Выдержка из письма Уильяма Адамса на Хирадо в Японии Ост-Индской компании в Лондоне, 1 декабря 1613 г.
Эти люди ведут очень здоровый образ жизни и доживают до весьма преклонного возраста. Японцы представляют собой убедительный пример того, как человеческая природа может довольствоваться малым, даже если это малое не слишком приятно».
Описание, сделанное Ксавье, справедливо и сегодня и в целом совпадает с тем, что 30 лет спустя написал о них другой иезуит, Алессандро Валиньяно: «Люди здесь – благородны, учтивы и чрезвычайно воспитаны, и в этом они намного превосходят все другие известные нам народы. Они умны от природы, хотя науки здесь развиты довольно слабо, поскольку японцы – самая воинственная и драчливая нация на свете. Начиная с пятнадцатилетнего возраста все мужчины, и богатые и бедные, независимо от общественного положения и рода занятий, вооружены мечом и кинжалом. Более того, каждый мужчина, благородного происхождения или низкого, имеет такую неограниченную власть над своими сыновьями, слугами и другими домочадцами, что может, если того пожелает, убить любого из них без малейшего повода и завладеть его землей и добром. Они являются полновластными хозяевами своей земли, хотя часто сильнейшие объединяются, чтобы противостоять своим сюзеренам, которые в результате не всегда вольны поступать, как того хотят. Япония поделена между многочисленными правителями и феодалами, поэтому страну разрывают бесконечные междоусобные войны, процветает измена, и никто не чувствует себя в безопасности даже в своем собственном поместье…
Жители настолько бедны, что трудно даже представить, на какие скудные средства живут их короли и феодалы. Они так делят свои земли между своими вассалами, что даже при условии, что вассал служит сюзерену бесплатно, все равно доход последнего чрезвычайно мал. В то же время японцы с таким почтением и уважением относятся ко всем людям, и в частности к дворянам, что диву даешься, как это они, несмотря на страшную бедность, умудряются сохранять опрятный вид и хорошие манеры. Но их одежда, еда, обряды, поведение, обычаи так резко отличаются от того, что принято в Европе и у других известных нам народов, что создается впечатление, будто они специально все это придумали, чтобы только не походить ни на кого другого. Поэтому все мы, прибывшие сюда из Европы, оказались в положении малых детей, которым приходится учиться всему заново: как принимать пищу, сидеть, вести беседу, одеваться, демонстрировать хорошие манеры и тому подобное. Именно их самобытность и мешает нам, глядя на них из Индии или из Европы, разобраться в проблемах этой страны. Невозможно даже представить, что здесь происходит, так как это совершенно иной мир, другой образ жизни, обычаи и законы. Многое из того, что в Европе считается вежливым и достойным, здесь воспринимается как невероятное оскорбление и обида.
И наоборот, то, что здесь является общепринятым и без чего невозможно никакое светское общение с японцами, в Европе расценивается как нечто низкое и недостойное, особенно в религиозной среде.
Люди здесь привыкли жить так, как хотят, поскольку и мужчины, и женщины с детства воспитаны в абсолютной свободе: детям разрешается делать все, чего те пожелают; родители ни в чем их не сдерживают, не бьют и не бранят… Помимо всего прочего, они никогда не обсуждают свои дела непосредственно – только через посредника; даже отец и сын никогда не интересуются делами друг друга, не обсуждают никакие проблемы, не дают друг другу советов и ни о чем не предупреждают – все делается исключительно через третьих лиц. Поэтому всякое серьезное деловое общение с ними очень замедлено и затруднено. Местные обычаи и законы так необычны и так противоречат здравому смыслу, что научить их жить в соответствии с нашими законами чрезвычайно трудно…»
Естественно, что в планы португальских иезуитов не входило, чтобы кто-либо из европейцев, а тем более голландцы или англичане, нарушали их монополию в Японии на торговлю и на распространение христианства. По словам Адамса, иезуиты представили японцам команду «Лифде» как пиратов и разбойников, которые явились в Японию не торговать, а грабить и убивать. Когда же иезуиты узнали о запасах оружия и боеприпасов, хранящихся в трюмах «Лифде», то воспользовалась этим, чтобы очернить участников экспедиции еще больше, утверждая, что мирное торговое судно никогда не имело бы на борту столько оружия и боеприпасов, а раз так, то они не торговцы, а пираты.
Однако Токугава Иэясу не поддался на уговоры убить чужестранцев. Движимый естественным любопытством узнать, что это за люди, которые отличаются от португальцев и так им ненавистны, он повелел доставить к нему командира корабля. Голландец Якоб Квакернак, капитан «Лифде», был еще слишком слаб после перенесенных испытаний и вряд ли выдержал бы такое путешествие. Поэтому выбор и пал на Адамса. Ему поручили эту миссию не только потому, что он оказался вторым по старшинству после капитана, но еще и потому, что он хорошо говорил на португальском языке, который в то время был главным средством общения между японцами и европейцами.
В письме, которое Адамс отправил своей жене в Англию в октябре 1611 года, свою первую встречу с Токуга Иэясу он описал так: «12 мая 1600 года я прибыл в город, где проживал великий король, который приказал доставить меня ко двору. Его дворец – прекрасное здание, богато украшенное позолотой. Он встретил меня очень приветливо, даже, я бы сказал, благосклонно, подавая мне различные знаки, часть которых я понял. Наконец появился человек, говоривший по-португальски. Через него король задал мне ряд вопросов: откуда мы родом, что побудило нас отправиться в столь далекое путешествие и прибыть в его страну…»
Адамс объяснил, что он англичанин, и вкратце рассказал об Англии и о том, где эта страна расположена. Затем мореплаватель сообщил, что англичане уже давно хотят торговать со странами Дальнего Востока, так как производят такие товары, которых нет на Востоке, и, наоборот, в восточных странах имеются такие товары, что пользуются большим спросом у англичан. При таких обстоятельствах торговля была бы выгодной для обеих сторон.
Иэясу слушал очень внимательно. Он понял, что пытается объяснить ему Адамс. Однако в глубине души у него оставалось сомнение в правдивости его слов. Возможно, он думал, что торговля – не главная цель их прибытия в Японию. И кто знает, может быть, обвинения португальцев не лишены оснований, ведь нельзя отрицать, что трюмы «Лифде» набиты оружием и боеприпасами, что само по себе уже подозрительно… Поэтому Иэясу спросил Адамса, участвует ли Англия в каких-либо войнах. Ответ англичанина последовал незамедлительно, и он весьма понравился Иэясу:
– Да, – сказал Адамс, – Англия воюет, но не со всеми странами, а только с испанцами и португальцами. С остальными народами англичане живут в мире.
Иэясу был удовлетворен этим ответом и перевел разговор на другую тему. Он задал Адамсу вопрос, поклоняется ли он каким-нибудь богам, и смелый моряк честно и просто ответил, что верит лишь в одного бога – создателя небес и земли. Иэясу вновь переменил тему и попросил Адамса показать ему путь из Англии в Японию. Англичанин предусмотрительно взял с собой карты и лоции и показал маршрут своего плавания от берегов Голландии через Атлантический океан, Магелланов пролив и Тихий океан в Японию. Иэясу, знания которого в области географии были самыми посредственными, нашел этот рассказ довольно увлекательным, хотя и с трудом поверил в его правдивость. Близилась полночь, и Иэясу дал понять, что на сегодня его любопытство вполне удовлетворено.
