– В общении?
Медсестра Падсон открыла и придержала дверь в комнату, где находились две большие умывальные раковины и стояли стеллажи, заполненные полотенцами, мылом и другими подобными вещами.
– Именно. Также необходимо заботиться об их удобстве. Сейчас мы с вами совершим небольшую экскурсию, чтобы вы знали, где мы держим постельные принадлежности, продукты, воду и так далее. У нас есть и маленькая библиотека, книги доступны для всех наших пациентов. Если они что-то просят, вы имеете право взять это для них. У некоторых есть ограничения на лакомства, вам нельзя делать пациентам лечебные процедуры, но большинство из них знают это и не будут приставать к вам с такими просьбами. А теперь вымойте руки до локтей.
Алви подошла к раковине, засучила рукава, тщательно вымыла руки, вытерла их, оставила рукава подвернутыми и надела белый передник, который вручила ей медсестра Падсон. А потом началась обещанная экскурсия. Алви с облегчением отметила, что больница Вузли намного меньше, чем Бриар-холл, и там куда легче ориентироваться, тем более что ей предстояло работать в очень небольшой части здания.
– Старайтесь не тревожить спящих пациентов.
Медсестра Падсон ввела Алви в большую палату, где находилась дюжина кроватей, по шесть у каждой стены. Между ними висели белые занавески, служившие перегородкой от ближайших соседей, но позволявшие медсестрам и посетителям видеть больных.
– Это палата для выздоравливающих, где вы и будете проводить большую часть времени. Может быть так, что никому ничего не понадобится; в таком случае достаточно просто быть рядом с палатой, пока кто-нибудь не позовет вас. Если же заскучаете, то у нас всегда имеется стирка, и полы нужно мыть. И посуду.
Алви кивнула и прошла по палате, бросая быстрые взгляды по сторонам. У одного мужчины – он, похоже, спал – была на голове повязка, закрывавшая один глаз. От его вида Алви бросило в дрожь, но она постаралась не показать виду. В конце концов, она сама вызвалась работать в больнице. Другой мужчина, без каких-то видимых повреждений, но до шеи укрытый одеялом, читал потрепанную книгу. Алви так и не смогла разглядеть ее название. В одном из отделений лежала женщина с белокурой косой – она взглянула на Алви, когда та прошла мимо. Рядом лежал еще один мужчина с перебинтованной шеей. Около него сидела на стуле пожилая женщина в роскошной фиолетовой шляпе и жакете и что-то негромко говорила ему.
– Есть вопросы? – спросила медсестра Падсон.
Алви немного помолчала, рассматривая палату.
– Э-э… где вас искать, если они появятся?
– Я буду или в отделении для выздоравливающих, или где-то еще. Если вопрос важный, а меня нет поблизости, можете подняться наверх и посоветоваться с другой медсестрой. В одиннадцать я вернусь в кладовую и буду помогать готовить завтрак. Захотите помочь нам – милости просим.
Формально Алви должна была находиться в больнице как раз до одиннадцати часов, но она все же кивнула.
– Что ж, по вашим словам получается, что ничего сложного тут нет.
Медсестра Падсон улыбнулась и вышла, звонко цокая каблуками.
Алви прошла до конца палаты. Еще двое пациентов спали, еще один читал. Один сидел на кровати и сочинял письмо. Двое пациентов в конце палаты убрали свою перегородку и разговаривали о Наполеоне; что-то в этой теме их очень веселило. У стены Алви повернулась и пошла назад, как ей было предписано. По крайней мере, она хорошо разомнется здесь.
– Вы же волонтер?
Алви замедлила шаг, к ней обратилась блондинка с косой.
– Да. Первый день. Я могу вам чем-нибудь помочь?
Женщина улыбнулась. Алви решила, что она, наверное, сверстница медсестры Падсон. Слишком бледная и выглядит усталой, но, в общем, симпатичная.
– Пожалуй, я могла бы придумать что-нибудь такое, чего мне хочется.
– Принести вам книгу?
Она вздохнула:
– Мне ее не очень-то удобно читать. Трудно держать книгу.
Она вынула из-под одеяла левую руку, и Алви пришлось напрячь мышцы живота, чтобы удержаться и не ахнуть. Рука несчастной заканчивалась чуть ниже локтя. Кисти и предплечья не было; их заменила культя, обмотанная не очень-то белыми бинтами.
– Ох, я так вам сочувствую… – промолвила Алви.
Та пожала плечами и вновь спрятала обрубок.
– Все сочувствуют.
Алви увидела стул возле ее кровати и села.
– Меня зовут Алви.
Женщина улыбнулась – еле заметно, однако и от этого у Алви потеплело внутри.
– Этель. Мне нравится, что вы ходите в брюках. Я надеваю бриджи только на работу, но переодеваться приходится даже там. Наши люди не столь практичны, как в Штатах.
Алви кивнула. Она помнила, что акцент позволял безошибочно определить, откуда она, но еще не привыкла к этому.
– Такая одежда и дома не очень-то популярна, – она задумалась на мгновение. – Где вы работаете?
– Работала, – поправила женщина, нахмурив брови. – У моего отца фабрика материалов для Рельефной магии. Там я и работала. Очень хотелось работать, а это оказался один из самых интересных вариантов.
– Ваш отец – Рельефщик?
– О нет, – рассмеялась женщина. – Он всего лишь владеет фабрикой, которая делает материалы для них. Резиновая нить, резиновые пуговицы, шины и тому подобное. Я контролировала сборочные линии. В тот день читала нотацию новому рабочему, который не слишком уважал технику безопасности. Подошла слишком близко к машине и… – она снова подняла культю.
Алви нахмурилась:
– Очень, очень сочувствую. А этот новый рабочий не пострадал?
– Нет, не пострадал, – кажется, женщину это безумно радовало. – Как я слышала, у него все обошлось.
– Вы правша?
– К счастью, да. Но, Алви, я ведь люблю играть. На фортепиано. А для этого нужны обе руки.
– О!.. – Алви положила руки к себе на колени, пытаясь придумать следующую фразу. Это удалось не сразу; лишь через несколько секунд она ляпнула:
– Все равно, вы и одной рукой будете лучше играть на фортепиано, чем я двумя.
Этель захихикала:
– Ну, значит, вы не музыкант.
– О нет. У меня слуха нет, по крайней мере, так говорит моя мать. Вообще-то я здесь на стажировке, я хочу стать Полиформовщиком.
– Правда? – Этель уперлась ногами и села повыше. – Вот как интересно! Мой брат тоже ученик мага.
– О? И в какой же специальности?
Мужской голос, раздавшийся за спиной Алви, немного испугал ее.
– Прости, Этель, я опоздал. Я только хотел… о, извините. Я перебил вашу беседу?
Алви повернулась и увидела мужчину в чистой белой рубашке и выглаженных коричневых брюках, он держал под мышкой букет розовых гвоздик. Его короткие и прямые волосы прямо-таки светились и резко контрастировали с темно-карими глазами.
