– М-можно я пойду? Уверена, что это ненадолго, – сказала она, пытаясь пригладить волосы.
Мг. Прафф кивнул:
– Да, пожалуйста. Тем более мне нужно еще кое-что закончить. Хемсли, вы проводите ее?
– Конечно.
Мистер Хемсли удалился, не удостоив Алви взглядом. Она поспешила за ним, задержавшись лишь для того, чтобы оставить блокнот на рабочем столе. Дворецкий ждал ее у выхода и, взглянув на одежду Алви, выразительно засопел и открыл перед нею дверь.
У Алви сложилось твердое впечатление, что мистер Хемсли сильно невзлюбил ее, но она не могла понять почему. Может быть, потому, что она постоянно ест в полимерной и ему приходится по несколько раз на дню ходить туда? А может быть, просто потому что она носит брюки? Очень глупая причина для неприязни, но еще никто не пялился на ее ноги столько, сколько мистер Хемсли, так что и этот вариант был вполне вероятным. Все равно уже холодало, и она не будет переодеваться в юбку.
Впрочем, Алви, следуя за дворецким к дому, не могла сосредоточиться ни на причудах мистера Хемсли, ни на завораживающей игре света дорожки у нее под ногами. Ее мысли витали вокруг Беннета Купера и причины, по которой он пришел сюда. Беннет Купер, чья несчастная сестра в больнице. Беннет Купер, его светящиеся волосы и улыбающиеся глаза…
Подойдя вслед за мистером Хемсли к лестнице, она поправила очки.
– Где он? – спросила она.
– В гостиной. Мы принимаем гостей именно там.
– О… – она смутно припоминала, где находилась эта комната. Сколько же тут разных комнат для приема гостей, и все называются по-разному. Такое казалось ей чрезмерной роскошью. Но ведь и весь Бриар-холл был чрезмерно роскошен.
Дворецкий открыл дверь, придержал ее пяткой и остановился. Алви шагнула за ним и услышала его торжественный голос, объявляющий: «Мисс Брехенмахер». Мистер Хемсли снова сурово взглянул на нее. Неужели ей следовало дождаться, когда о ее прибытии сообщат, и только потом входить?
Она умудрилась запнуться о носок сияющего ботинка мистера Хемсли. Поспешно выпрямилась. Поправила очки.
Естественно, Алви видела гостиную во время ознакомительной экскурсии, но после этого ни разу здесь не появлялась. Стены комнаты были обшиты полированными деревянными панелями вишневого цвета с резным шахматным узором, а на потолке – бордюр цвета слоновой кости, тоже с резным узором, но настолько сложным, что Алви даже не смогла разобрать отдельные детали орнамента. В гостиной были два – два! – камина и ковры, похожие на индийские, на которых было расставлено множество различной мебели, в основном той, на которой можно было сидеть. Беннет действительно был в гостиной и сидел в оливковом кресле, но когда Алви вошла, он встал. Видел, как она шла в дом? Вероятно.
Она вздрогнула, услышав, как за ее спиной закрылась дверь. Мистер Хемсли удалился. Гостиная внезапно показалась очень большой.
– Гм… привет, – сказала она, заправляя вьющиеся локоны за уши. Непокорные волосы тут же снова вырвались на свободу. За ушами не помещалось ничего, кроме дужек очков. Сердце билось слишком часто, и Алви попыталась успокоиться, но тело слушалось ее куда хуже, чем пластмасса или механизмы. Вот так…
– Простите, пожалуйста, что не предупредил вас заранее, – сказал Беннет, вертя шляпу в руках.
Она еще не видела его в шляпе или хотя бы со шляпой. Зачем человеку прятать такие чудесные волосы под шляпой? Она чуть не произнесла это вслух, но Беннет продолжил:
– Я ведь помню, что вы говорили, что учитесь у мг. Праффа, так что найти вас было нетрудно. Хотя, конечно, стоило послать сначала птицу.
Он имел в виду почтовую птицу. Складыватели умели создавать из бумаги самых разнообразных существ, оживлять их и отправлять с поручениями. Для создания почтовой птицы требовались сложные заклинания, но в плохую погоду от них не было никакой пользы.
– О, не беспокойтесь.
Честно говоря, когда она во время последнего визита в больницу не встретила там Беннета, то была очень разочарована. Нет, ей нравилось общество Этель. Она была, вероятно, лучшей приятельницей из всех знакомых, каких Алви успела завести в Лондоне, хотя они и очень мало знали друг друга. От этой мысли ей стало немного тоскливо. Алви затосковала по дому. За двадцать лет жизни в Огайо она обрела немало знакомств. Теперь ей нужно начинать все с чистого листа, но без вечеринок в школе и тусовок у соседей.
Беннет улыбнулся:
– Приятно слышать.
– Я имею в виду, что для вас это, наверное, затруднительно. Мы живем вдали от цивилизации. А вы, вероятно, очень любите железную дорогу.
Беннет рассмеялся:
– Ничего не имею против нее, но сейчас я приехал на автомобиле моего наставника.
– Правда? – Алви расцвела, будто тюльпан на утреннем солнце. – Вы умеете водить машину?
– Умею.
Она сделала несколько шагов вперед, немного сократив расстояние между ними.
– И какой у него автомобиль?
– У него их два, а я приехал на «бенце».
– На «бенце»? – Алви даже хлопнула в ладоши. – Правда? Прямо сюда?
Его руки, мявшие шляпу, слегка расслабились.
– Да. Машина стоит снаружи.
Мышцы Алви вдруг напряглись.
– О, Беннет, можно посмотреть? Вы не будете возражать?
Он усмехнулся:
– Нисколько. Показывайте дорогу. Сомневаюсь, что я самостоятельно найду выход отсюда.
Алви, с трудом сдерживаясь, чтобы не запрыгать от радости, выбежала из гостиной; Беннет последовал за ней. Они быстро оказались на лестнице и спустились в парадный зал.
– У мага Бейли большой дом? Кстати, я правильно произнесла его имя? – спросила она, когда они вышли в коридор, ведущий к вестибюлю.
– О да. Очень современный. У него мало слуг. Но есть свои определенные странности.
Алви посмотрела ему в лицо. Ей нравился его профиль.
– Он добрый?
Беннет фыркнул:
– Он… компетентен.
Если бы Алви хорошо умела поддерживать светский разговор, то нашла бы этот ответ уклончивым. Но она просто оставила эту тему.
Автомобиль, стоявший на подъездной площадке для экипажа на фоне желтеющих осенних деревьев, и правда был «бенц» 1901 года выпуска. Сама машина была белой, с красивым капотом, и гладким бампером, и с кожаной – нет, из обработанной Рельефщиками резины – складной крышей, похожей на меха аккордеона. В случае дождя крыша разворачивалась сама с помощью заклинания. Руль и поручни были обтянуты кожей. Металл был безупречно отполирован, даже рукоятки. Алви медленно подошла к машине и прикоснулась к Осветительской фаре.
– Это… это самый красивый автомобиль, который я когда-либо видела.
– Хотите прокатиться?
