмятежной, счастливой улыбкой, смотрела вниз на пустую арену.

— Кто бы мог подумать, Емельян Михайлович, какой успех! Теперь все будет иначе… Они будто одно целое, будто читали мысли друг друга… Через сколько нам пришлось пройти! Такие тернии!.. Чтобы добиться такого понимания.

Глава IV
За кулисами

— Как я рада вас видеть! — Голос мадам Бюлов был взволнован. — Это такой мощный шторм из прошлого! Где вы пропадали? В Китае? Индии? Я слышала, вы укатили в Бомбей. Вы так изменились! Это невероятно! Вас совсем не узнать — высокий, статный. Где ваши щеки? Вы были таким очаровательно кругленьким. А теперь же! От вас остались лишь ваши смешные барашки волос. И только легкая седина выдает возраст и морщинистый лоб. А в плечах столько силы! Ванечка был бы удивлен… До чего же я рада вас видеть!

— Взаимно, мадам, — проронил в ответ я. Я не знал, на чем остановить взгляд: на Элен, одетой в простое элегантное платье нежно-персикового цвета, с шиньоном чуть тронутых сединой волос, собранных под вуалетку, глядевшейся в своем наряде весьма необычно строго, или пустому креслу, где восседала прежде фигура Иноземцева.

— Месье доктор не пропускает представлений своей дочери, несмотря на… — Она запнулась, в глазах ее сверкнули слезы. — Я так рада вас видеть! — повторила Элен и коснулась глаз платком.

Я было открыл рот, чтобы учтиво ответить, но в сознание мое словно стрелой вонзилось это неожиданное: «своей дочери».

— Дочери? — едва ли не вскричал я.

— Да, а что тут такого? Зои — наша малышка, уже третий год исправно заменяет меня на выступлениях мадемуазель Габриелли. Ох, знаете, это так утомительно — переезды, гастроли, постоянный грим, напряжение… Она долго шла к триумфу, это была ее мечта — парить под куполом. Ей всегда нравился цирк. Семейный бизнес, так тут говорят. Забавно, не правда ли?

Я покраснел, улыбнулся, опустил голову, не зная, что и сказать.

— Конечно! Какой же я глупец, что не догадался сразу… — И снова покосился на пустое кресло справа.

Элен заметила этот многозначительный взгляд и немой вопрос, застывший в моих глазах, но промолчала. Вместо того чтобы удовлетворить любопытство старого знакомого, протянула руку.

— Идемте, Емельян Михайлович, мой хороший, я познакомлю вас с ними.

Ярко освещенные коридоры, ведущие в гримерные, были полны людей. Работники арены в ливрее времен Марии-Антуанетты, всюду снующие, выполняющие бесчисленное количество поручений, предпринимали недюжинные попытки увести толпу в холл. Толпа же супротив работникам Медисон-сквер-гарден пыталась пробиться к артистам. Атласные ленты, корзины с цветами, фигуры в пальто, фраках и объемные шляпки — все смешалось в единый многоцветный коловорот.

Наконец я оказался в тишине просторной комнаты, уставленной белой мебелью, две ее стены были сотворены из зеркал в золотых оправах. В углу — столик, заваленный красками для грима, палитрами, кисточками, пуховками, коробочками, шкатулочками, расческами разных размеров. За ним в белом пеньюаре и с сигаретой в зубах сидела девушка, поджав под себя ногу, и старательно отсоединяла черные косы от черных коротко стриженных собственных волос. Подле стояли три дамы и держали в нервных пальцах шпильки. На бесцветных от испуга лицах их было написано такое невероятное напряжение, будто их только что отчитал сам президент Соединенных Штатов.

Девушка осыпала дам отборной салунной руганью. Голос у нее был грубовато-сиплый.

Я застыл в недоумении, глядючи, как та, что была невесомой и воздушной феей Зои, дымя сигаретой, которую даже не потрудилась заправить в дамский мундштук, бормотала ругань и нервно рвала черные пряди из прически.

Элен Бюлов тихо и величественно, как лебедь, прошелестела на середину гримерки, что-то шепнула перепуганным дамам, и те вышли.

И только тогда я обратил внимание на фигуру в черном фраке в противоположном углу. Черную неживую фигуру, словно застывшую в ожидании очередного завода. В одной руке фигура держала белую маску с клювом, в другой — цилиндр.

И фигура эта оказалась вовсе не доктором Иноземцевым, хотя отдаленное сходство имелось в манере держать спину, плечи и голову. Оба одного роста и сложения, оба черноволосы. Но черный фрак поднял лицо и бросил взгляд, полный старательно упрятанной в глубинах души обиды. Ему было не больше двадцати пяти. В смуглом, узком лице с плотно сжатыми губами застыло какое-то удивленно-отрешенное выражение. Быть может, из-за изгиба бровей, придававшего ему сходство с Пьеро, может, из-за широко распахнутых глаз. В чертах угадывались восточные нотки — острые скулы и треугольная линия подбородка. Парень мог сойти за индуса или перса.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация